Мировые СМИ — о роли Цзян Цзэминя в истории Китая и всего мира

30 ноября стало известно о смерти бывшего председателя КНР 96-летнего Цзян Цзэминя. Самые яркие и интересные оценки его деятельности зарубежными СМИ — в подборке «Ъ».

The Independent (Лондон, Великобритания)

Изначально его воспринимали как временного руководителя. Цзян был призван на должность буквально накануне ухода на пенсию, и от всесильного тогда лидера Дэн Сяопина он получил поручение сплотить партию и народ. Однако он оказался преобразователем. За 13 лет его пребывания на посту генсека Компартии, а это высшая должность в Китае, страна достигла уровня глобальной экономической державы. Он направлял и руководил процессом роста Китая, принимая в ряды партии капиталистов и привлекая иностранные инвестиции после вступления Пекина в ВТО в 2001 году. При нем было осуществлено множество исторических преобразований, включая возрождение рыночных реформ и возвращение Гонконга в 1997 году.

Крупный человек в больших очках, которые делали его похожим на сову, Цзян был очень энергичной и жизнерадостной личностью. Он играл на пианино, очень любил петь, резко отличаясь от его более сдержанных преемников господ Ху и Си. Он с энтузиазмом разговаривал на своем запинающемся английском и любил декламировать перед иностранными гостями Геттисбергское послание Авраама Линкольна. А во время визита в Великобританию он даже пытался уговорить королеву Елизавету II спеть караоке.

Daily Mail (Лондон, Великобритания)

Самой крупной мишенью для него было движение «Фалуньгун» — религиозная организация, основанная в начале 1990-х годов. Китайские лидеры были напуганы способностью движения привлекать десятки тысяч последователей, в том числе и военных. Активисты, которые попытались создать оппозиционную Китайскую демократическую партию, что в принципе разрешено китайскими законами, были приговорены к 12 годам лишения свободы по обвинению в подрыве государственной власти. «Стабильность превыше всего»,— повелел Цзян, и эту фразу его преемники использовали для оправдания чрезмерного общественного контроля.

Frankfurter Allgemeine Zeitung (Франкфурт, Германия)

Под его руководством страна пережила не только бурный экономический рост, но и репрессии. Цзян запретил и преследовал религиозное движение «Фалуньгун», после того как оно организовало массовую медитацию на площади Тяньаньмэнь. В последнее время, через много лет после его выхода на пенсию, китайская молодежь стала восхищаться его неоднозначной личностью.

За те 13 лет, в которые он возглавлял партию, Цзян провел стремительную приватизацию китайской экономики. Следствием этого стали высокие темпы роста, но также коррупция, социальное неравенство и массовая безработица. Цзян открыл партию для бизнесменов и руководителей, тем самым последовательно меняя ее когда-то революционный характер. Но политической либерализации не произошло. Он был классическим технократом.

Berliner Zeitung (Берлин, Германия)

Цзян Цзэминь долго боролся за то, чтобы войти в историю как великий лидер. Однако он никогда не был известен своим видением будущего, а, скорее, выступал как надежный управляющий и компромиссная фигура для разных течений партии.

В противоположность другим китайским политикам, пропадавшим из поля зрения общества после ухода в отставку, склонный к тщеславию Цзян Цзэминь оставался в центре внимания.

Но после смены власти в 2012 году, когда новым лидером государства и партии стал Си Цзиньпин, его роль серого кардинала принесла ему неприятности. Антикоррупционная кампания нового лидера, которая должна была положить конец сопротивлению в партии, была нацелена на сеть (сторонников.— «Ъ») Цзян Цзэминя, доходившей до армейской верхушки.

Цзян Цзэминь оставил Китаю часто высмеиваемую концепцию «трех представителей» и тем самым открыл доступ в партию для «передовых производительных сил», иначе говоря для частных предпринимателей. Расплывчатая теория была адаптацией к реальности и служила Цзян Цзэминю для того, чтобы восполнить у себя недостаток идеологии и встать в один ряд с Дэн Сяопином и Мао Цзэдуном.

The Washington Post (Вашингтон, округ Колумбия, США)

Возможно, самым поразительным достижением господина Цзяна на руководящих постах — сначала в качестве генерального секретаря правящей Компартии Китая, а затем и президента — было то, как он покинул эти посты. Он ушел в отставку неохотно, но мирно, и это был первый случай спокойной и организованной передачи политической власти в Китае с момента коммунистической революции под руководством Мао Цзэдуна в 1949 году. До него были нормой чистки, часто сопровождавшиеся насилием. Господин Цзян оставил свой последний высокий пост — председателя центральной военной комиссии КПК (Коммунистическая партия Китая.— "Ъ") — в 2004 году, завершив передачу власти Ху Цзиньтао, как президенту и лидеру партии. Его пребывание на вершине власти опровергло предсказания о том, что он и его партия — подобно Михаилу Горбачеву и советской партии — обречены на забвение.

The Indian Express (Нью-Дели, Индия)

Твердо веривший в реформы Дэн Сяопина, Цзэминь принадлежал к новому поколению лидеров, которые на собственном опыте испытали катастрофические последствия маоистской политики. Поэтому его концепция социализма была более реформистской и дальновидной с акцентом на создание сильной рыночной экономики.

После протестов на площади Тяньаньмэнь в КПК была проведена большая чистка. Более либеральных лидеров, таких как Чжао Цзыян, отстранили от власти из-за того, что они были «слишком уступчивы» по отношению к протестующим. В то же время многие сторонники жесткой линии не обладали экономическим видением или политической ловкостью, чтобы руководить страной после беспрецедентных волнений, а также экономической стагнации. Дэн выбрал Цзэминя в качестве компромиссного кандидата на пост генерального секретаря. Он жестко относился к инакомыслию, но при этом был полностью привержен созданию социалистической рыночной экономики. В течение трех лет он стал самым могущественным человеком в КПК и президентом КНР.

Именно эта двойственность сделала Цзэминя таким могущественным лидером, оказавшим глубокое влияние на китайскую историю. С одной стороны, он говорил на языке прогрессивизма и либерализма, цитируя Авраама Линкольна. С другой стороны, он безжалостно делал все, чтобы сохранить свою власть и власть своей партии в стране.

Он был абсолютным прагматиком. Но у него была замечательная способность облекать свой прагматизм в идеологические термины. Он был нетерпим к инакомыслию, преследовал меньшинства, централизовал власть, создавал условия для роста неравенства. Но в то же время его очень хорошо помнят во многих кругах благодаря его поведению и харизматичным словам. Ему удалось избавиться от образа старого сварливого коммуниста, идеологически ортодоксального до крайности и оторванного от реальности. Вместо этого он казался более милым, более доступным и более гибким.

Подготовили Алена Миклашевская и Яна Рождественская