«Обратная сторона моды» в Париже

В Париже открылась выставка «Спина: обратная сторона моды». О том, как спину видят скульпторы и украшают модельеры, повествует совместный проект Музея Антуана Бурделя и Музея моды Гальера. Рассказывает корреспондент “Ъ” во Франции Алексей Тарханов.

Женская спина — пограничная территория. Выше — духовное, ниже — земное. Это вам не Дианы грудь и не ланиты Флоры, она надежно упакована, как самое уязвимое место (знаем мы, что там делают за ней и о чем за ней говорят). Если плечи, руки, шея, декольте давно были открыты, спину стали обнажать в приличном обществе не так уж давно.

Выставка начинается с мантий и тренов прошлых веков. Подробно перечисляется, сколько метров положено было королеве (10,7 м), а сколько придворным герцогиням (жалкие 3 м) и кто имел право нести за дамой ее хвостовое оперение.

Мантия закрывала спину, а под ней в многослойном старом костюме спина вовсе обходилась без украшений. Расшитый спереди жилет с неброской серой спинкой — вариант знаменитой золотой перевязи Портоса, которая сзади под плащом оказалась не такой блестящей, как спереди.

Вид со спины раскрывал истину — это фас пусть льстит. Поэтому на спине размещали знаки, говорящие о месте человека. В одной из витрин рядом с летчицкими куртками US Air Force есть и шинель с нашитым между лопаток красным ромбом, который носили военнопленные. Блоковский «бубновый туз» отмечал отверженных. И конечно, современные дизайнеры превратили спину в место высказывания. Тут и надписи на майках «Fashion is so out», «No pictures please» (серия фотографий Сюзан Барнетт «Not in Your Face»), и знаки желанных брендов.

За свое освобождение спине пришлось побороться. Победы были громкими: в каталоге выставки множество рассказов про светских красоток, являвшихся в оперу в платье под горло, но неожиданно оборачивавшихся тылом и — ах! Куратор Александр Самсон рассказывает о знаменитой сцене из «Высокого блондина в черном ботинке». У актрисы Мирей Дарк был не слишком заметный эпизод, и, чтобы отыграть его на высокой ноте, она пошла к своему другу модельеру Ги Ларошу. Тот сделал ей платье с разрезом, опускающимся немного ниже спины. Эффект был достигнут — причем Пьера Ришара не предупредили заранее о том, что ему откроется, когда его партнерша от него отвернется. И да, равноправие есть равноправие: мужской зад в стрингах прославил Том Форд, на выставке есть его G-String Gucci 1997 года.

Одни модельеры ставили на рисунок (вид сбоку, вид спереди). Таков был Кристиан Диор с его женщинами-цветами. А вот Аззеддин Алайя, учившийся скульптуре, любил тело в объеме и знал, как внимательно смотрят женщине вслед, испугавшись встретиться с ней глазами.

Спина — та часть тела, которую не увидишь без зеркала, как своих ушей, она будто бы не совсем своя. Женщину затягивали в корсет камеристки, а современные дизайнеры, будто издеваясь, создавали платья с высокой молнией вдоль спины или с множеством пуговок, в которых женщина могла наслаждаться беспомощностью — вроде «Платья на 51 пуговице» Джона Гальяно 1998–1999 годов.

Каждому мужчине знакома просьба «застегни мне платье» — момент высшей близости, когда ваша подруга втягивает животик и выпрямляет спину. Но другим, совсем не таким сексуальным вариантом корсета становится смирительная рубаха с рукавами, затянутыми на спине. Место ролевых игр может занимать социальная инженерия: на выставке рассказывают о мужских жилетах с задними застежками, которые последователи графа Сен-Симона должны были по утрам надевать друг другу для тренировки коммунистических душевных мышц.

Спина не только для красоты, она еще для груза. Гадкий старикашка, от которого едва избавился Синдбад-мореход,— олицетворение бесконечных спиногрызов. Но своя ноша не тянет: рюкзак из военного и школьного ранца, предмета обязанности, подчинения, превратился в предмет беззастенчивой похвальбы. Тут и рюкзачок Prada, и удвоенный пиджак Ёдзи Ямамото, и платье Рика Оуэнса с показа 2016 года, когда одни модели носили других за спиной, точно карточные дамы и валеты. А кроме горба-рюкзака за спиной могут оказаться и крылья — целая шеренга крылатых платьев окружает мальчика-Ганнибала, поймавшего орла. Это скульптура Антуана Бурделя 1885 года. В музее его имени его работы вставлены в экспозицию с тактом и иронией. Это не только Авроры в платьях и без, не только женские торсы — надо видеть, с каким античным ужасом смотрит знаменитый «Лучник-Геракл» 1909 года на окруживших его голоспинных амазонок.