Из бродяг — в работяги
Наталья Радулова понаблюдала за жизнью «колхоза» бездомных
В деревне Клеменово Егорьевского района находится один из шести социальных домов «Ноя»
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
Бездомные организовали натуральное хозяйство: молоко, мясо, яйца — ежедневно в меню
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
Стариков и инвалидов в «Ное» содержат на доходы бездомных тружеников
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
В соцдоме живут те, кого не возьмут ни в один рабочий дом: инвалиды, старики, женщины с детьми
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
В комнате Максима и Елены иконы, мягкие игрушки и два попугая Кеша и Глаша
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
Каждый дом трудолюбия — самостоятельная община со своим руководством. Все должности занимают такие же бездомные
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
Днем кто-то из женщин остается с малышами. Остальные ухаживают за лежачими, работают во дворе и на кухне
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
Повар Сергей Мартынов когда-то жил при монастыре
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
Трезвость и труд — главные условия пребывания. Новичков предупреждают: хочешь пить и бездельничать — возвращайся на вокзал
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
В «Ное» выяснили, что идеальная пропорция для организации: 25-30% социальных мест. Сейчас же их больше половины
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
«Приехал на заработки, но меня кинули», «Жена выгнала» — рассказывают о себе бездомные. Руководитель шепотом переводит: «Пил», «Сидел»
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
Коврики, которые плетут здесь, берет на реализацию Троице-Сергиева лавра
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
Цель организации: приучить людей к труду, трезвости и помочь им нравственно подняться
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
«Мы даже яйца Фаберже можем делать. Ну почти Фаберже»
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
Работают здесь шесть дней в неделю. Каждый делает то, на что хватает сил
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
Бездомные молодые мужчины — востребованная рабочая сила. А бездомные старики мало кому нужны
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
У Шамиля и Натальи в приюте отдельная комната: «Наши дети здесь родились»
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
Бездомный Андрей Лазакович просит: «Вы там напишите, что я холостой»
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
В «Ное» используют библейский принцип, который провозглашал и Иоанн Кронштадтский: «Сильные должны сносить немощи бессильных»
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
Чтобы восстановить документы, заработать и получить прописку достаточно лишь не пить и трудиться
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
Общинное жилье и общинная работа — принцип, по которому были устроены и дома трудолюбия Иоанна Кронштадтского
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
«Собака Кира — наш типичный клиент, — смеется Елена Скоморохова. — Только ворота откроются, и она сразу — шасть на улицу!»
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
«Ной» — христианский приют. Верить здесь никого не заставляют, но посещение храма приветствуют
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
Первый дом трудолюбия «Ной» открылся в 2011 году. На обустройство деньги выделила община храма Космы и Дамиана
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
«У нас нет срока нахождения. Живут до тех пор, пока не выйдут из трудной жизненной ситуации»
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
Контингент в соцдомах сложный: слепые, «инсультники», с тяжелой онкологией
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко
Для козы «ноевцы» решили строить вигвам из палок: «Так дешевле»
Фото: Коммерсантъ / Евгений Гурко