Демограф Владимир Козлов — о старении нации и падении рождаемости. Беседовала Светлана Сухова

Прогноз демографических перспектив по странам, подготовленный на днях экспертами ООН, наделал немало шума в РФ. И заставил признать: период бодрых реляций по росту рождаемости закончился, мы на пороге новых демографических пертурбаций. Откуда они взялись и как же мы их проглядели?

Одна из самых неприятных цифр из этих ооновских выкладок: численность россиян к 2100 году при неблагоприятном раскладе уменьшится вдвое — с 147 до 77,18 млн человек. Похоже, период эйфории позади: как бы ни была широка вилка прогнозов, какие бы споры они ни вызывали, мы стоим на пороге нового спада рождаемости, и это далеко не единственная демографическая неприятность, которая нас поджидает.

Чтобы выяснить, как объясняют столь резкую смену вектора отечественные демографы и какой из прогнозов, обозначенных экспертами ООН, с их точки зрения наиболее вероятен, "Огонек" обратился к доценту кафедры демографии Института демографии НИУ ВШЭ Владимиру Козлову.

— Владимир Александрович, объясните, пожалуйста: так больше или меньше станет россиян к концу века?

— Это зависит от сочетания таких факторов, как естественная убыль и миграционный прирост. По данным Росстата, при самом благоприятном сценарии, если число мигрантов ежегодно будет на уровне 250-300 тысяч человек, к 2035-му численность населения практически не изменится. Но если количество мигрантов будет сокращаться, то численность населения уменьшится на 2 млн, а по самым пессимистичным прогнозам, при сокращении рождаемости и стагнации продолжительности жизни, потери населения составят около 8 млн. В любом случае, это никак не 12 млн к 2035 году, как следует из расчетов ООН.

— С чего такое расхождение в цифрах? Вроде бы выкладки ООН основаны на национальных статданных...

— У ООН своя методика расчета. За основу они действительно берут данные национальных статистических служб, но зачастую сильно недооценивают иммиграцию, а в случае с Россией вообще не учитывают Крым. Причем проблемы с недоучетом миграции возникают не только по России, но и по многим развитым странам. Лет шесть назад я с группой экспертов был в Нью-Йорке и вопрос о недоучете иммигрантов поднимал. В ответ услышал: эксперты ООН не только не уверены в сохранении нынешнего уровня иммиграции в Россию через 5-6 лет, но и в том, что она вообще будет существенной: а ну как граждане бывших среднеазиатских республик СССР решат ехать за лучшей долей не в РФ, а в Корею или Китай?

— Влияние миграционного фактора и вправду столь велико?

— Безусловно. Именно благодаря миграционному приросту Россия компенсирует убыль населения, которую фиксируют уже второй год подряд.

— Мы только привыкли к демографическому позитиву — мол, оправились после всех падений рождаемости в 1990-е, а выясняется — снова беда. В чем дело?

— Сказался экономический кризис: если в 2013-2015 годах Росстат отмечал естественный прирост населения в России, а суммарный коэффициент рождаемости к 2015-му достиг 1,777 (1777 детей на тысячу женщин), то в прошлом году этот коэффициент снизился до 1,762 (1762 ребенка на тысячу женщин). В текущем году суммарный коэффициент может составить 1,6 или даже ниже. Правда, год не закончен и точного показателя нет, но очевидно: о приросте говорить не приходится.

Другое дело, что убыль населения свойственна сегодня многим развитым странам, поколения практически нигде себя не воспроизводят (из крупных стран исключения — США и с некоторой натяжкой Франция). В России же, как и в целом ряде стран, смертность начинает потихоньку обгонять рождаемость, больше того — ожидается быстрое нарастание естественной убыли населения.

И дело тут не только в падении рождаемости в 1990-е годы и в сокращении вследствие этого именно сейчас числа женщин репродуктивного возраста. Дело, как ни странно звучит, еще и в последствиях высокой рождаемости в послевоенные годы: ближайшее десятилетие — это время массового ухода из жизни поколения конца 1940-х — 1950-х годов. Так как их численность велика по сравнению с родившимися в 1930-е годы, то цифра смертности рискует "подпрыгнуть" весьма ощутимо, несмотря на подросший показатель средней продолжительности жизни.

А все это вместе значит: компенсировать потерю населения, повторю еще раз, смогут только мигранты, приезжающие в Россию навсегда. И не надо путать их с гастарбайтерами, которых миллионы.

— А сколько мигрантов сегодня в России?

