2 марта 1862 года родился князь Борис Борисович Голицын, один из создателей современной сейсмологии

Сегодня в научных заслугах действительного члена Императорской Академии наук и члена Лондонского королевского общества Бориса Голицына никто не сомневается. Его именем назван открытый им слой в мантии Земли, в котором происходит ускорение сейсмических волн, кратер на Луне, научно-исследовательское судно «Академик Голицын», премией его имени награждают за выдающиеся научные работы в области геофизики. Электромагнитный сейсмограф его конструкции стал основным прибором сейсмостанций и позволил создать в начале прошлого века первую достаточно надежную и информативную мировую сейсмосеть.

Но за право заниматься наукой князю Голицыну пришлось побороться. И если бы ему не помог протекционизм на уровне императорского двора, в одиночку он, вероятно, не смог бы преодолеть сословные предрассудки, которые, как это ни странно выглядит сейчас, на рубеже XIX и XX веков закрывали путь в большую науку представителям высшей российской аристократии.

В его жилах текла кровь Гедиминовичей, одного из четырех боярских родов, которые соперничали с Романовыми за царский трон, когда пресеклась династия Рюриковичей. Кроме того, выпускника Морского кадетского корпуса, мичмана Голицына в выборе жизненного пути ограничивали военные кастовые условности. Продолжить образование он мог только в Морской академии, а поступить, например, в Петербургский университет не мог, так как не имел необходимого для этого аттестата об окончании гражданской средней школы.

Это препятствие Голицын обошел, демобилизовавшись с флота и поступив за границей в Страсбургский университет, где он защитил диссертацию по оптике и стал доктором философии (кандидатом физ.-мат. наук по-современному). Но следующее препятствие оказалось непреодолимым. Голицына привлекал тот раздел науки, который впоследствии получил название квантовой физики. Но его магистерская (докторская) диссертация по этой тематике в Московском университете в 1893 году получила резко отрицательный отзыв Столетова, и князя не допустили до защиты. Сейчас физики с некоторым смущением говорят, что князь был не так уж неправ в своей диссертации, но про предвзятость рецензента предпочитают не говорить, сам Столетов все-таки!

Хотя соотнести события 1893 года в жизни Столетова и Голицына не составляет труда. В этом году президент Академии наук великий князь Константин Константинович отклонил кандидатуру Столетова, выдвинутого в академики, а Столетов отклонил диссертацию родовитого князька. Голицын уволился из Московского университета и уехал преподавать в Дерптский университет, но пробыл там только один семестр. Константин Константинович вернул князя оттуда и назначил адъюнктом Академии наук (тогда это академическое звание было ниже экстраординарного академика, но выше члена-корреспондента). А сыну бакалейщика Столетову, который к тому времени хоть и дослужился до генеральского чина действительного статского советника, путь в академики был высочайше закрыт до самой его смерти в 1896 году.

Демонстративная аппаратная борьба, заложником которой стал молодой физик, была отражением сложившейся в российской науке общественно-политической ситуации. После реформ Александра II наука стала социальным полем, где разночинцы могли достичь высших должностей и наград империи, социальным лифтом, как говорят сейчас. Непривилегированные классы воспользовались открывшейся возможностью, и к концу XIX века наука стала их признанной вотчиной. Единственным противовесом в ней оставалась должность президента Академии наук, его назначал император, таких президентов в шутку называли «августейшими». Первый выборный президент появился в Академии наук только в 1917 году при Временном правительстве.

Понятно, что князь Голицын был идеальным объектом для сословного противоборства Столетова и Константина Романова, а остроту интриге и азарта ее наблюдателям добавляло то, что Константин Константинович до руководства Академией наук был флотским лейтенантом и непосредственным начальником мичмана Голицына на фрегате «Герцог Эдинбургский». Бывший вахтенный офицер фрегата Константин Романов не бросал своего мичмана и дальше. В 1898 году назначил его экстраординарным академиком (следующий шаг — уже настоящий академик) и через министра финансов Витте устроил ему синекуру — должность управляющего Экспедицией заготовления государственных бумаг (ныне Гознак).

Но даже такой всесильный «научный руководитель» не в силах был помочь Голицыну в главном, князю пришлось отказаться от квантовой физики и выбирать другое поле приложения своих сил в науке. Голицын выбрал сейсмологию и своим талантом ученого все-таки доказал, что в науке он не случайный человек.

Сергей Петухов