Как в тихой Финляндии Владимир Путин обсуждал угрозу НАТО

В пятницу президент России Владимир Путин в летней резиденции президента Финляндии Саули Ниинистё рассказал, что думает по поводу полетов российских и натовских самолетов без опознавательных сигналов над Балтийским морем и почему Финляндия не должна бояться России и вступать в НАТО, а должна остаться нейтральной, но пусть решает сама. О том, как за Владимиром Путиным погнался заяц и что из этого вышло,— специальный корреспондент “Ъ” АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ.

Резиденция финского президента «Култаранта» является безукоризненно летней. Пресс-центр выполнен в виде палатки в густом прохладном сосновом лесу. Тележурналисты, чтобы сделать стендап, сознательно забирались в травяную чащу, хотя всех предупреждали, что в ней все обречены на смерть от клещей. Но тележурналисты, насмотревшиеся, видно, только что закончившейся церемонии вручения ТЭФИ, делали все от них зависящее, чтобы ее получить.

На самом деле представление о том, что главной проблемой работы в пресс-центре резиденции финского президента являются клещи, сильно, конечно, преувеличено. Главная проблема — пчелы.

Резиденция известна тем, что в начале прошлого века принадлежала финскому бизнесмену Альфреду Корделину, который ее, собственно говоря, и построил. Впрочем, он успел провести там только одно лето: 7 ноября 1917 года, в день Великой октябрьской социалистической революции, до него дотянулась твердая рука русского матроса-большевика во время знаменитой «стычки в Момила».

Так что, если спрямить углы, именно русскому матросу мы обязаны тем, что приехали теперь в это райское место и расположились тут на целый день, пока между финским и российским президентом шли необременительные в целом переговоры.

Владимир Путин и Саули Ниинистё намерены были коротко поговорить один на один и после этого сразу дать пресс-конференцию, а потом поужинать в расширенном составе. То есть ожидание не должно было затянуться. Впрочем, у меня были подозрения, что на свежем воздухе ввиду большой безмятежной воды им некуда будет торопиться. И в самом деле: к журналистам они вышли часов только через пять. Уже и члены делегаций устали ерзать на стульях в первых рядах перед двумя установленными микрофонами. Уже и серые гуси на лугу, гуси, которые должны были служить задником для двух президентов, сильно растрясли свою драгоценную фуагру и в конце концов разлетелись куда не надо.

И тут на сцене, то есть перед членами нашей делегации, появилась Рита Тайнола, мы тогда не понимали, что это именно она, та самая. А надо бы. И все, наверное, пошло бы по-другому. Но ведь сложилось так, как вышло. Рита Тайнола возникла вдруг, как из табакерки. Она внезапно сообщила, что говорит по-русски и что у нее есть, между прочим, дом в Петербурге.

— Но я не могу его взять! — с тоской сказала она министру природных ресурсов РФ Сергею Донскому и первому замминистра экономики Алексею Лихачеву, сидевшим прямо перед ней.

— У меня нет бумажки… В этом доме живут другие люди…

Тоска в ее глазах приняла апокалиптический характер. Губы дрожали. Впрочем, не уверен, что от неизбежности расплакаться.

— Скажите Путину, да и все,— посоветовал, расчувствовавшись, господин Лихачев.— Решится!

Не уверен, что он как переговорщик сейчас действовал в интересах Российской Федерации. Да он и вряд ли понимал, что делает. Ему просто было скучновато.

— Да! — обрадовалась Рита Тайнола.— Это будет первый вопрос!

Все в этой женщине выдавало телеведущую: каждый жест, каждое слово, каждое движение уголка губ и век. Да, это была она, ведущая «Рита Тайнола—шоу», интервьюер Муаммара Каддафи и Джека Николсона. Это шоу сейчас начиналось на наших глазах.

