На шахте «Северная» произошло очередное ЧП

Еще один взрыв произошел в шахте «Северная» в Воркуте. Он был мощнее третьего, но прогремел уже после прекращения спасательных работ. Никто не пострадал, сообщили в МЧС. Кроме того, в забое продолжается пожар. В «Северстали» заявили, что в забой закачают азот, чтобы вытеснить кислород и потушить пожар. При этом работа шахты остановлена на срок до года. Обрушение на «Северной» произошло в четверг. После трех взрывов погибли 36 человек — пять спасателей и 31 горняк. Дочь одного из погибших горняков Дарья ответила на вопросы ведущего «Коммерсантъ FM» Петра Косенко.

— Скажите, пожалуйста, много информации после произошедших событий приходит, нарушались ли, по вашей информации, условия безопасности при работе в шахте?

— Нарушалось, все нарушалось.

— Каким образом это происходило, вы можете уточнить?

— По рассказам шахтеров, которые там работают, датчики выкручивались. Все это свыше контролировалось руководящими шахтой, заставляли вплоть до того, что либо вы увольняетесь, либо вы работаете так, как мы вам говорим. Есть такой Бабиченко, главный по технике безопасности. Три года назад, когда произошел взрыв на воркутинской шахте, он не был наказан, ничего вообще ему ничего не сделали и просто перевели на шахту «Северная». На всех собраниях этот человек не присутствует, мы даже не знаем, где он, что он и как. Он отвечает за технику безопасности.

На собраниях мужчины, шахтеры говорили о том, что лично стояли у этого датчика, и когда он начал шкалить, Бабиченко спустился вниз, прошел, не знаю, что он там сделал, и через 20 минут запустилась шахта заново. То есть продолжилась работа, в результате чего был взрыв.

— Как долго, по вашей информации, эта ситуация продолжалась, как долго закрывали глаза на правила безопасности?

— Как перешла шахта в частные руки, в это время уже начались нарушения по технике безопасности, и только в последний месяц на шахте «Северная» мужья, сыновья приходили домой и говорили о том, что датчик в шахте на стене показывает одно, то есть в норме стоит, а датчик, который находится с человеком, с шахтером, он верещит. То есть, видимо, уже когда начало шкалить, даже подкрученные датчики сработали, и техника остановилась все равно. Но через какое-то время шахту запустили опять. В общем, в течение месяца это все происходило. И когда уже, как говорят, метан достиг почти 90%, последовали взрывы.

— Скажите, пожалуйста, Дарья, как ваши соседи, коллеги по несчастью реагируют на официальные заявления, потому что официально было заявлено, что это исключительно техногенная катастрофа и говорить о нарушении правил техники безопасности не приходится?

— Мы все были на собрании, когда мужчины говорят, почему к вам поднимались, спрашивали, почему мы работаем в таких условиях и так далее, вы их увольняли, переводили на другие шахты, и когда говорили о том, что Бабиченко проходил постоянно мимо этих датчиков и запускал шахту все равно, руководство делало удивленное лицо и говорили: «Да вы что, не может быть такого. А почему шахтеры молчали?». Уже начали говорить о том, что шахтеры не молчали, но просто их потом увольняли. Как мне еще пишут в соцсетях, шахтеры анонимно говорят о том, что были уволены работники АГЭС буквально там за месяц до этого.

— АГЭС — это имеется в виду спасатели?

— Да, просто факт того, что там увольняли людей, сейчас есть информация, люди анонимно пишут, боятся подписываться именно в плане того, что ходят представители шахты — я не знаю, кого там посылают по домам — и собирают подписи о неразглашении информации.

— А к вам с такими просьбами обращались?

— Нет, мы семьи пострадавших, но к нам не обращались, к тем, у кого там остались живые шахтеры, идут с подписями о неразглашении информации, закрывают им рты. Также есть информация, я просто не хочу ее разглашать и пускать какие-либо слухи, потому что люди отказываются и боятся подписывать эту информацию, что да, так и было. Говорят, что помимо четырех погибших, которых достали, поступали еще тела в морги, но их забрали куда-то, и просто люди не говорят.

— Скажите, пожалуйста, а были случаи, когда люди увольнялись сами из-за того, что боялись за свою жизнь?

— Да, были.

— А много таких людей было? Хорошо, человек увольняется с шахты, ему насколько сложно найти работу в вашем городе?

— В нашем городе для мужчины достаточно сложно найти работу, потому что в городе все держится только на шахтах, поэтому увольнялись, а те, кто не увольнялись, вынуждены работать, потому что поднимают семью только этим способом.

— То есть фактически людей ставили в безвыходную ситуацию, я правильно понимаю?

— Да, в безвыходную ситуацию.

— То есть либо продолжаешь работать, либо остаешься без средств к существованию?

— Да.

— Скажите, пожалуйста, Дарья, я так понял, что у вас отец погиб в шахте, его тело было обнаружено?

— Нет.

— То есть он один из тех, кого признали погибшими?

— Да.

— Скажите, пожалуйста, какие вам со стороны властей сейчас обещают компенсации, какую помощь, что вам известно об этом?

— Первое — к нам пришли домой люди от поддержки шахты, нам раздали памятки, в которых было указано, что выплата будет в размере 1 млн руб. на каждого иждивенца и родственника по 150 тыс. руб., и, собственно говоря, все. На собраниях говорится, что будут дополнительные выплаты и все в этом роде. Мы не знаем, потому что в воскресенье после собрания уже писали заявление о том, чтобы нам выплачивали.

— А какие ставят условия, взаимосвязь между выплатой этих компенсаций и, допустим, неразглашением какой-то информации, о которой вы говорили?

— Возможно, к тем, чьи мужья погибли в шахте, и обращаются с такими просьбами. Вы знаете, как они делают, они просто затыкают всем рот этими деньгами: возьмите деньги, только заткнитесь. Примерно так это все и выглядит.

— Скажите, пожалуйста, сейчас обсуждается вопрос о том, что дальше делать с этой шахтой, в том числе рассматривается вопрос в случае, если технические условия позволяют, шахту вернуть в эксплуатацию. Как к этому относятся коллеги вашего отца, вы, наверное, с ними общались, что говорят в городе?

— Все очень хотят, чтобы поменялось руководство, потому что взрывы будут продолжаться на шахтах до тех пор, пока у нас такое руководство, не отвечающее за технику безопасности людей. Шахту собираются консервировать, то есть будут закачивать азот, будут перекрывать доступ кислорода опять же в шахту в течение года, потом, возможно, будут восстанавливать шахту.

— Как вам кажется, найдутся желающие пойти туда работать вновь, несмотря на то, что очевидно совершенно…

— Да, найдутся желающие, потому что выхода больше нет. Будут работать люди. Я чего хочу добиться — выйти на федеральный уровень, чтобы расследованием занимались не здесь у нас, в Воркуте, потому что есть опасения, что вдруг там где-то тоже заставляли их подписывать соглашения о неразглашении информации, где-то что-то еще, и добиться того, чтобы расследование прошло именно на федеральном уровне, чтобы шахтеры, которые шли туда ради своих семей, ради куска хлеба, не подвергались такой опасности, чтобы люди не теряли по вине других людей своих мужей, сыновей и даже дедушек.

— Дарья, еще один вопрос: скажите, пожалуйста, уже каким-то образом вам сообщили, будет ли некая церемония прощания с теми людьми, кого не удалось найти, поднять на поверхность?

— Да, сказали, что 4 марта будет панихида, будет прощание на девять дней. В понедельник уже было первое прощание с четырьмя погибшими людьми, уже была в «Олимпе» прощальная церемония.