Ресурсы

Согласно экспертным оценкам, российская промышленность не использует половину возможностей для экономии энергоресурсов. Поддержка на государственном уровне и развитие лучших практик корпоративного энергоменеджмента позволят улучшить энергоэффективность. Инструменты госсодействия пока не заработали, но существующая сегодня в России практика применения международных стандартов позволяет добиться экономии ресурсов с помощью управленческих техник.

Экономика России остается энергорасточительной. В 2013 году, по данным Международного энергетического агентства (МЭА), страна вошла в четверку стран, на которые приходится максимум потребления энергии. Россия расходует 5% от всей вырабатываемой в мире электроэнергии.

Опубликованный в марте отчет МЭА об энергоэффективности в 2015 году свидетельствует, что с 2003 по 2013 год потребление энергии в РФ сокращалось лишь в жилищно-коммунальном хозяйстве. И хотя энергетическая интенсивность (параметр оценки энергоэффективности) экономики за этот период снизилась на 23%, опережая аналогичный показатель в странах ЕС, успехи России выглядят хуже, чем Бразилии, Индии и Китая.

По данным Центра по эффективному использованию энергии (ЦЭНЭФ), доля промышленности в потреблении энергии в 2011 году составляла 26%, а с учетом использования топлива на неэнергетические нужды — 32%. При этом энергоемкость промпроизводства в 2000–2011 годах снижалась на 4,5%, а индекс энергоэффективности ЦЭНЭФ — только на 2,9%. «На фактор совершенствования технологической базы пришлась только небольшая доля снижения энергоемкости промышленности. В основном же она снижалась за счет изменения структуры производства, колебаний загрузки мощностей, изменения цен на энергоносители и погодных условий»,— отмечают аналитики центра.

В 2011 году технический потенциал экономии энергии в российской промышленности при реализации соответствующих мероприятий и активной господдержке оценивался ЦЭНЭФ в 194 млн тонн условного топлива (тут), или 41% всего размера технического потенциала России. Это заметно превышает годовое потребление энергии в таких странах, как Польша, Нидерланды или Турция. Без учета промышленных электростанций и котельных потенциальный размер экономии конечной энергии составляет 73 млн тут. Рыночный же потенциал экономии при норме дисконтирования в 20% равен 183-186 тыс. тут — около 80% технического и 89% от экономического потенциала, согласно расчетам центра. Без отраслей ТЭКа экономия равна 509 млрд руб. в год, а с ними — 1,2 трлн руб. Однако реализовать этот потенциал пока не получается.

Политическая воля

На сегодняшний день эксперты ЮНИДО (Организация Объединенных Наций по промышленному развитию), ЦЭНЭФ, Аналитического центра при правительстве РФ и промышленные потребители оценивают качество государственной политики в области энергоэффективности как низкое. Да и сами чиновники неоднократно признавали, что выполнить президентский указ и снизить энергоемкость ВВП к 2020 году на 40% от показателя 2007 года не удастся. В 2010 году отраслевая госпрограмма утвердила 81 показатель для мониторинга ситуации с энергетической эффективностью. В обзоре «Энергосбережение в зеркале промышленной политики» Аналитического центра от 2014 года эксперты констатировали: «Порядок сбора многих из показателей через систему органов госстатистики не регламентирован, нет шаблонов для этого; не всегда ясно, для чего эти показатели собираются и в чьей компетенции находятся. Зачастую получаемую информацию невозможно проверить, сопоставить, проанализировать, а в один сектор (отрасль) объединены подсектора, имеющие различную экономическую и правовую основу».

Крайне ограниченны и инструменты господдержки промышленных проектов энергоэффективности, большинство из которых не работает или работает с небольшой отдачей. К основным по госпрограмме «Энергоэффективность и развитие энергетики» относятся НИР и ОКР в области энергосбережения, субсидии региональным бюджетам на софинансирование программ, модернизация и развитие государственной информационной системы, образовательные мероприятия, международное сотрудничество, финансовая поддержка проектов и госгарантии по кредитам. В 2012 году опросы Минэнерго об ограничениях в развитии промышленного энергосбережения показывали, что экономическими инструментами господдержки в силу высоких трансакционных издержек пользовались лишь 5% респондентов, главным образом — госкомпании.

