Первый Московский джазовый фестиваль старается быть международным

Новосозданный Московский международный джазовый фестиваль, проходящий в столице, позиционируется как самый большой фестиваль в истории российского джаза: 700 артистов выступают в течение семи дней на семи площадках (причем на пять из них вход бесплатный). Рассказывает Борис Барабанов.

Московский джазовый фестиваль был задуман музыкантом и продюсером Игорем Бутманом давно, еще до пандемии. Он ориентировался на международные джазовые события, которые проводят в крупных городах — Лондоне, Токио, Копенгагене, Берлине и др. Суть таких празднеств в том, что сценой становится весь город — концертные залы, открытые площадки, учебные заведения, клубы, бары, улицы и парки. В Москве такого прежде не бывало, хотя футбольный чемпионат 2018 года показал, что город к подобному действу вполне готов. Идею все же удалось реализовать — спустя годы и, увы, в совершенно других политических реалиях.

Концерты Московского джазового фестиваля проходят не только в стенах «Зарядья» и в любимом меломанами саду «Эрмитаж», не только в популярных клубах Игоря Бутмана и Алексея Козлова, но и, например, в помещении Центрального рынка и в «Музеоне». В Новопушкинском сквере, на ВДНХ и на других площадках проходят выступления Всероссийского конкурса молодежных джаз-коллективов. На Рождественском бульваре 1 июня началась фотовыставка, посвященная фестивалю. Российскому джазу в этом году исполняется 100 лет, это один из «информационных поводов» нынешнего форума. Отсчет его истории ведется от 1 октября 1922 года, даты первого концерта «джаз-банда» Валентина Парнаха, музыканта, который первым написал слово «джаз» по-русски.

Известно, что большую часть репертуара ранних джаз-оркестров составляли все же мелодии иностранных авторов. Такова уж природа джаза — большая часть так называемых стандартов, а также традиции, приемы игры и сами музыкальные инструменты пришли в наши края из ныне недружественных стран, в основном — из самой недружественной. Звучат «стандарты» и на Московском джазовом фестивале, причем на самом что ни на есть английском языке, изучение которого некоторые горячие головы предлагают в наше непростое время просто-напросто отменить. Возможно, джаз — одна из причин, по которым это сделано все же не будет. Английским на сцене пока еще пользуется абсолютное большинство джазменов, в том числе те из них, кто поддерживает даже самые радикальные инициативы властей.

Впрочем, живыми музыкантами недружественные страны на Московском музыкальном фестивале не представлены. И даже артисты из стран, никак не вовлеченных в европейские события, живут в мире, который формируют акулы шоу-бизнеса — агенты, продюсеры, тур-менеджеры. Так, по сведениям “Ъ”, в Россию был готов приехать камерунский бас-гитарист Ришар Бона, которого очень любят местные меломаны. Однако обстановка в мире и в бизнесе его визиту не поспособствовала.

И тем не менее слово «международный» в названии фестиваля не формальность. Из Бразилии приехал бас-гитарист Тиагу Эшпириту Санту, чей инструмент можно слышать на записях Джошуа Редмана, Криса Поттера и др. С Кубы прилетела Тельмари, которую организаторы фестиваля классифицируют как «уличную поэтессу». Она выступает с группой HabanaSana, а среди тех, с кем она работала,— мировые знаменитости Los Van Van и Доктор Джон. Из братской Сербии приехал гитарист Иван Илич, возглавляющий квартет со злободневным на печальный лад названием «Тетра Пак». Выдающийся петербургский пианист Андрей Кондаков прибыл в компании турок NEVI, группы, с которой он еще не так давно, перед пандемией, записывался на норвежском лейбле.

Присутствие в афише фестиваля оперных свадебных генералов Хиблы Герзмавы и Ильдара Абдразакова, а также ряда артистов, работающих на пересечении джаза с хип-хопом и поп-музыкой, не должно вводить в заблуждение. На московских сценах работает весь цвет российского джаза, и это не преувеличение.

В самом начале Московского джазового фестиваля в театре «Эрмитаж» выступил, пожалуй, самый дорогой зарубежный гость — скрипач Лакшминараяна Субраманиам, которого джазофилы привыкли называть Доктор Субраманиам. Его основная специализация — классическая музыка юга Индии, в репертуаре музыканта также саундтреки к индийским и зарубежным фильмам, включая «Маленького Будду» Бернардо Бертолуччи, джазовые записи и этно-фьюжен. Совместный альбом Доктора Субраманиама и Стефана Граппелли «Беседы», выпущенный в 1987 году фирмой «Мелодия», стал любимой пластинкой многих любителей джаза. А в 1990 году Доктор Субраманиам в компании отечественных джазменов записал альбом «Время должно измениться». Один из участников этой записи, бас-гитарист Александр Ростоцкий, также присутствовал в «Эрмитаже», но на сцену не поднялся. Зато в одной из композиций сыграл патрон фестиваля Игорь Бутман.

Корреспонденту “Ъ” удалось пообщаться с легендой за кулисами, и Доктор Субраманиам среди прочего вспомнил свои самые яркие выступления в России — в Большом театре в 1987 году и во Дворце молодежи в 1988-м. Музыкант рассказал о том, как во Дворце молодежи на одной сцене оказались музыканты из Индии, СССР и США и, несмотря на языковой барьер, добились абсолютного музыкального взаимопонимания. Судя по тому, что рассказывал о своих многочисленных международных проектах «индийский Паганини», вопрос о том, где играть, а где не играть, для него не стоит: он приехал в Россию по линии культурных связей Индии и России, но, по его словам, прежде всего потому, что он музыкант и исполнение музыки — дело его жизни.

Доктор Субраманиам играл в Москве в сопровождении ансамбля Global Fusion, но вообще-то у него несколько составов, с которыми он гастролирует по всему миру. Этим летом скрипач перемещается между Индией, США, Россией и Мадагаскаром, исполняя как джаз, так и классику. Для московского фестиваля он выбрал несколько своих самых знаменитых композиций, включая тему «Ganga» из альбома «Live In Moscow» (1988). Что касается специфически индийских черт его музыки, то к ним можно отнести сам факт присутствия на сцене вместе с джазовым составом нескольких перкуссионистов. Изюминка шоу — чередование скрипичных фраз и скэта, за который отвечали как раз эти перкуссионисты. Назвать игру самого Доктора Субраманиама супервиртуозной или магической было затруднительно, но в ней присутствовала спокойная сила, за которой десятилетия практики, совершенно независимой от того, как меняются времена.