Гавкни на нее!
Наталья Радулова — о цене любви к животными
Развод или собачья жизнь?
"Я давал клятвы жить в согласии с ней, а не с собаками!" — в кафе какой-то бородатый мужчина громко объяснял приятелю причину своего разлада с женой. Я хоть и купила кофе "с собой", но тут же присела со своим бумажным стаканчиком за соседний столик — подслушивать. Даже телефон достала, чтобы записывать наиболее яркие реплики, уж очень интересно было. Бородач, оказывается, жил после свадьбы счастливо всего полгода. Потом супруга где-то подобрала дворнягу с перебитой лапкой: "Она умирает, милый, пойми! Я возненавижу себя, если не спасу ее", и началась драма. "Эта... сука! Она ощенилась, братан! Еле-еле раздали кабыздохов через соцсети, но одного никто так и не взял. Итог — у нас две собаки в доме! Представляешь? Брали ипотеку на милую квартирку, а оказались в питомнике!"
Несчастного парня, как выяснилось, раздражает собачья шерсть на кресле, собачий запах, лай, даже цоканье когтей по ламинату бесит: "В пять утра — цок-цок-цок! И скулят, на прогулку просятся, твари". Молодая жена тоже нервничает, она сама не предполагала, что вот так, внезапно, проникнется чувствами к животным, но теперь защищает своих питомцев, объясняет мужу, что у него нет сердца, совести и любви. А у него любовь-то как раз еще есть, потому и держится. Но трудно ему, выросшему в деревне, понять, как же можно так относиться к обычным псинам — выгуливать их, варить им каши, мыть в ванной, покупать витамины и лакомства, вычесывать, нацеловывать, как детей. Фу.
"Чтоб они целый день не мучились, пока мы на работе, не терпели, она им пеленочки специальные покупала, и эти две дуры так в туалет ходили. Приходишь вечером — вонища! Я думал — поубиваю всех". Потом жена стала покупать вместо пеленок траву в здоровенном картонном лотке. Пахнуть стало меньше, но хватает этого удовольствия тоже ненадолго. "Настоящая лужайка в коробке для вашего зоодружка",— сообщают производители, но муж собачницы недоволен еще больше — лужайка в однушке его категорически не устраивает. "Это, блин, нормально, когда посреди человеческой хаты — зеленая поляна в собачьих каках? — вскрикивает он так, что его друг даже отшатывается.— Это жизнь?"
Я пью кофе и представляю, как эта семейная пара существует в постоянном противостоянии. Как несчастен мужчина, вынужденный делить 40 квадратных метров с животными, которым, как он считает, место на улице, в будке. Как несчастна собачница, выслушивающая с утра до ночи упреки родного человека. Один уверен, что его не ценят, поэтому травят. Другая тоже уверена, что ее не ценят, поэтому не понимают. И разве можно разрешить этот конфликт?
"Да отвези ты их в ветеринарку просто, когда ее дома не будет,— советует друг.— Усыпи шавок, и дело с концом". Бородач морщится: нет, так не пойдет, жена не простит. "Тогда найми догкиллера,— не сдается советчик,— пусть нападет на них на вечерней прогулке и затравит питбулем или там волкодавом каким-нибудь. Думаю, недорого выйдет".
Женатик обхватывает голову руками. Нет у него никакого варианта, кроме бесконечного ворчания и недовольства. Дворняг он, конечно, не убьет — жалко. Но и жить с ними бок о бок так же радостно, как жена, он не сможет. Никогда он не поймет жену, а она никогда не поймет его. Эти двое просто будут разрушать свои отношения и дальше, день за днем, пока все не закончится заявлением о расторжении брака.
"Ультиматум жесткий поставь,— слышу я слова друга, когда уже иду к двери.— Или я, мол, или они. Гавкни на нее как следует".