Страсбургский суд рассмотрит жалобу силовиков, уволенных за отказ разгонять протестующих

Европейский суд по правам человека коммуницировал жалобу 13 бывших сотрудников патрульно-постовой службы МВД Ингушетии. Уволенные из органов внутренних дел полицейские указывают на политический подтекст решения руководства и нарушение своих прав в связи с возбужденным впоследствии уголовным делом, по которому им грозит до пяти лет колонии за неисполнение приказа. Речь идет о событиях 2019 года, когда заявители отказались разгонять митинг против соглашения об административной границе между Ингушетией и Чечней. Они, по версии адвокатов, две минуты уговаривали ингушских старейшин мирно разойтись, встав шеренгой между протестующими и ОМОНом.

13 бывших сотрудников ППС МВД Ингушетии считают, что их уволили из органов, отчислили из вузов и подвергли уголовному преследованию из-за попытки защитить местных жителей от столкновения с ОМОНом в 2019 году во время протестов против соглашения об административной границе между Ингушетией и Чечней. В жалобе в ЕСПЧ они указывают, что увольнения и возбуждение уголовного дела за неисполнение приказа (ч. 2 ст. 286.1 УК РФ, до пяти лет колонии) носят политический подтекст. Заявители считают нарушенной ст. 1 Конвенции о защите прав человека, поясняя, что речь в их случае идет о потере работы (обращение в Верховый суд Ингушетии не помогло им восстановиться на службе). Права на свободу мирных собраний и выражения мнения (ст. 10 и 11), которыми обладают в том числе и спецсубъекты — сотрудники полиции, также были нарушены, сказано в жалобе. Ее подробности “Ъ” раскрыла адвокат проекта «Правовая инициатива» (признан Минюстом выполняющим функции иноагента) Ольга Гнездилова, представляющая бывших полицейских в ЕСПЧ.

«Мы жалуемся на наказание за выражение позиции, которая была высказана в соответствии с законом,— говорит адвокат.— Целью полицейских была защита граждан от насилия — это важнейший для ЕСПЧ критерий. Суд оценит, чьи действия были более необходимы — властей или заявителей».

Дело, по словам госпожи Гнездиловой, может стать прецедентным: Европейский суд ранее не рассматривал аналогичных дел от групп правоохранителей из России и других стран.

Напомним, 26 сентября 2018 года глава Ингушетии Юнус-Бек Евкуров и глава Чечни Рамзан Кадыров подписали соглашение об административной границе между республиками. Детали документа вызвали в Ингушетии массовые протесты: 4 октября у здания парламента собрались противники соглашения и следующие 12 дней проводили там круглосуточный митинг. Добиться отмены или пересмотра соглашения участникам не удалось, через три месяца протесты возобновились. 26 марта 2019 года около 10 тыс. человек вышли к зданию телерадиокомпании «Ингушетия» в Магасе на разрешенный митинг против соглашения и за отставку главы республики Юнус-бека Евкурова. Ночью на площади остались, по данным правительства, 2 тыс. человек, которые объявили бессрочный протест. Глава МВД республики Дмитрий Кава предупредил, что акцию разгонят с помощью водометов. Силовики предприняли две попытки разгона, но митингующие оттеснили их, кидая стулья, ограждения, бутылки и палки. Затем протестующие разошлись.

29 марта приказом МВД Ингушетии был расформирован батальон ППС за отказ разгонять протестующих в Магасе, 17 полицейских уволили «по утрате доверия», 13 из них были обвинены в отказе исполнять приказ разгонять митинг.

Сотрудники ППС действовали в соответствии с законами «О полиции» и «О митингах», подчеркивается в жалобе в ЕСПЧ. Заявители считают, что оснований для разгона митинга не было. По словам Ольги Гнездиловой, ее доверители не имели приказа разгонять протест: «Две минуты они (13 заявителей в ЕСПЧ.— “Ъ”) мирно говорили с собравшимися, пытались избежать столкновений и, получив приказ разойтись, сделали это». Участники митинга встретили аплодисментами попытку переговоров, предпринятую сотрудниками ППС, но теперь обвинение использует это как доказательство вины уволенных силовиков, сказал “Ъ” адвокат Умар Хаяури (защищает Магомеда Долгиева, одного из обвиненных в неисполнении приказа). «Я не вспомню за 53 года адвокатской деятельности, чтобы люди встречали полицию аплодисментами, но обвинение теперь это ставит в вину. Они говорят, что Долгиев разделял политические взгляды (митингующих.— “Ъ”). Но обвиняемые предотвратили кровопролитие. Если бы росгвардейцы стали колошматить стариков — на Кавказе это невозможно представить,— было бы страшно»,— говорит господин Хаяури.

Госпожа Гнездилова также приводит формулировки обвинительных заключений: из них следует, что каждый из уволенных полицейских «разделял политические взгляды и требования участников несанкционированного митинга, а также чувства политической вражды к лицам, осуществляющим функции представителей власти Республики Ингушетия». Это, по словам адвоката, дало основание жаловаться также на нарушение ст.18 «о недопустимости ограничивать права людей, исходя из политических предпосылок».

По словам адвоката, дело полицейских на контроле у одного из заместителей генпрокурора РФ. В Генпрокуратуре “Ъ” ситуацию оперативно прокомментировать не смогли. Напомним, в мае 2021 года Генпрокуратура приняла от Минюста функции представления интересов России в ЕСПЧ.

В МВД Ингушетии “Ъ” попросили прислать письменный запрос. При этом один из собеседников “Ъ” в ведомстве сообщил, что «по-человечески понимает бывших коллег и сочувствует им»:

«Фактически их (полицейских.— “Ъ”) поступок скорее принес пользу, чем вред, но формально они нарушили приказ, за что и были уволены».

Обвиняемые находятся под подпиской о невыезде и два года не могут найти работу, рассказал “Ъ” один из экс-полицейских, 30-летний Тимур Хамчиев. На момент увольнения он учился в краснодарском университете МВД России, но был отчислен. Господин Хамчиев пояснил, что не смог устроиться охранником из-за «приказа, в котором сказано о поступке, порочащем честь сотрудника полиции».

Мария Старикова, Муса Мурадов