Пьер Райнеро, Cartier

Директор по стилю и наследию Cartier Пьер Райнеро пришел в знаменитый французский ювелирный дом в 1980-х, а с 2003 года занимается в нем диалектикой истории и современности. Он следит за сохранением стиля Cartier в новых произведениях марки.

— Как с годами менялось восприятие Cartier и какую часть этого процесса вы застали?

— Марке Cartier больше 170 лет, и никто не может претендовать на то, что видел всю ее эволюцию. Я начал работать в 1980-х годах, во времена, когда маркой руководил Ален Доминик Перрен. Это было десятилетие после эпохи Must de Cartier. Запуск Must дал невероятную энергию историческому дому, привлек к нему интерес нового поколения. И в то же время оставил в тени историю. Мы будто бы начинали с чистого листа, заново. Мне кажется, что с тех пор история вернулась к Cartier.

— То есть вам пришлось открывать ее заново?

— Не в музейном смысле, хотя в это время шла работа над формированием нашей исторической коллекции знаковых украшений и часов, над приведением в порядок архивов. Мы открыли историю Cartier будущему, современности. Мы показали, как актуальна эта история и от какого наследства мы не должны отказываться ни в коем случае. Я думаю, это было важно. Благодаря этому Cartier воспринимается сейчас как марка, полная и молодой энергии, и постоянства, преемственности.

— Как сейчас можно определить образ марки?

— Прежде всего, он узнаваем. Вы всегда поймете, что это Cartier. Но, может быть, не всегда заметите, что для того, чтобы оставаться узнаваемым, знакомым, образ постоянно меняется. У меня есть формула: «Чтобы оставаться Cartier, не надо повторять Cartier». Среди представленных нами на SIHH коллекций лучший пример этому — Santos. Луи Картье сделал эти первые мужские наручные часы в 1904 году для своего друга авиатора Альберто Сантос-Дюмона. Но появляясь в Cartier от десятилетия к десятилетию, Santos менялись. Часы этого года и похожи, и не похожи на прежние.

— В ваших коллекциях есть часы и для мужчин, и для женщин. Как вы их разделяете — формой, размером, материалом?

— Вот вам пример другой коллекции, Baignoire, тоже представленной на SIHH в этом году. Вам покажется, что элегантный овал — образец женственности, а меж тем когда эти часы появились, их носили и мужчины. Сегодня мужчины меньше интересуются такой оригинальной формой. Может быть, они потеряли отвагу и вкус к эксперименту?

— Тогда что общего у мужских и женских моделей Cartier?

— Думаю, это элегантность. А она не принадлежит безраздельно какому-нибудь одному полу. Мужчинам в наших часах нравится именно элегантность, а не брутальность или экспрессия. И это, кстати, перекидывает мостик между нашими часовыми и ювелирными коллекциями.

Мы верим или стараемся верить, что мы делаем не «женские» или «мужские» часы, мы делаем прекрасные часы, а наш клиент выбирает, какие из них ему подходят.

Не наше дело ему указывать, что носить, а что нет.

— Поколения ваших клиентов меняются. Меняются, наверное, и ваши способы коммуникаций с ними?

— Вот и вы спрашиваете про «коммуникации»... Все больше и больше мы говорим о коммуникациях, а не о созидании, жаль. Дом Cartier занят созданием прекрасных предметов, это первично. Все остальное — вторично. Но, конечно, современный мир богат новыми возможностями коммуникаций. И мы не отказываемся их использовать. Несколько десятилетий назад можно было публиковать рекламу, издавать книги, устраивать выставки. Теперь этого недостаточно. Интернет стал источником знаний — люди не пойдут покупать энциклопедию, они полезут в сеть.

— Вам не кажется, что в этом есть и хорошее, и плохое? Мы часто говорим о фальшивых часах, но фальшивых часовых новостей в сети не меньше.

— Информации много, но не все умеют ею пользоваться. Фальшивки, к сожалению, неизбежны. Вещи, которые имеют ценность, начинают подделывать. Так всегда, чем ближе к искусству, тем больше фальсификаций. Cartier от этого часто страдает.

— Но признание интернета в качестве основного средства информации не означает, что вы перестанете печатать книги и каталоги, а нам пора перестать писать статьи на бумаге?

— Нет, конечно, ни в коем случае не означает! На бумажные, традиционные издания есть большой спрос. Наши клиенты чувствительны к тому, что их вещи входят в книги. Мало ли что там болтается в сети! Книга, журнал, печатное слово остается важной для них рекомендацией, мы это понимаем.

Беседовал Алексей Тарханов