Доцент Финансового университета при правительстве РФ Леонид Крутаков — в программе «Деньги и биржи»

Какой позиции придерживается BP относительно активов в «Роснефти»? Почему заявив об уходе, компания так и не ушла? Какая позиция у самой «Роснефти»? Эти вопросы экономический обозреватель “Ъ FM” Константин Максимов обсудил с доцентом Финансового университета при правительстве РФ Леонидом Крутаковым.

— В отчете британской компании BP вскользь упоминается, что они пока остаются акционерами «Роснефти». Есть ли у вас понимание текущей позиции BP и ее положения на российском рынке?

— Сложно описывать позиции британских джентльменов в принципе — они уходят не прощаясь. BP же прощается, но не уходит, хот они первыми заявили о том, что они покидают рынок. Компания абсолютно цинично использует санкционный режим: говорит о том, что не может вывести дивидленды, хотя на самом деле они перечислены на рублевый спецсчет в соответствии с указом президента. Пожалуйста, хотите — тратьте здесь на пользу российской экономики и собственных активов, которые вы сохраняете в «Роснефти», не хотите — покупайте валюту на Мосбирже и выводите.

Но это потребует определенных налоговых выплат, поэтому они поступили очень мудро — низвели российские активы до уровня налогового отчета, то есть фактически показали балансовую стоимость — в их финансовой отчетности стоит ноль, хотя инвестировали они здесь миллиарды долларов. Только за счет дивидендов они получили в ответ 36 млрд, то есть доходность бешеная, о чем и говорил на ПМЭФ глава «Роснефти» Игорь Сечин. Точно так же себя ведет Exxon Mobil в отношении «Сахалина-1», где у него доля. Он так же обесценили свой баланс на $4,6 млрд до налогового эффекта.

Они демонстрируют, что мы как бы отчитались по налогам по западному законодательству, чтобы нас не привлекли. При этом наши активы на стоимость, которая с точки зрения санкционной политики равняются нулю, остаются в России. Но они приносят бешеную прибыль. Так что по факту они переиграли Европу, которая ушла из России.

— Изначально, когда BP объявляла о том, что уходит из России, речь шла о возможной продаже этой доли кому-то из заинтересованных сторон. Сейчас этот вопрос не обсуждается. Он отложен, но продолжает возникать. Кто-то проявляет интерес? Есть какая-то ясность?

— Нет, BP прекрасно понимает, что если она выйдет из активов из-за глобального дефицита энергоресурсов, который существует в мире, то потеряет колоссальное количество капитализации. Поэтому компания сохраняет свои потенциальные возможности. Но в условиях санкционного режима перед западным налоговым режимом они отчитываются о нулевой прибыли. В этом смысле компания действует абсолютно грамотно: использует сложившуюся ситуацию, чтобы в капитальных активах ничего не изменилось.

— «Роснефти» от этого хорошо или плохо? Ведь есть стратегический партнер, который вроде как партнер, но на самом деле нет.

— Нет, в этом смысле, конечно, надо избавляться от таких компаньонов. Тут надо говорить о ключевых интересах. Если, например, та же «Роснефть» входила в альянс BP, она рассчитывала на какие-то технологические выигрыши. Если ребята просто отсюда извлекают деньги и качают прибыль, ничего не вкладывая, то зачем они нужны? По факту BP зарабатывает в четыре раза больше, чем вложила в свое время. Конечно, надо избавляться. На месте нашего государства после золотовалютных резервов я бы в принципе конфисковал всю собственность западных компаний или наложил арест. «Роснефть» как частная компания, конечно, этого сделать не может, но государство, я думаю, должно проявить жесткость и указать ребятам на их место. Они ведут себя нагло.