Согласно ст. 213.6 закона «О банкротстве» в случае признания обоснованным заявления об инициировании банкротства гражданина арбитражные суды вводят процедуру реструктуризации долгов. По ее итогам в отношении должника может быть утвержден план реструктуризации, либо же он признается банкротом и вводится процедура реализации имущества. Отметим, что п. 8 той же ст. 213.6 дает право суду сразу при рассмотрении заявления признать должника банкротом и начать процедуру реализации его имущества. Это возможно только в случае, если гражданин не соответствует условиям для утверждения плана реструктуризации его долгов — имеет неснятую судимость за экономическое преступление либо у него отсутствует постоянный источник дохода. Кроме того, нужно ходатайство от самого должника.

По подсчетам “Ъ”, основанным на данных картотеки арбитражных дел, за период с 1 октября по 31 марта 2016 года судами было введено около 1800 процедур реструктуризации долгов и около 3000 процедур реализации имущества гражданина. По остальным делам о банкротстве физлиц решения пока не приняты.

«По моим наблюдениям, столичные арбитражные суды чаще вводят процедуру реструктуризации долгов, а региональные — реализацию имущества должника. Причина в том, что у судов отсутствует единый подход к оценке согласия должника на вторую процедуру и наличия у него источника дохода. К тому же каждое банкротство индивидуально, и не любое возражение должника против реализации имущества уместно, и не любой доход должника достаточен для реструктуризации долгов»,— поясняет Эдуард Олевинский. Установить, получает ли гражданин доход или же нет, должен суд. «Возможности суда проверить наличие условий для введения реструктуризации долгов очень ограничены, и в большинстве случаев суд может отказать в этом только при очевидном отсутствии у гражданина достаточных для исполнения обязательств источников доходов»,— считает Юлия Литовцева.

В связи с этим юристы указывают на важность активного участия кредиторов при проверке имущества и доходов гражданина. «Проверка лишь на основании представленных должником документов и сведений здесь кажется недостаточной», — говорит Вячеслав Кустов, добавляя, что информацию также могут предоставить сами кредиторы и финансовый управляющий. «Кроме того, суды самостоятельно могут направить в госорганы запросы о наличии имущества у должника, хотя это право суда, а не обязанность»,— отмечает Иван Чемичев.

«Встречаются ситуации, когда должник с целью освобождения от долгов необоснованно сразу просит применить процедуру реализации имущества, чтобы сократить срок рассмотрения банкротного дела, снизить за счет этого риски оспаривания его сделок, осведомленности большего числа кредиторов и их возможности предъявить требования»,— говорит Юлия Литовцева. По мнению Ивана Чемичева, слишком поспешное признание гражданина банкротом может ущемить права кредиторов в том случае, когда имущество скрыто и АУ недобросовестно выполняет обязанности по его поиску и истребованию. «В таком случае кредиторы вправе обжаловать незаконное бездействие АУ и самостоятельно представлять суду информацию об имуществе должника», — говорит он. По словам госпожи Литовцевой, если сначала вводится реструктуризация, а решение о признании банкротом принимается позднее, «это дает гарантию того, что кредиторы смогут своевременно успеть заявить свои требования, а за время реструктуризации удастся более детально проанализировать сделки должника, принять меры по их своевременному оспариванию».

Эдуард Олевинский считает, что сам по себе факт быстрого прохождения гражданина через процедуру банкротства еще не свидетельствует о «схеме» с целью ухода от долгов. «Только быстрое банкротство может быть эффективным. Достаточно опубликования сведений о банкротстве должника и установленного законом срока для заявления кредиторами своих требований. А если нет споров, то зачем тянуть время? Но при наличии разногласий в деле или неисследованных вопросов об имущественном положении должника суд не вправе прекратить дело»,— добавляет он.

Анна Занина