Искусство

Альберто Кавалли, соисполнительный директор Фонда Микеланджело, созданного при участии люксовой группы Richemont, рассказал о будущем уникальных ремесел, эволюции понятия роскоши, а также проектах, призванных поддержать лучших мастеров Европы.

— Вы долго работали в моде, а также известны как один из важных европейских модных журналистов. Что заставило обратить вас внимание на проблему исчезновения и необходимости сохранения редких ремесел?

— Каждый раз, когда я посещаю мастерскую, где можно увидеть, как применяются на деле редкие ремесла, меня удивляет страсть и любовь, которую мастера испытывают к своей работе. Я всегда считал, что секрет реального благосостояния и благополучия заключается в «счастье создания»: то, что делается с заботой, компетентностью и талантом, определяет качество жизни и способствует благополучию окружающих. Нечто чрезвычайно редкое найти не так просто: только величайшие мастера обладают возможностью создавать красивые предметы, которые все еще могут заставить людей мечтать о них. Но этих ремесленников становится все меньше. Я почувствовал, что необходимо сохранить их истории, чтобы они смогли стать примером для новых поколений. У меня появилось желание показать и доказать, что настоящая роскошь подразумевает под собой не только создание уникального предмета, но и культуру, непрекращающиеся исследования, ведущие к инновациям. Йохан Руперт (председатель совета директоров Richemont Group, куда входят Cartier, Piaget, Van Cleef & Arpels, IWC, Panerai и другие бренды — прим. «Стиль. Инициативы») и Франко Колоньи (основатель фонда Cologni Foundation for the Métiers d’Art, член стратегического кабинета Richemont Group, в прошлом — президент Cartier International и женевского Фонда высокого часового искусства — прим. «Стиль. Инициативы») дали мне возможность создать что-то конкретное и значимое, чтобы снова вернуть в центр люксового мира уникальные и редкие ремесла не как явление, за которым можно смотреть издали, но как отличительную черту, которая всегда будет делать людей более талантливыми, чем любые машины.

— Желание рассказать миру про мастеров заставило вас променять первые ряды модных показов и динамичную жизнь на работу в офисе?

— Когда Франко Колоньи позвонил мне, то я задал себе вопрос, действительно ли готов к таким изменениям в жизни. Франко — легендарная фигура, в течение десятилетий он возглавлял Сartier International и был известен как человек, обладающий уникальным чутьем. Поэтому, когда он предложил мне возглавить свой частный некоммерческий итальянский фонд Cologni Foundation for the Métiers d’Art, я понял, что для меня это не просто выбор, а ответ на другой «призыв»: изменить точку зрения и стать ответственным за создание эффективных проектов по продвижению, защите, поддержанию редчайших и самых ценных ремесел. Я всегда верил в волшебную силу слов и в то, что правильное коммуникация сможет способствовать созданию лучшего мира. Это был радикальный выбор, но я не жалею. Я постоянно нахожусь в движении, посещаю мастерские, читаю лекции. А создание нового Фонда Микеланджело, посвященного защите и популяризации редких ремесел, где я являюсь со-исполнительным директором, добавила к моей работе соответствующее международное измерение. А подведет итог более десятка лет напряженной работы наша выставка Homo Faber, которая откроется в Венеции в сентябре.

— За что конкретно вы отвечаете в Фонде Микеланджело?

— Я предлагаю проекты, разрабатываю их содержание, формирую повестку Фонда, работая бок о бок с коллегами. Я никогда не верил в «одиночных гонщиков»: думаю, что знание происходит из диалога, культурного и межличностного обмена и дискуссий. Команда Фонда Микеланджело — это страстные, творческие люди, которые посвящают свое время и талант благородному делу, и я горжусь тем, что являюсь его частью.

Что касается конкретных проектов, то для выставки Homo Faber я выступил в роли генерального куратора: занимался координацией всех процессов, следил за работой каждого из привлеченных кураторов, чтобы конечный результат был интересным, продуманным, вдохновляющим и оригинальным.

— Не могли бы вы рассказать подробнее о сентябряской выставке Homo Faber? Почему было решено открыть ее именно в Венеции?

Венеция — город с сильными международными связями: на протяжении веков он был одним из самых важных центров в мире для искусства, торговли, культурного обмена, мастерства, политики… Здесь культура и красота, искусство и экономика всегда росли вместе. Благодаря той неоценимой работе, которую Венецианская биеннале делает на протяжении десятилетий, этому городу также присущ идеальный вкус в современном искусстве и архитектуре. Эти причины стали главными в выборе места проведения этой важной для нас выставки. В качестве площадки мы выбрали палаццо, где размещается Фонд Джорджо Чини: это не только красивое пространство, но и «живой организм» — здесь каждый день соединяются учебные практики и культурный контекст.

За проектом Homo Faber стоит желание сделать его актуальной международной культурной выставкой, посвященной чествованию лучших европейских мастеров. Она не будет представлять собой коммерческую ярмарку, а выступит в качестве интерактивного путешествия, чтобы показать те таланты, которые часто скрыты от стороннего взгляда, но все еще могут вдохновлять молодое поколение. Мы не хотели создавать «энциклопедию» ремесел, и нас не интересовало создание универсальной точки зрения: вот почему Homo Faber будет состоять из 16 пространств и 14 различных выставок, каждая из которых будет посвящена конкретной теме, а отвечать за ее раскрытие будут признанные кураторы. Микеле де Лукки в Palladian Refectory установит отношения между мастерством и дизайном; Джудит Кларк в бывшем плавательном бассейне будет представлять предметы искусства и моды; Стефано Боэри и Жан Бланшарт представят интерактивное путешествие по работам лучших европейских ремесленников, в нем будут задействованы более 180 предметов и шесть мастеров; 20 люксовых брендов представят свои ноу-хау в пространстве, которое мы назвали «Discovery and Rediscovery»; Изабелла Вильяфранка Суассон продемонстрирует, что сегодня означает современное искусство; мы будем исследовать самые редкие ремесла и погрузимся в эволюцию ремесла и дизайна в XX веке. Homo Faber — это совершенно беспрецедентное событие, и мы надеемся, что люды выйдут после него с восхищением и чувством гордости за то, что могут сделать ремесленники. Мы надеемся, что они поймут: более человеческое будущее можно создать только вместе.

