Вице-президент Google Меир Бранд, посетивший в нынешнем году ПМЭФ, в интервью Ъ-Review рассказал о конкуренции в мире технологических компаний, перспективах использования искусственного интеллекта и быстром росте платформенных решений.

— Развитие протекционизма ведет в том числе к тому, что технологические компании сталкиваются с ограничениями на зарубежных рынках. Есть ли у Google стратегическое понимание, как развивать бизнес в таких условиях?

— Я бы не стал драматизировать. На протяжении долгого времени страны находятся в состоянии конкуренции и сотрудничества одновременно. Да, иногда конкуренция выходит на передний план, но ситуация постоянно меняется. Кроме того, конкуренция ведет к появлению более качественных продуктов на рынке. У Google есть платформы и продукты, которые востребованы миллиардами потребителей. Тем, кто продвигает свою продукцию, важно иметь к ним доступ, а правительства и страны заинтересованы в ускорении экономического роста. В традиционной экономике участники исходят из игры с нулевой суммой. В отраслях с высокими темпами роста, в цифровой экономике, которая вскоре станет экономикой искусственного интеллекта (AI), когда рынок растет, выгоду получают все участники. Лучший пример — это интернет-рынок. Миллиарды людей выигрывают от доступа к информации.

— Huawei может потерять доступ к новейшей версии Android, для Google это будет означать сокращение аудитории, как оцениваете возможные последствия?

— У нас уйдет какое-то время на то, чтобы проанализировать ситуацию вокруг Huawei. Безусловно, мы должны будем следовать ограничениям, но продолжим поддержку уже выпущенных устройств.

— По вашей оценке, какие технологии и продукты будут наиболее востребованы в перспективе, скажем, пяти лет?

— Говорят, только дураки рассуждают о будущем, ведь предсказать его становится все сложнее и сложнее из-за растущей скорости изменений. Сравните, сколько времени понадобилось традиционной телефонии, чтобы глубина ее проникновения составила 40–50%, а сколько — смартфонам и планшетам. Многие технологии крайне перспективны: от дополненной и виртуальной реальности до больших данных. Но главным драйвером изменений, на мой взгляд, является искусственный интеллект. Он может изменить рынок так же радикально, как в свое время персональные компьютеры, интернет или мобильная связь. Пока все только начинается, но потенциал выглядит почти неисчерпаемым. Google также трансформировалась из компании, в основе которой лежат мобильные технологии, в компанию, основанную на технологиях искусственного интеллекта. Теперь почти во всех продуктах Google есть компонент AI или машинного обучения. К тому же мы прописали принципы ответственного использования AI, чтобы ограничить возможные негативные последствия.

Я могу привести три примера практического применения AI. Недавно мы запустили в России «Google Ассистент». Теперь благодаря AI-технологиям вы можете вести беседу с голосовым помощником как в обычной жизни — задавать вопросы и получать на них ответы. Второй пример касается распознавания изображений в сервисе «Google Фото». Если вы введете в приложение слова «объятия» или «собака», то система отберет только подходящие изображения. Третий пример — это функция «умных» ответов в Gmail. Она упрощает написание писем, предлагая варианты ответов. Конечно, AI применяется не только в продуктах Google. Ее уже используют, например, для диагностики рака легких на ранних стадиях заболевания. С помощью AI можно считать количество китов в океане, прогнозировать распространение лесных пожаров. Мне нравится аналогия с электричеством, которое можно использовать совершенно по-разному. Так и AI может применяться самыми разными компаниями для автоматизации и повышения производительности. Google — компания, которая верит в открытые платформы, поэтому мы даем доступ к этим инструментам сторонним разработчикам.

— Имеет ли смысл создавать национальную стратегию развития ИИ, учитывая, что успешные решения, как правило, реализуются на глобальном рынке?

— В некоторых странах инновации внедряются снизу, а в некоторых — централизованно. В Google мы используем в первую очередь bottom-up подход, когда идеи рождаются снизу. Но я видел и экономики, где это успешно реализуется в рамках государственной стратегии, так что верю, что инновации возможны при любом подходе. Однако не менее важную роль будет играть выработка необходимых навыков, и здесь важно создать правильные стимулы для системы образования.