— Статистика тут неточная, потому что частенько одних и тех же иностранцев записывают в обе категории — и приехавших на ПМЖ, и приехавших на работу. Но 8 процентов, принявших участие в последней переписи населения, на вопрос о месте рождения ответили, что они появились на свет за пределами России. Кто эти люди? Часть из них — рожденные на территории бывшего СССР и ставшие гражданами России уже после распада Союза. Кстати, в абсолютных цифрах это не так мало: Россия занимает, если не ошибаюсь, 4-е место в мире с таким количеством родившихся за рубежом — около 11 млн человек, из которых 2,5 млн — выходцы из Казахстана, 3 млн — из Украины и т.д. В последние годы выросло число мигрантов из среднеазиатских республик. И такая тенденция имеет объективную причину — в российской экономике сегодня спрос на выходцев из этого региона, на такую низко квалифицированную рабочую силу.

Добавлю к этому, что в России, как и в других развитых странах, выходцы из стран третьего мира активно осваивают новые социальные ниши. Подобно тому, как мексиканцы в Штатах потихоньку вытеснили белых из такой сферы, как уборка по дому, так же и у нас русских дам пенсионного возраста из этой сферы вытеснили мигрантки из Средней Азии. Вообще, выходцы из этого региона все больше востребованы в сфере услуг. И не только там. В некоторых отраслях работодателям наем такого низко квалифицированного персонала все равно экономически выгоднее, чем платить куда большую заплату россиянам или автоматизировать производство. И не надо думать, что такая тенденция наблюдается исключительно в столицах и мегаполисах: в Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии на курортах сегодня часто можно встретить тех же выходцев из Средней Азии, даже чабаны из Киргизии появились.

— Так где, по-вашему, на сегодня самое "тонкое место" в российской демографической "ткани"? Чего следует опасаться в первую очередь?

— Нам грозит не убыль населения, а его старение. Причем самое плохое, что мы к этому не готовы. Уже несколько лет власть и общество муссируют тему повышения пенсионного возраста до 60-65 лет, а воз и ныне там. Проблема в том, что мы уже опоздали, делать это надо было раньше. Росстат дает цифру в 700-800 тысяч новых пенсионеров ежегодно при нынешних границах пенсионного возраста (55-60 лет). Если даже до конца этого года принять решение по увеличению пенсионного возраста, то достижение новой границы в 60-65 лет потребует времени, и весьма существенного. Нельзя взять и отодвинуть пенсионный возраст с 1 января, например, на 5 лет сразу. Иначе нередки станут случаи, когда люди, рожденные 30 декабря одного года, и, например, 2 января следующего, будут выходить на пенсию с разницей в 5 лет. Так что если сразу после президентских выборов, например, начать повышать пенсионный возраст по месяцу — три за раз, то искомые пенсионные 60-65 лет получим примерно к 2030-му. А это уже проблема...

— Почему?

— К этому времени старение населения замедлится, но рубеж пенсионного возраста — несмотря на его повышение — многочисленное послевоенное поколение уже перешагнет. Иными словами, даже повышение пенсионного возраста к тому времени уже ничего не решит с точки зрения экономики, сохранения баланса между трудоспособным населением и пенсионерами и т.д.

— Но в России пенсионеры традиционно работают. Это не спасет положение?

— Массово, но до определенного возраста. Половина пенсионерок у нас работает до 60 лет: перейдя на седьмой десяток, они начинают с рынка труда выбывать: среди женщин 60-72 года работают порядка 19 процентов.

Что касается мужчин, то до 65 лет они тоже демонстрируют относительно неплохую занятость, но потом число занятых среди них также снижается. В конечном итоге в возрастной группе 60-72 года работают чуть больше 28 процентов мужчин. И заметьте: речь, как правило, о людях высокообразованных — преподавателях, врачах, а также о военных, которые рано выходят на пенсию.

Из всего этого следует, что работающие пенсионеры ситуацию не спасут, потому что представители самых многочисленных поколений к 2030 году уже выйдут за пределы 70-летнего возраста. Грядет старение населения, а это значит, что нужно менять всю систему здравоохранения с ориентацией на лечение хронических, развивающихся с возрастом заболеваний и даже в конечном счете переориентировать экономику. Россия, кстати, не исключение: старение населения — это ахиллесова пята для всех развитых стран.

В нашем случае можно надеяться, что ситуация начнет понемногу улучшаться с середины 2020-х, когда по статистике темпы сокращения трудоспособного населения уменьшатся. Однако пожилого населения в стране к этому времени накопится очень много, это создаст ряд принципиально новых проблем и потребует серьезных решений на всех уровнях.

Беседовала Светлана Сухова