— Но я,— добавила она,— по-моему, не спрашиваю никого из президентов…

— Ну смотрите,— пожал плечами Алексей Лихачев.— Как у вас принято… Мы не знаем…

Он еще не понимал, во что ввязался, и ему, наверное, казалось, что он по крайней мере достойный противник для этой более или менее хрупкой женщины. И она это уловила. И она, жена капитана дальнего плавания, то есть человек, которому не с кем поговорить, ухватилась за эту возможность. Она подошла к господину Лихачеву очень близко, наклонилась к нему и сказала тихо и страстно:

— Я хочу дом обратно…

И было в этом, кроме просьбы или даже мольбы вернуть дом, уже что-то еще…

— Да, вздохнул Алексей Лихачев.— Помните, как в фильме: «Люди попадались все больше душевные…» (из письма… в «Белом солнце пустыни».— А. К.).

— Там другой дом у нас,— повернувшись ко мне, вдруг рассказал Алексей Лихачев.— Финны хотят купить здание, которое арендуют много лет, «Финский дом»… находится, можно сказать, в процессе оформления…

— Так все-таки она по адресу! — восхитился, честно говоря, я.— Вопрос-то, выясняется, к вам!

— Всем приходится заниматься…— вздохнул господин Лихачев.

Но разве могло на этом все закончиться? Через мгновение Рита Тайнола снова возникла перед Алексеем Лихачевым с веером своих визиток.

— Вас зовут, как мою маму,— опять не удержался он, и зря, конечно.

— Но я не ваша мама! — пожала она плечами.

Последний раз от нее пострадал, так говорят, только Джонни Депп.

— Это единственное, что я помню! — все-таки отбивался господин Лихачев.

Она великодушно пропустила этот очередной пас мимо своих ушей. Просто время «Рита Тайнола—шоу» вышло. У нее появились другие дела: она обратила внимание на кого-то из финских министров, сделала пару шагов по направлению к нему, а он даже запнулся, увидев ее, и хотел было свернуть хоть куда-нибудь с тропинки, да только куда: кругом же клещи…

Впрочем, для господина Лихачева день, кажется, только начинался: к первому ряду, то есть к членам российской делегации, подошел невыносимого роста и комплекции финн, сотрудник службы безопасности, и начал подробно и терпеливо переписывать данные каждого из них справа налево…

Эту пытку прекратили только подошедшие Владимир Путин и Саули Ниинистё и с ними глава администрации президента России Сергей Иванов. Финский президент оказался очень предметным. Он сообщил, что поговорил с российским коллегой о том, как в некоторых странах боятся России и как, с другой стороны, НАТО рассматривается в России как большая угроза — «так и получается замкнутый круг, разорвать его можно доверием, поэтому я поднимал вопрос на переговорах о полетах над Балтийским морем самолетов с выключенными транспондерами. Это связано с большой опасностью. Я внес предложение, чтобы в районе Балтийского моря эти транспондеры всегда были включены…» — сообщил финский президент.

Он добавил, что за ужином договорились также обсудить судьбу российского полигона токсичных отходов «Красный бор» (действительно, где, если не за обедом, обсуждать судьбу отходов).

— Не только российские самолеты летают над Балтикой,— реагировал российский президент,— без соответствующих опознавательных приборов, но и самолеты всех стран НАТО. Количество их полетов в два раза превышает количество полетов самолетов РФ… Я дам поручение министру иностранных дел России поставить этот вопрос в повестку дня саммита Россия—НАТО в Брюсселе…

Господин Путин дал понять, что первым дешифровку своих самолетов не начнет.

Отвечая на следующий вопрос, как избежать падения товарооборота в условиях санкций (задавала его по понятным причинам российская журналистка), господин Путин рассказал поучительную историю финской фирмы Valio, которая 90% продукции, до сих пор завозимой в Россию, теперь здесь и делает.

— Есть и другие, более кардинальные действия,— добавил Владимир Путин с таким выражением, что стало ясно: сейчас, по его представлению, никто не пожалеет, что он это скажет.

— Вы в Лондон обратитесь, он вам подскажет! — произнес Владимир Путин.

Честно говоря, я, услышав это, даже расстроился. Ну вот, опять не удержался. А вроде все так хорошо шло. Недавно на Петербургском экономическом форуме тоже все неплохо начиналось, пока Владимир Путин не сказал итальянскому премьеру Маттео Ренци то же самое. И сразу все пошло не так.

