Юрий Барсуков о рынке нефти, панике и логике

Глава Минэнерго Александр Новак 2 марта допустил, что встреча министров стран ОПЕК+ — та самая, которую нефтяной рынок ждет, затаив дыхание, может пройти не лично, а в формате видеоконференции из-за коронавируса. Посыпавшиеся затем анонимные опровержения такого сценария из секретариата ОПЕК и ключевых стран организации лишь подчеркивают, насколько серьезно изменилось и восприятие коронавируса как явления, и его возможных последствий.

Можно сколько угодно рассуждать о том, что эта болезнь в 95% случаев ничем не отличается от обычного гриппа, и считать распространяющуюся панику необоснованной, однако нельзя отрицать факты: история с вирусом уже оказала непосредственное влияние на бизнес во всем мире и стоила экономике сотни миллиардов долларов.

И, на мой взгляд, в нефтяной отрасли эффект оценен далеко не полностью. Министры стран ОПЕК+ соберутся в Вене 5–6 марта, чтобы обсудить новое сокращение добычи, ведь падение спроса на нефть, особенно в Китае, уронило цены к уровню $50 за баррель. Основной вопрос, который сейчас интересует отрасль,— это насколько страны ОПЕК, в особенности Саудовская Аравия, готовы сократить добычу и присоединится ли к ним Россия. Если Россия не станет участвовать в сокращении, это будет воспринято инвесторами как развал пакта ОПЕК+ и приведет, вероятно, к снижению цен на нефть.

Однако все забывают, что коронавирус может влиять не только на потребление нефти, но и на ее производство.

Сейчас Ближний Восток — третий регион по числу диагностированных случаев заболевания после ЮВА и Европы.

Особенно быстро вирус распространяется в Иране, где велика доля смертельных случаев, при этом заболевшие есть и в Кувейте, Ираке, Бахрейне, ОАЭ, Катаре и Омане. На эти страны в январе пришлось более 13% мировой добычи нефти.

Было бы логично предположить, что в случае распространения заболевания власти этих стран будут действовать, вводя карантины на определенных территориях, ограничивая перемещение людей и останавливая промышленные предприятия, как уже происходит в Китае. В результате это может привести к тому, что производство нефти, как и любое другое, окажется затронуто подобными мерами правительства.

Безусловно, из подобной спекулятивной теории вовсе не следует, что наступит дефицит нефти — в мире достаточно добычных мощностей в странах, где заболевших нет или их число очень мало (например, в России). Однако, если взглянуть на ситуацию под таким углом, резкое сокращение добычи сейчас было бы выгодно тем странам ОПЕК+, которые в большей степени могут быть затронуты распространением вируса. И по крайней мере на данный момент это явно не Россия.