Идиот -- это звучит гордо

впал в детство Сергей Васильев

Изрядно позабавив два года назад не слишком разборчивую публику комедией из жизни автогонщиков "Рикки Бобби: король дороги", актер (и по совместительству сценарист и продюсер) Уилл Фарелл и режиссер Адам Маккей решили не останавливаться на достигнутом и, позвав в соавторы и партнеры такого же заправского остряка Джона С. Райли, сочинили новый киноанекдот. Идея фильма "Сводные братья", по слухам, пришла им однажды за обедом, и первые шутки и сюжетные коллизии приятели тут же с восторгом зафиксировали на ресторанных салфетках. Подобный экспромтный способ неистощимые весельчаки применяли при написании сценария и дальше, не угомонившись даже на съемочной площадке, где отдельные реплики и эпизоды рождались импровизационно. Это, с одной стороны, придало их опусу необычайную живость и беззаботность, а с другой — внесло в него милую неряшливость, когда возникающие, было, сюжетные линии внезапно обрываются или надолго пропадают, мотивировки поступков игнорируются, а смысловая внятность подменяется клоунской репризой, шалым гэгом или неуместной сальностью.

Это, конечно, тот тип кино, где каждую минуту экранного времени чувствуешь, что люди, которые взялись тебя смешить, сами испытывают от этого процесса искреннее удовольствие, и, в общем, зрительские эмоции им в этот момент, что называется, по барабану. Барабаны, кстати, занятно обыграны в "Сводных братьях". На них постоянно стучит один из двух центральных персонажей — 40-летний лоботряс Дэйл (Джон С. Райли). Его скучный и уже немолодой папаша, доктор Роберт Добак (Ричард Дженкинс) внезапно воспылал страстью к столь же степенной и одинокой даме Нэнси (Мэри Стинберген) и предложил ей руку и сердце. В качестве приданого невеста приводит к нему в дом своего 39-летнего сына Бреннана (Уилл Фарелл) — великовозрастного балбеса, живущего за мамин счет и мечтающего о певческой карьере. Дэйл, естественно, принимает внезапно появившегося нового родственника в штыки. Да и женитьба отца ничего, кроме досады, у него не вызывает, поскольку, пока семья состояла из мужчин, можно было "срать, не запирая двери туалета, разговаривать о 'кисках' и ездить в казино". К тому же часами терзать любимую ударную установку, а в перерывах мастурбировать, глядя на глянцевых красоток из коллекции порножурналов 70-х годов, "чувствуя себя в машине времени". Что касается рукоблудия, то Бреннан своему сводному брату даже может дать фору, хотя для осуществления подобных процедур его больше вдохновляют сеансы аэробики по телевизору. Но не только эти шалости обнаруживают в героях сущих подростков. Собственно, весь юмор картины построен на том, что солидные, физически зрелые и, в общем, психически здоровые люди постоянно ведут себя как дети. Клинически инфантильные лентяи, к тому же, вероятно, для пущего смеха, лунатики то ссорятся, то мирятся, тузят друг друга подушками, капризничают, обжираются чипсами, похабничают, дуэтом мочатся в унитаз, скулят и рыдают, когда родители их наказывают или отбирают у них игрушки.

Трудно сказать, видели ли авторы фильма "Идиотов" Ларса фон Триера (американские картины, по большей части второсортные физиологические комедии и прочую трешевую продукцию, они азартно пародируют при каждом удобном случае), но следом за датским мизантропом режиссер Адам Маккей, кажется, готов объявить социальное аутсайдерство личностной доблестью. Когда отчаявшиеся родители пытаются приспособить своих непутевых отпрысков хоть к какому-нибудь делу, Дэйл и Бреннан проявляют на собеседованиях в разных учреждениях и фирмах немалую находчивость, чтобы избежать кабалы труда: демонстративно пукают, издевательски перевирают имя начальника, сознательно отвечают на вопросы невпопад. В общем, и дружба между героями, в конце концов, возникает на почве взаимной ненависти к младшему брату Бреннана Дереку (молодой артист Адам Скотт довольно изящно пародирует в этой роли Тома Круза) — циничному финансовому воротиле, дрянной и подлой душонке в костюме за тысячу долларов. Сами-то братья предпочитают носить футболки с дурацкими рисунками и шорты, в которых удобно изображать из себя каратистов или индейцев и от которых быстро можно избавиться, когда внезапно возникает потребность помедитировать над порножурналом.

Нашпигованный грубыми шутками, фильм получил категорию R и явно не адресован детям. На них авторы и не рассчитывали. Они метили в усталых, озабоченных вечными проблемами взрослых, забывших о том, как иногда здорово жить без правил. И, кажется, не промахнулись, хотя и палили порой наугад.