— Думаю, мы без знаний Лондона обойдемся,— предсказуемо резко ответил финский президент.

— Это я нашему корреспонденту говорю,— Владимир Путин то ли и правда говорил это российскому корреспонденту, то ли, скорее всего, понял, что уверенно дважды входит в одну и ту же реку.

Но финского президента было ведь уже не остановить:

— Хочу четко сказать,— произнес он без видимого повода, но не без очевидной причины,— что Финляндия не из-за своей дисциплинированности соблюдает санкции. Финляндия принимала участие в выработке и принятии этих решений…

И так далее…

Но и Владимир Путин теперь ни в чем себе не отказывал. Подробно в очередной раз осветил историю воссоединения Крыма и России («не Россия спровоцировала ситуацию на Украине и государственный переворот там… Диалога с нами никто не хочет вести. Ту же систему радаров и антиракет хотят установить уже и в Польше, а это уже район Балтийского моря. Что нам делать? Мы должны соответствующим образом реагировать… Мы от финско-российской границы отвели войска в свое время на 1,5 тыс. км. И ничего до сих пор не поменяли!»).

Финский президент кивнул, а я — нет. Не очень понятно было, как можно было войска отвести на 1,5 тыс. км. Это до Урала, что ли?

Господин Путин ответил на вопрос про допинг: теперь уже и наших гребцов отстранили от участия в Олимпийских играх (хотя на такой вопрос логичней было бы отвечать Дмитрию Медведеву, конечно). Российский президент рассказал, что принято решение ужесточить наказание за употребление допинга и принять закон о праве использовать оперативно-разыскные методы при выявлении допинга.

Уже потом, после пресс-конференции, Сергей Иванов рассказывал мне, что «ОРД (оперативно-разыскные действия.— А. К.) — это самое принципиальное, что могло произойти в этой ситуации. До сих пор Россия не решалась пойти на шаги настолько резкие».

— Надеюсь,— добавил на пресс-конференции господин Путин,— что Дума следующего созыва поддержит это предложение.

Вот и первое дело он для нее придумал.

Отвечая на следующий вопрос, уже финской журналистке, зачем Россия гонит Финляндию в НАТО, хотя та этого не хочет, но уже хотя бы обсуждает такую возможность, Владимир Путин сказал, что не понимает, чем может быть вызвана такая озабоченность, и опять произнес:

— Мы отвели все наши силы на глубину 1,5 тыс. км.

И он развернул перед финским президентом и журналистами широкую картину будущей финской действительности:

— Представьте себе, что Финляндия вступит в НАТО. Ваши войска станут частью инфраструктуры, которая в одночасье окажется на границе с РФ. Как вы думаете, мы так и будем дальше действовать? Войска там и останутся, что ли?.. Но мы с уважением отнесемся к любому выбору финского народа. Перефразируя высказывание одного из моих финских друзей, мог бы сказать, что организация НАТО с удовольствием воевала бы с Россией до последнего финского солдата. Вам это нужно? Нам — нет… А вы сами решайте…

Я спросил у Сергея Иванова, как все-таки понимать глубину 1,5 тыс. км. Не слишком ли глубоко Россия отвела свои войска?

Глава администрации, судя по всему, сам глубоко, на все 1,5 тыс. км, погруженный в эти переговоры (он, не исключено, является в значительной мере их идеологом), пояснил, что тут содержалась неточность: Владимир Путин имел в виду не глубину, а ширину:

— От Ленинградской области до Мурманска наших войск на границе вообще нет! — развел он руками.

Владимир Путин и Саули Ниинистё не спеша уходили по дорожке из гравия на ужин, когда за ними из глубины поля от стаи серых гусей вдруг отделился и рванулся к ним заяц. Он стремительно приближался к паре президентов, пока Владимир Путин вдруг не оглянулся.

И тогда заяц с той же скоростью, что несся к ним, сразу ринулся, конечно, туда, откуда прискакал.

Это и есть оно, заячье сердце.

Андрей Колесников, Хельсинки