В конце 2014 года господдержка программ энергоэффективности в регионах была сведена к нулю, а в середине 2015-го в качестве антикризисной меры правительство заморозило введение обязательного энергоаудита. В то же время, по данным ЦЭНЭФ, в законодательстве США, Европы и Китая энергосбережению в промышленности уделяется заметно больше внимания. В Германии применяется 30 таких мер политики, во Франции — 14, в Великобритании — 13, в Нидерландах — 9. И чем динамичнее развивается сектор, тем больше используется государством инструментов.

Тогда как господдержка промышленных проектов энергоэффективности фактически заморожена, Минэнерго приводит в порядок законодательство о региональных программах энергосбережения «в части установления и контроля достижения показателей в области энергоэффективности». В то же время в конце 2015 года в министерстве сообщили о запуске пилотного проекта в Подмосковье совместно с ОАО «Мосэнергосбыт». В нем используются так называемые белые сертификаты, когда на поставщиков энергии возлагаются обязательства по снижению ее расхода у потребителей, а достигнутый при помощи господдержки результат подтверждается регулятором в виде сертификата. В ЕС достижения по таким обязательствам можно перепродавать на открытом рынке. Проект предполагает распространение соответствующей практики в области энергоэффективных источников освещения по субсидируемой цене через поставщика электроэнергии.

Пока государство продолжает тестировать инструменты поддержки проектов энергосбережения, а промышленные компании — в большинстве своем скептически оценивать их перспективы, в России появляется лучшая корпоративная практика, которая при помощи незатратных и малозатратных управленческих техник позволяет добиться постоянной экономии энергии и денег. В 2010 году в России был запущен проект Глобального экологического фонда, направленный на повышение энергоэффективности промышленности в РФ с объемом финансирования в $15,6 млн. Исполнителем проекта являются ЮНИДО и ЕБРР, а главной задачей — запуск и использование на российских предприятиях системы энергетического менеджмента. Его планируется завершить в 2017 году. Деятельность по проекту состоит из четырех направлений: развитие методического, информационного и кадрового обеспечения, повышение энергоэффективности крупных промышленных предприятий, малых и средних компаний и поддержка госполитики.

Ключевым компонентом для промышленных предприятий является обучение национальных консультантов и персонала для запуска системы энергетического менеджмента (СЭнМ), соответствующей международному стандарту ISO 50001:2011, инициатором разработки которого было ЮНИДО. СЭнМ используется такими промышленными гигантами, как Toyota и General Motors. Оценка же программ национальной энергоэффективности, основанных на принятии и реализации такого стандарта в Дании, Ирландии, Нидерландах и Швеции, показала, что ежегодное улучшение показателей на промышленных предприятиях, запустивших систему СЭнМ, вдвое выше, чем у компаний, которые такие практики не используют. С начала 2015 года программа поддержки системы энергоменеджмента действует в 17 странах, которые относят к развивающимся, включая Россию, и странам с переходной экономикой.

В России СЭнМ действует на 25 предприятиях и внедряется еще на 16. Национальный эксперт проекта ЮНИДО в РФ Максим Елисеев говорит, что даже компаниям, которые были убеждены, что использовали все резервы энергосбережения, работа СЭнМ позволяет сокращать потребление энергоресурсов не менее 5% в год в натуральном выражении. Многофакторная регрессионная модель потребления каждого вида ресурса, которую приглашенные эксперты ЮНИДО помогают сотрудникам предприятий применить в своей текущей деятельности, позволяет контролировать энергоэффективность в реальном времени и отслеживать экономию в натуральном выражении. При ее помощи можно оценить влияние «человеческого фактора», избавиться от типовых оправданий про снижение объемов производства или холодной зимы, поясняет эксперт.

Алексей Шаповалов