Евгения Милова о том, как в эволюции светской жизни наметилось вымирание

В прошлом году я отказалась писать итоговую колонку про светскую жизнь, сославшись на то, что никаких шокирующих перемен в этом виде деятельности не было. На самом деле Москва и Петербург гуляли так, словно пытались наверстать все упущенное за год ковида, и у меня просто не осталось сил на еще один текст. Тем более что работу в «Ъ» я совмещала с должностью светского редактора российского Tatler. Год спустя Tatler закрыт, основной пул его рекламодателей прекратил деятельность в России, а его последний главный редактор Ариан Романовский по обвинению в вымогательстве у Сергея Чемезова находится в «Бутырке». Тут бы и закончить итоговую светскую колонку, потому что куда уж наглядней.

Кажется, совершенно очевидно, год назад было последнее танго в предпраздничном городе, от которого до Парижа всего часа четыре прямым рейсом. Зато теперь у меня куча сил, чтобы попробовать подвести итог светским метаморфозам.

Год начинался в темпе. Обычно расписание вокруг праздников, сулящих лишний выходной, расчищено, чтобы все успели до Дубая и обратно. Однако в этот раз даже 23 февраля было где скоротать вечерок. А уж на 24 февраля предстояло разорваться между презентацией коллекции исключительных ювелирных изделий Louis Vuitton в Царицыно (в такую даль заводила пресыщенность в локациях), ужином коньячного дома Courvoisier с перформансом в постановке Максима Диденко, открытием флористической арт-галереи Eufloria. Иронично, но посреди всего Eufloria все-таки открылась (и не закрылась!). В остальном наблюдались веерные отключения всего, что питало светскую энергосистему. Наступила тишина, которая продолжалась около месяца.

Первыми начали робко пробиваться к свету (оставшемуся практически без хроники) государственные театры и частные галереи. Театры никто и не спрашивал, а у галерей уверенности в правильности действий не было, но и прекратиться совсем после стольких лет было невозможно. Дальше можно было наблюдать соревнования по деликатности: тут перестали подавать алкоголь, но говорили речи о культурной значимости происходящего, а там — наоборот, наливали молча. Победила дружба: Telegram-канал «Антиглянец» (крупнейший из каналов светской тематики) и прежде давал вечера — для админов других каналов. Однако после блокировки Instagram (принадлежит Meta — признана экстремистской организацией и запрещена в России) Telegram-админами стали все.

Вечеринка в баре «На вина» в середине мая стала первой, которая смогла собрать почти татлеровскую явку: красивых богатых женщин и изящных мужчин.

В ходе этого и последовавших за ним мероприятий выяснилось, что для оставшихся в России светская жизнь значит больше, чем это представлялось в мирные времена. Теперь это уже не докучливая карнавальная рутина, а возможность более или менее подробно и даже искренне ответить на вопрос «Как дела?». Оказалось, что вечер в кругу знакомых проходит легче. Сделав это открытие, москвичи, как это с ними бывает, несколько перестарались: все лето переполнены были веранды ресторанов, а уж в закрытых от глаз посторонних клубах и караоке пили и пели и вовсе на разрыв и (как) в последний раз. Допустимость подобных коллективных действий вызывала большие вопросы у уехавших и посторонних.

Тем временем отпускники, привыкшие путешествовать с комфортом частной авиации, обосновались в Турции. Те, кто посчитал для себя слишком скромными даже самые люксовые предложения местных курортов, затеяли на этом берегу стройку новых вилл взамен арестованных в ЕС. Семьи, чью европейскую недвижимость не арестовали, познали ужасы пересадок в Стамбуле. Критическое для возникновения светских хроник количество состоятельных соотечественников высадилось в Дубае. Вслед за ними в долгосрочные командировки в моллы отправились топовые сотрудники некоторых закрывшихся московских бутиков. Туда же переехал Дрезденский бал, прежде проходивший в Петербурге. Однако истинным героям московского света не по нраву, что в круг коренной элиты прорваться практически невозможно, а для всех остальных мероприятий есть фиксированный прейскурант. И принимать там будут вне всякой табели о рангах, а лишь настолько приветливо, насколько дорогой билет, стол или ложа куплены именно сегодня.

В сентябре можно было заключить, что светская жизнь восстановилась в прежних объемах, хотя и в несколько ином качестве. Московский международный кинофестиваль не впервые в своей истории стал больше склоняться к фильмам из дружественных стран, а звезд на его дорожке стало еще меньше.

Основными акторами сделались московские рестораны, онлайн-платформы со своими сериальными премьерами и российские бренды.

В изменившихся условиях многим молодым дизайнерам пришлось в кратчайшие сроки вырасти от аккаунта в Instagram, продающего цветастые платья и трикотажные костюмы, про стоимость которых «ответили в директ», до собственного бутика на Бронных или в Столешниковом. А ведь не у всех были изначально такие амбиции.

Новая пауза случилась после объявления о частичной мобилизации. Теперь она продолжалась пару недель. А затем снова что-то восстановилось. Громче прозвучали светские события государственного толка. Такие как Премия в области креативных индустрий и просветительская премия общества «Знание». Оба эти события были учреждены год назад, оба инициированы Сергеем Кириенко, оба не обошлись без исполнения гимна, на каждое нашлась команда креативных постановщиков, открытых к сотрудничеству.

К концу года стало ясно, что, при всей видимой активности, от светской жизни, какой она зародилась во второй половине 90-х и, развиваясь, просуществовала до 23 февраля 2022 года, камня на камне не осталось.

Ну, если рассматривать ее не как совокупность событий, освещаемых в блогах и некоторых СМИ, а как сложную машинерию с кланами, системой взаимозачетов и взаимовычетов, рейтингами, тонкостями рассадки на ужине и в театре, in&out и даже, чем черт не шутит, своим институтом репутации.