Танцовщик Сергей Полунин — о балете «Распутин» и обучении детей

В концертном зале Event-Hall сити-парка «Град» Сергей Полунин показал драматический балет «Распутин», а перед этим дал мастер-класс для студентов местного хореографического училища. Спектакль был сделан с участием давних партнеров танцовщика — хореографа Юки Ойши, композитора Кирилла Рихтера и сценографа Отто Бубеничека. Свет ставил Давид Мисакян, известный по работе с группой «Би-2». Перед показом Сергей Полунин рассказал об оправдании антигероев и обучению детей искусству балета.

— Сергей, вы как-то оправдываете Григория Распутина?

— Когда выходишь на сцену, начинаешь чувствовать этого персонажа — энергетически, на подсознательном уровне. В процессе работы над спектаклем мы глубоко изучали все источники, ощутили приближение к царской семье и отношениям, которые там были, в том числе и отношения с Распутиным. Ведь он был неоднозначный человек. И надо понимать, что каждый антигерой сам наверняка думает, что он герой, что он делает что-то хорошее.

— Тем не менее широкой аудитории Распустин более известен с отрицательных сторон.

— Это в принципе свойство человека — запоминать плохое. Возможно, так проявляется инстинкт самосохранения. Я, наоборот, всегда пытаюсь найти что-то хорошее и в любой нации, в любом человеке. Ведь у всех есть что-то плохое и что-то хорошее. Я пытаюсь разделить добро и зло.

— Насколько успешно получается?

— Иногда это сложно. Бывает, человек лично к тебе относится хорошо и с любовью, но сам известен нехорошими качествам. И тогда есть риск двойных стандартов… Но для любого человека важно, чтобы его любили — тогда и они лучше начинают относиться ко всем. Ведь любой человек хочет быть любимым и любить.

— Вам в этом году исполняется 33 года — достаточно ветеранский возраст для танцовщика. Ощущаете, что сил для работы на сцене еще много?

— Я с детства слежу за телом и сейчас понимаю, что какие-то моменты даются тяжелее, например, спина слабее, чем была раньше. Но это физически. Энергетически я стал сильнее, чем в 29 лет: у меня больше сил и желания что-то делать. Вот в марте планирую показать новый балет — работаем над «Мастером и Маргаритой». Я ощущаю переход на новые этапы и не исключаю, что через год и тело станет сильнее.

Но самое главное — это семья: даже после получения травмы, когда с тобой любимая женщина и дети, не замечаешь серьезных вроде бы моментов для творчества, того, что возможно, не вернешься на сцену.

— А как продвигается работа в Академии хореографии Севастополя?

— Мы уже несколько лет создаем систему обучения, чтобы максимально раскрыть таланты детей. Причем половине учеников учебу оплачивает государство, а половину — мой фонд. Сейчас здание школы почти готово, и я не видел в мире лучше. Другой такой школы с таким масштабом точно в мире больше нет. И, планирую, дети тут будут добиваться максимального результата. Мы ставим и спектакли с их участием, вот будет «Щелкунчик», и задействуем их во взрослых шоу — в «Распутине» царевича Алексея как раз танцует мальчик из Севастополя.

Беседовал Александр Прытков