Российские разработчики программного обеспечения создают «облака» для Конго

Первый российский IT-разработчик, вышедший на рынок Африки, использует для распространения программного обеспечения систему школьного и университетского образования. На прошедшем в Сочи экономическом форуме «Россия—Африка» резидент Иннополиса компания «Новые облачные технологии» подписала соглашение о сотрудничестве и партнерстве с правительством Демократической Республики Конго о создании государственных и корпоративных облачных инфраструктур внутри страны и бесплатной передаче лицензий офисного пакета для национальных школ. Это уже вторая, после Бурунди, африканская страна в активе российского разработчика. Почему конкурировать с Microsoft нужно и важно через внедрение в систему образования и как IT-технологии стали преемниками советской инженерной школы в Африке, в интервью «Ъ-Науке» рассказал основатель и генеральный директор «Новых облачных технологий» Дмитрий Комиссаров.

— Почему ваш выбор пал именно на Африку?

— Во-первых, это большой доступный рынок, не меньше китайского. Кроме того, Африка перескакивает через компьютеризацию: большинство местных жителей не имели и никогда не будут иметь компьютер, зато у них есть мобильный телефон, который им заменяет компьютер, а мы ориентируемся на мобильные технологии и «облака» для хранения данных. Сейчас на континенте около 100 млн владельцев мобильных телефонов. По оценке McKinsey, к 2025 году в Африке будет 300 млн смартфонов. Охват населения довольно скоро будет полным — очевидный тренд, что смартфоны дешевеют. Самих жителей сейчас миллиард, который через 20 лет превратится в 2 млрд, и у большинства будет мобильный телефон. Во-вторых, на этом континенте в ходу европейские языки.

— Африка — всегда место большой политики. Вы заходите на континент, где уже присутствуют крупные иностранные игроки. Почему именно Демократическая Республика Конго? Кто вам помогал с российской стороны?

— Никто. Наша бизнес-модель такова, что мы на любые новые рынки всегда выходим через локальных, но заинтересованных в успехе партнеров. Внутри России мы тоже продаем через партнеров.

Как и в Бурунди, в Конго мы целенаправленно находили местные компании, уже работающие на рынке информационных технологий, и выходили через них. В Бурунди мы уже осуществили поставку нашего облачного софта через бурундийского партнера Ingo Tech S.a.r.l., эта же компания занимается внедрением и поддержкой в администрации бурундийского президента. С Конго мы контактируем на правительственном уровне и, думаю, поставим в течение года по такой же схеме — через локального партнера-интегратора.

— Сколько времени потратили на выход на рынок Бурунди?

— Полтора года с момента появления самой идеи до получения денег за поставленный софт. Хочу заметить, что взаимодействовать с компанией размеров РЖД сложнее, чем с Бурунди или Конго. Да, безусловно, в Африке нужно соблюдать местный политес, но Африка не настолько зарегулирована, как Европа, Штаты или Россия. А для выхода на рынок стран Африки обязательной сертификации ПО пока нет, но там уже тоже понимают, для чего это нужно. Например, для некоторых IT-компаний наличие сертификата 6 CIA означает, что специалисты ЦРУ хорошо поработали с этим IT-производителем и могут читать вашу переписку. Мы категорически хотим избежать таких ситуаций. Наша компания владеет всем исходным кодом и готова предоставить его для любого внешнего аудита.

В Африке все большее влияние приобретает Китай, но и в этом мы видим возможности для коллаборации. Все-таки «железо» в большинстве случаев китайское, а софт может быть российским. Например, в мировом масштабе китайских аналогов той же «Лаборатории Касперского» пока нет, но это ненадолго. Лет через десять появятся мировые китайские софтверные игроки.

— Почему вы решили бесплатно ставить софт в африканских школах в странах своего присутствия?

— Для нас это системная стратегическая история. Пару лет назад в России мы начали инвестировать в образование в Татарстане. Сегодня внутри страны действует почти 1 млн бесплатных образовательных лицензий (всего же в России около 7 млн школьных компьютеров).

Мы хотим нести цифровую грамотность и для Африки, и наш прямой конкурент — Microsoft, которая ставила бесплатно свой софт в российских школах. Так же вел себя и Советский Союз, который заходил на африканский континент, не выкачивая полезные природные ресурсы, а поставляя новые технологии, инженерные решения и обучая национальные кадры.

Если говорить об ареале распространения, то в 2014 году в первый класс национальных школ республики Конго записались около 6,5 млн человек. Да, не все переходят в среднюю школу, но даже за эти несколько лет начального обучения они приобщаются к информационным технологиям. Выход на рынок Германии обошелся бы нам в пару-тройку миллионов евро, а на рынок Конго — всего в пару сотен тысяч. В Конго мы начнем пока с нескольких сотен лицензий. Например, в Бурунди мы уже получили деньги за проданные 300 лицензий и, думаю, в ближайшие два-три года увеличим до нескольких тысяч.

Сейчас у России есть прекрасный шанс стать глобальным игроком на рынке высоких технологий и системно поставлять новые технологичные решения по всему миру, за счет, например, таких компаний, как «Яндекс». В противном случае будем сырьевым неколонизированным придатком. Инвестиции в сферу высоких технологий — это мировой тренд, глобальные игроки уже давно поняли, что в цифровизированном мире капитал будет у того, кто владеет патентами, технологиями, протоколами и сможет поставлять их всем остальным.

— Фактически вы инвестируете в формирование у африканских школьников новой полезной привычки. Понятно, что это социальные инвестиции. Однако администрация президента республики может принести и деньги. Какую доходность планируете получить от выхода на этот рынок?

— Я думаю, что конкретно Конго — это $1 млн или $2 млн в год. Это то, что мы получим. Партнерам в зависимости от суммы сделки мы предлагаем до 45% комиссии. Чем хорошо начинать выход на рынок с администрации президента — никто же не скажет им: «Вы прислали файл, а он у нас не очень хорошо открывается». В нашей стране, например, не так: проникновение продуктов Microsoft в России такое, что нам еще бороться за цифровую независимость десятилетия.

Интервью взяла Надежда Померанцева