Я кратко ознакомился с российской стратегией в области AI (за подготовку «дорожной карты» по этому направлению в рамках нацпроекта «Цифровая экономика» отвечал Сбербанк.— Review). Мне понравились блоки, в рамках которых предполагается активное вовлечение как государства, так и некоммерческих организаций и частного сектора: это развитие навыков, инструменты мотивации роста числа исследований в области AI, обеспечение доступа к единым платформам. Фокус на университетах и исследовательских центрах может дать очень хорошие результаты.

— Еще одна актуальная тема, которой занимаются правительства многих стран,— это поддержка малого и среднего бизнеса. Раньше в первую очередь крупные корпорации были самыми продвинутыми в плане использования технологий. Какие меры стоит принять, чтобы стимулировать появление быстрорастущих компаний?

— Небольшие компании во всем мире являются основной опорой экономики, драйвером роста занятости. В первую очередь им важно дать необходимые инструменты, которые позволят превратиться из локальных игроков в национальных или даже глобальных. К примеру, Android позволяет многочисленным разработчикам создавать приложения и продавать их по всему миру. То же самое касается YouTube: вы загружаете свой контент, и любой человек может его посмотреть. В России мы видим большой интерес к платформе: здесь самое большое в регионе количество успешных разработчиков приложений на Android, чьи продажи превышают $1 млн в месяц. Например, разработчик игр Kefir из Волгограда. В компании работают 150 человек, а их игры установили уже 200 млн пользователей. Поэтому свободный доступ к таким инструментам очень важен.

Еще одно направление — это развитие навыков. Недавно совместно со Сбербанком мы запустили программу «Бизнес класс», которая позволяет начинающим предпринимателям получить необходимые знания. В этой программе уже зарегистрировались более 520 тыс. человек. Мы также добавили модуль, ориентированный на тех, кто хочет вывести свой продукт не только на российский рынок, но и на экспорт. Мне кажется, что правильно запускать такие программы именно с локальными партнерами. Но и государство тоже может приложить больше усилий, чтобы закрыть пробел в цифровом обучении.

Третье направление касается восприятия риска, заложенного в деловой культуре. Чтобы решиться начать свое дело, необходимо принять определенные риски. А если избегать этого, то предпринимателем стать будет очень сложно. Чтобы поддержать интерес к бизнесу, нужно показывать ролевые модели. Плюс поддержка должна быть и со стороны регулирования: оно должно быть менее бюрократическим.

— В ЕС уже активно пытаются регулировать деятельность технологических гигантов, эта тема становится все более актуальной и в США. Эксперты признают, что проще не допустить слияние, чем затем искусственно дробить компанию. Как вы видите баланс органического роста технологических компаний и их регулирования?

— Технологический сектор, интернет-рынок — это, вероятно, самый конкурентный рынок из всех когда-либо существовавших. У потребителей огромный выбор: они могут искать информацию в социальных сетях, через приложения на мобильных телефонах, пользоваться сервисами больших компаний, как Google, и помощью маленьких стартапов. Более того, издержки на переключение между продуктами близки к нулю — если не хотите использовать «Google Поиск», то вы одним кликом можете перейти на «Яндекс» или в обратном направлении. А в Китае, например, есть Alibaba, Tencent и другие гиганты. Так что конкуренция идет сразу на всех уровнях: локальном, региональном, глобальном.

Что касается участия небольших компаний, то конкурировать на глобальном уровне сейчас легче, чем когда бы то ни было. До эры интернета небольшие бизнесы могли быть только локальными, теперь же у нас много «микроглобальных» бизнесов — их продажи идут по всему миру, несмотря на размер компании. Сегодня у бизнеса есть такой доступ к капиталу, которого не было раньше. Но при этом ваши издержки могут расти вместе со спросом. Современному бизнесу не нужно делать большие фиксированные вложения, а облачное программированием позволяет не тратиться на создание ИТ-инфраструктуры. Доступ к квалифицированным кадрам также заметно упростился. Так что неправильно рассматривать этот рынок как игру с нулевой суммой — если у Google все будет хорошо, то у Facebook и «Яндекс» — не очень. Практика последних лет показывает обратное. Рост крупных и небольших компаний также не является взаимоисключающим.

Интервью взяла Татьяна Едовина