Премьера книга
Издан новый сборник рассказов Владимира Сорокина "Сахарный Кремль", продолжающий линию "Дня опричника". Бьющий наотмашь сатирический "День опричника" в некоторых особо патриотических кругах был воспринят не как горькая антиутопия, а как вполне подходящая для нынешнего момента "утопия". Видимо, эта оценка показала автору, что он где-то "недокрутил" и что стоит вернуться к верному опричнику Комяге, его покровительнице-императрице и другим персонажам нашумевшей повести. В том, что нынешний сладкий десерт уже вряд ли сможет всем понравиться, уверена ЛИЗА Ъ-НОВИКОВА.
Владимир Сорокин когда-то довольно остроумно придумал заменить привычную в нашем отечестве роль писателя-пророка на маску писателя-гурмана. Сначала он показывал, какой неаппетитной субстанцией оказывается наша ежедневная "норма" потребления — и дело тут было отнюдь не только в советской идеологии. Затем, заявив о смерти русского романа, он попробовал сохранить останки великой словесности в виде фантастического вещества под названием "голубое сало". Следующим его "блюдом" был "лед", с помощью которого только и можно было нарушить обычный ход жизни заговоренных "мясных машин". Кажется, нарочито элементарный этический месседж сорокинской "ледяной" трилогии не получил должного отклика. Об этом можно судить хотя бы по тому, что героями повести "День опричника" и продолжающего ее сборника рассказов "Сахарный Кремль" стали вовсе не диссидентствующие "братья Света", а все те же мясные чудовища.
По сравнению с "Днем опричника", где все же сочинялись какие-то нецензурные крамольные стишки, а отдельные жертвы картинно падали в ноги палачам, в "Сахарном Кремле" мало-мальский протест ничуть не вредит всеобщей фантасмагории. Героя одного из рассказов, сочинителя немудреной сатирической сказочки про "Кочергу" с помощью этой же кочерги и пытают чекисты образца 2028 года. Утомленные оппозиционеры из рассказа "Underground" видят себя цареубийцами лишь в жестоких наркотических снах. Уморительные персонажи из "Кабака" представляют карикатурный и совершенно безобидный парад фриков: на фоне колоритной кликуши московской Пархановны, что крестится двумя руками и кричит "Шестая империя!!! Шестая империя!!!", и семейства балалаечников Мухалко бледнеют даже цирковые ребята штангист Медведко и фокусник Пу И Тин. Вполне возможно, что мельком упомянутая группа скоморохов отбывает повинность за какие-то не угодные властям шуточки — но эту тему автор, в чьей биографии есть вполне реальные эпизоды столкновений с приснопамятными "Идущими вместе", не продолжает.
"Красная смута" почти полностью стерлась из памяти, и даже новые зэки, строители "Великой Русской Стены" не знают, кому подражают их конвоиры. От "белой смуты" остались псевдорелигиозная отрыжка да название улицы Константина Леонтьева. Автору даже не нужно слишком вникать в политические тонкости — гораздо интереснее экспериментировать со стилем, один рассказ делая под Гиляровского, а из другого стряпая ретродетектив. Пожалуй, в этом авторском спокойствии, если не сказать равнодушии, и есть неожиданный залог успеха. Просто другие авторы гораздо более многословны и не такие рисковые. Владимир Сорокин не то чтобы замахивается на все наши святыни, он просто метко обозначает их в одной фразе молитвы каликов Софрона, Сопли и Ванюши: "Пошли нам, Боже, и завтра то же". В сборнике есть еще одна столь же примечательная фраза, которую нельзя процитировать, поскольку она сюжетообразующая. Подскажем только, что и самому гадкому дню опричника все-таки может наступить не только календарный конец.
Удивительно, но, развивая многие мотивы "Дня опричника", Владимир Сорокин не разыгрывает такую козырную карту, как плач по культуре. Здесь даже не жгут книг Достоевского и Чехова — от их пепла давно уже нет и следа. Знатных опричников развлекают все те же скоморохи, а людям попроще вполне достаточно белого порошка кокоши. Девиз этого времени — "пожрать и обрадоваться". Чуть ли не каждый из 15 рассказов содержит ритуальную сцену поедания главного блюда новой России — того самого Кремля, сделанного из сахара ("А Марфушенька башни кремлевские родным раздавала: Боровицкую — отцу, Никольскую — маме, Кутафью — деду, Троицкую — бабке"). Надо сказать, что предполагаемая авторская ремарка не изменилась со времен давнего сборника рассказов "Пир": Владимир Сорокин вновь желает своим читателям приятного аппетита. Он прав — общество вслед за читателями съест все.
Владимир Сорокин "Сахарный кремль". М.: АСТ, 2008