Росфинмониторинг раскроет данные об операциях Андрея Смышляева

Росфинмониторинг по решению арбитражного суда должен предоставить информацию об операциях с банковскими счетами уфимского предпринимателя-банкрота Андрея Смышляева. Требования кредиторов к господину Смышляеву, проживающему в Италии, превышают 2,5 млрд руб., а каких-либо активов у него не обнаружено. Финансовый управляющий бизнесмена намерена изучить движение средств по его счетам в 2012-2016 годах на общую сумму около 4,5 млрд руб. В числе операций — возврат крупных займов, перечисление крупных сумм членам семьи господина Смышляева, переводы в итальянский Veneto Banca и покупка валюты. Доступ к банковским операциям позволяет представителю кредиторов установить притворные сделки или доказательства вывода активов, отмечают юристы.

Арбитражный суд Башкирии истребовал у приволжского межрегионального управления Росфинмониторинга документы об операциях с банковскими счетами уфимского предпринимателя Андрея Смышляева, совершенных в 2013-2016 годах. Служба должна предоставить документы о движении средств на нескольких сотнях счетов бизнесмена в трех российских банках — «Локо-банке», «Промсвязьбанке» и «Экспобанке» на сумму около 4,5 млрд руб.

На проверке сведений в суде настояла финансовый управляющий Андрея Смышляева Ольга Жданова. Как сообщал „Ъ“, предприниматель (известен как владелец сети шинных магазинов «Таганка», радиостанций «Шансон-Уфа» и Loveradio) был признан банкротом по заявлению ЗАО «Таганка», принадлежащего его партнеру Сергею Горохову. Требования кредиторов к бизнесмену оцениваются в 2,5 млрд руб. Крупнейший кредитор — компания «Нокиан шина», поставлявшая продукцию «Таганке». Более 1 млрд руб., как установил суд, господин Смышляев должен компаниям Сергея Горохова. При этом инвентаризация имущества, проведенная предыдущим финансовым управляющим бизнесмена, установила, что активов у него нет, а на банковских счетах, открытых в рублях, долларах, евро, британских фунтах и швейцарских франках по состоянию на март-апрель 2017 года находилось 478 руб.

Финуправляющий Ольга Жданова сообщила „Ъ“, что ходатайствовала в суде об истребовании документов Росфинмониторинга, потому что получить полную информацию на запросы не смогла. «Из данных банков, ответивших на запросы, было видно, что по счетам и банковским картам Андрея Смышляева перегонялись крупные суммы, хотя сделать это довольно сложно из-за требований закона о борьбе с терроризмом и отмыванием незаконно полученных средств. Я хочу понять, какие документы предоставлялись банкам в подтверждение легальности операций. По имеющимся сведениям, в кредитные учреждения направлялись справки о многомиллионных доходах Андрея и Ольги (бывшая супруга предпринимателя.— „Ъ“) Смышляевых, подписанные директором „Таганки“. При этом в налоговую инспекцию подавались декларации, по которым их доход якобы составлял несколько тысяч рублей»,— сообщила Ольга Жданова. Она добавила, что Сергей Горохов в суде позже заявлял о фальсификации деклараций, на которых стоят его подписи. «Поэтому нам нужны оригиналы документов, чтобы провести экспертизу. Теоретически подделка деклараций может стать поводом для возбуждения уголовного дела»,— заключила финуправляющий.

Как следует из материалов арбитражного дела, в 2013-2016 годах на счета Андрея Смышляева поступали крупные суммы от продажи имущества, снимались средства для возврата займов физлицам (до 130 млн руб. в день), значительные средства перечислялись членам семьи или на покупку валюты (около 500 млн руб.). Например, в мае 2016 года с одного из счетов предпринимателя в «Промсвязьбанке» в итальянский Veneto Banca было перечислено 224,23 млн руб., а в феврале 2014 года бизнесмен перевел 231 млн руб. на карту Visa некоему физлицу за покупку доли в уставном капитале ООО «Русшина-Тюмень».

Дозвониться до Андрея Смышляева вчера не удалось: его мобильный телефон был недоступен.

Управляющий партнер судебного агентства «Барристер» Айдар Муллануров отмечает, что запрос сведений о банковских операциях — это стандартная практика в делах о банкротстве. «Изучив документы, можно найти притворные сделки или доказательства вывода активов. Особенно это актуально, если в конкурсной массе должника пусто или практически ничего нет,— отмечает эксперт.— Допустим, если средства уходили со счета должника в виде возврата займа, можно, отследив цепочку операций со счетами, установить, был ли заем на самом деле, есть ли вексель или расписка. Если никаких бумаг, свидетельствующих об этом нет, то формально этот перевод средств выглядит как вывод активов. Вернуть средства в конкурсную массу очень сложно, но можно».

Булат Баширов