выставка / фотография
В галерее RA открылась выставка грузинских фотографов Ираклия Дзенеладзе и Амико Кавтарадзе "Параллельные иллюзии". В представленных черно-белых иллюзиях параллели искала МАРИЯ ХАЛИЗЕВА.
Грузинского в Киеве всегда было достаточно, но в связи с последними событиями эта достаточность стала бросаться в глаза. Выставка Ираклия Дзенеладзе и Амико Кавтарадзе в галерее RA планировалась, вроде бы, давно, когда об актуальности темы никто и не задумывался. А получилось, как с недавним концертом флейтистки Тамары Рой и пианистки Дарины Харитоновой, которые объединили в одной программе флейтовые сонаты Сергея Прокофьева и Отара Тактакишвили и попали в нерв (см. вчерашний Ъ).
Об авторах, как водится, не известно почти ничего, кроме места жительства и адресов личных страничек на фотоскладах в интернете. Оба они из Батуми — столицы перманентно мятежной Аджарии, грандиозного города-порта и города-призрака, в котором легко потеряться и тяжело сосредоточиться. Города повышенной обшарпанности и непомерной душевности, откуда жизнь утекает через грузинско-турецкую границу, протянувшуюся в получасе езды. И хотя на выставке нет, кажется, ни одного репортажного кадра или городского пейзажа, настроение смиренного отчаяния сквозит отовсюду. Им пропитаны обшарпанные стены и разбитые окна, просматривающиеся то тут то там на портретах, автопортретах и в сюжетных зарисовках, в глазах детей и морщинах стариков.
Экспозиция устроена как две отдельные выставки, разведенные по противоположным залам галереи: по замыслу кураторов, искать параллели в представленных иллюзиях так гораздо удобнее. Работы Ираклия Дзенеладзе и Амико Кавтарадзе в основном черно-белые — цветных на двоих всего две. Монохромность эта момент само собой разумеющийся: несмотря на богатую палитру грузинской природы и быта, настроение в стране давно не цветное. На снимках людно, что вполне соответствует грузинской традиции — антропоцентричной, но далекой от самолюбования. Человек в ней существует как мера вещей, но мера не довлеющая и не акцентирующая внимания на собственной значимости. Особенно привечают авторы детей — это очень по-грузински и очень характерно для молодых фотографов, потому что ребенок в кадре всегда живее, правдивее и красноречивее не только взрослого, но и любой другой модели.
Алико Кавтарадзе тяготеет к символическому портрету. На портретах все те же дети, в символах виноград, рыба, яблоки, рога для питья, палитра для красок, венки из прутьев... И ротанговое кресло-качалка, в котором, подтянув под себя ногу, раскачивается женщина на фоне единственной стены, оставшейся от дома (своего ли?). И зеркала, отражающие друг друга и фотографа, отражающего реальность и иллюзию реальности для снимка-ребуса под названием "Волшебное зеркало".
У Ираклия Дзенеладзе тоже дети, тоже символы. Открывает его часть экспозиции "Аве Мария" — портрет девочки с глазками-ромашками, при виде которого вспоминается известный снимок такой же девочки-беженки француза Жана Дьезеда. Разве что грузинской маленькой Мадонне не хватает кролика в руках, а в глазах — детского любопытства и доверчивости. О духовном и сокровенном и "Молитва" с крестом оконной рамы и мальчиком, привычно преклонившим голову и сложившим в молитве руки. Ближе к концу маленькой экспозиции круг сомкнется на работе "Конец...", где снова руки, но на сей раз в морщинах и старческих пятнах, и снова покорно сложенные, но уже совсем другим образом.