— Вы думаете, что важность ремесел будет расти в цифровую эпоху? Или в ближайшее время большинство из них исчезнет?

— Ремесла, безусловно, проходят в данный момент серьезное испытание. Но самой большой угрозой являются не технологии, а невежество. Вот почему Фонд Микеланджело занимается их поддержкой. Я убежден, чем больше мы приглашаем людей узнать, испытать, увидеть разницу, тем больше мастеров станут авторами новой революции: потому что в мире, наполненном вещами, нам нужно что-то, что заставит наши сердца биться, что могло бы нас удивлять и давать возможность мечтать. И хотя многие рабочие места в будущем будут уничтожены искусственным интеллектом и цифровой революцией, я убежден, что Европа всегда найдет конкурентное преимущество в таланте мастеров.

— Считаете ли вы, что крупные люксовые бренды должны поддерживать существование редких ремесел?

— Именно так считают Йохан Руперт и Франко Колоньи, основатели Фонда Микеланджело. По-настоящему роскошный продукт не может быть создан без драгоценных рук и умов лучших мастеров, которые никогда не были просто исполнителями, а всегда являлись переводчиками. Они способны интерпретировать идеи и видения дизайнеров, буквально создают красоту. На мой взгляд люксовые бренды должны что-то делать в поддержку ремесел, и многие из них уже активно участвуют в этом процессе: на Homo Faber мы объединим самых важных игроков вокруг общей темы.

— Пытаясь сохранить все еще существующие редкие ремесла, существует вероятность погрузиться в своего рода музейную деятельность, нежели создать реальную рабочую модель, где все они действительно необходимы. Как интегрировать их в реальную жизнь, где все меньше интересуются уникальностью?

— Как и все самые драгоценные вещи в жизни, ремесла имеют смысл, если они живут, а не поддерживаются искусственно. В Фонде Микеланджело мы не думаем о мастерах как о пандах в зоопарке, а хотим помочь им найти клиентов, новых учеников, повысить их узнаваемость.

— То есть одним из основных способов выживания мастеров, занимающихся редкими видами ремесел, является скорее работа для какого-то большого люксового бренда? Как это, произошло, к примеру, с парижскими ателье, которые теперь стали частью Chanel, или независимыми мастерами, которые вошли в состав «декоративных» подразделений часовых и ювелирных брендов?

— Здесь возможно множество решений. То, что сделала Chanel очень интересно и важно: они были пионерами. Но есть и другие варианты: активизация сотрудничества между брендами и уникальными ремесленными ателье, помощь дизайнерам, архитекторам, декораторам, которые открывают людям ремесла заново, а также интеграция работ мастеров в их проекты.

— Задумывались ли вы о том, что само понятие роскоши перестанет быть релевантным в будущем?

— Я не могу выступать в качестве пророка, но если мы посмотрим на историю, то увидим, что всегда существовала элита, которой были необходимы уникальные, изысканные объекты. Сейчас же главная задача — научить людей признавать истинную сущность роскоши: не дорогие предметы или показной образ жизни, а, к примеру, уникальную персонализацию, за которую могут отвечать мастера. Именно различия заставляют нас влюбляться, и эта «разница» в мире, насыщенном вещами, может появляться только благодаря творчеству, страсти, таланту, которые находятся в постоянном и плодотворном диалоге с дизайнерами, архитекторами. В нашем мире всегда будет место для красоты, особенно если мы будем помогать людям ее понимать, видеть и ценить.

— Какие конкретно программы Фонда созданы (или будут) созданы, чтобы помочь самой отрасли и ремесленникам?

— Прежде всего мы создали международную сеть единомышленников по всей Европе: определили более 60 фондов, учреждений, музеев, школ и других организаций, которые поддерживают различные виды ремесел. Это чрезвычайно важно для обмена передовым опытом и для понимания того, какие программы работают там и почему. Практика «один размер подходит всем» никогда не будет работать в области тонкого мастерства, поэтому важно понимать, что стоит использовать для эффективного продвижения различных ремесел. Затем мы попытались создать общий язык, чтобы поговорить о совершенстве в мастерстве: в издании «The Master’s Touch», опубликованном в 2018 году Marsilio, мы выделили 11 критериев, которые всегда должны присутствовать в работе ремесленника. Для этого мы изучали различные законы Италии, Франции, Великобритании, Германии, Японии, и сравнивали их; затем выделили 11 слов, которые в них повторялись и точно определяли контекст тонкого мастерства, и выясняли мнение об этом выборе у лучших европейских мастеров. Эта матрица теперь используется во многих странах, чтобы определить «превосходство» того или иного мастера в определенной этой области: не для того, чтобы поделить всех на группы, а с целью помочь всем талантливым ремесленникам достичь уровня великих мастеров. На протяжении последних двух лет мы представляем в Salone del Mobile в Милане «Doppia Firma» — проект, в котором мы просим ремесленников и дизайнеров сотрудничать для создания новой оригинальной коллекции. А с Homo Faber мы создадим первую крупную международную культурную выставку, посвященную уникальным ремеслам.

Александр Щуренков