Режиссер Хидео Наката стал жертвой мирового успеха собственного фильма "Звонок", который вернул моду на японские ужастики и породил лавину подражаний. То, что десять лет назад особенно цепляло публику — все безобидные домашние приборы, становившиеся проводниками загробной силы и причиной несчастий героев, быстро превратились в такой штамп, что стали вызывать спазмы не ужаса, а смеха. Голливудская версия "Звонка-2", над которой Хидео Наката кропотливо трудился несколько лет, не имела коммерческого успеха. Потеряв флер японской экзотики, картина лишилась половины своего очарования. А леденящие душу истории о дьявольской природе высоких технологий отлично наловчились снимать и в Америке. Поэтому режиссер сделал разворот на 180° и снял нарочито архаичное кино.
Перед смертью ростовщик проклинает своего убийцу и весь его род. Убийца вскоре сходит с ума, рубит мечом жену и исчезает, оставляя сына Синкити. Через несколько лет Синкити, влачащий жалкую жизнь уличного торговца табаком, встречает элегантную особу — одинокую учительницу пения Тоесигу. И встреча, конечно, оказывается роковой, потому что запавшая на смазливого юношу красавица — дочь того самого убитого ростовщика.
Теперь эту пару связывает любовь не только до гроба, но и после. Легкая царапина, полученная ревнивой женщиной во время бурного выяснения отношений, превращается в страшную опухоль, обезобразившую прекрасное лицо, и Тоесига в муках умирает, пообещав убить любую новую пассию своего возлюбленного.
Дальше история более чем предсказуема — женщины липнут к бедному красавчику, будто он медом намазан, но ничего хорошего из этого не выходит. Терзаемый страшными видениями Синкити убивает своими руками сначала подружку, а потом жену, от которой успевает прижить странную дочь — никогда не плачущего младенца с пронизывающим взглядом. Ближе к финалу количество смертей увеличивается в геометрической прогрессии. Цепляясь за жизнь, от которой любой другой сам бы бросился в омут, Синкити, как заправский самурай, расправляется с дюжиной преследователей одним ржавым серпом и не сдается, даже будучи проткнутым насквозь деревянным колом, пока его не утаскивают под воду несколько нежно-голубых женских ручек.
Вся эта история рассказана занудно, без изобретательности, за исключением разве что пролога, стилизованного под традиционный японский театр, и финальной сцены, где женщина-призрак нежно целуется с отрезанной головой своего любовника. Подчеркивая старомодность "Кайдана", Хидео Наката отказывается от большинства приемов современного кино — острых ракурсов, динамичного монтажа, сказочных пейзажей, за которые мы так любим японские фильмы, и даже почти не использует спецэффекты. А те, что есть, выглядят здесь неуместно, как плазменная панель телевизора посреди традиционного японского жилища.
Длинные планы, неторопливый монтаж, отстраненно-безразличный взгляд камеры — все это как нельзя лучше подходит к интонации ленты, скрупулезно воспроизводящей быт и нравы Японии XVIII века. Даже истории про призраков здесь будто призваны не напугать, а познакомить современных зрителей с жанром низкобюджетных шокеров середины прошлого века. И если "Кайдан" и интересен, то исключительно с этнографической или синефильской точки зрения. Но зрители, ожидавшие от автора "Звонков" новой порции саспенса, будут откровенно скучать.