Лауреатом Премии Шведского государственного банка по экономическим наукам памяти Альфреда Нобеля стал ученый из США Энгус Дитон. Его наградили «за анализ потребления, бедности и благосостояния». Исследование Дитона отвечает на три основных вопроса: «На какие товары потребители расходуют деньги?», «Сколько средств тратится и сберегается?» и «Какими инструментами лучше измерять благосостояние и бедность?». По мнению Нобелевского комитета, труды американского ученого помогают понять, как спрос на тот или иной товар зависит от цены продукта и от уровня дохода потребителей. Доцент кафедры социально-экономических систем и социальной политики Высшей школы экономики Василий Аникин обсудил тему с ведущей «Коммерсантъ FM» Анной Казаковой.
Фото: Maja Suslin/TT News AgencyATTENTION EDITORS - THIS IMAGE WAS PROVIDED BY A THIRD PARTY. FOR EDITORIAL USE ONLY. NOT FOR , Reuters
— Известно, что экспертам, в том числе Reuters, не удалось верно угадать потенциального победителя премии. Имя Дитона даже не звучало среди предполагаемых номинантов, почему его исследование так важно для науки и почему именно он получил награду?
— Действительно эксперты не угадали, попали, что называется, в молоко. Здесь вопрос в том, каким образом подбирались эксперты. Если вы внимательно посмотрите, то два основных цитируемых эксперта — это Измалков и недавний профессор чикагского университета Сонин. Они оба уважаемые экономисты, серьезные специалисты. Но они учились и воспитывались в русле несколько иной экономической традиции. И подход Дитона более социальный, что ли. Не зря в новостной заметке Нобелевского комитета говорится о том, что Дитон фактически стер грани. Не стер, но сделал достаточно много для того, чтобы границы между микроэкономикой и экономикой развития стерлись. Эксперты же говорили больше о том, что они прочили победу классическим макроэкономистам и специалистам по экономике роста. В данном случае нужно отличать экономику роста от экономики развития, именно этим в последние годы занимался Дитон.
— Можно проследить какую-то тенденцию, за какие темы в экономике чаще всего дают «Нобеля»?
— Здесь эксперты говорили о том, что тенденция такова: дают тем, кому, — если говорить все-таки формально, — не дали в прошлых годах. Но мы видим, — и последняя премия это показала,— Нобелевский комитет не настолько предсказуем. И в данном случае мне, например, приятно, что Дитону была отдана премия. Это показывает, что в экономике, в обществе назрел очень большой спрос на то, чтобы заниматься не чисто микроэкономическим моделированием, а все-таки реальными проблемами, экономической деятельностью. Он активно изменял методологию измерения бедности в Индии и участвовал в дискуссиях, связанных с тем, как измеряется бедность, и очень сильно повлиял на повестку дня в такой большой стране, как Индия и в других странах тоже. И мы используем отчасти Дитона в списках цитируемых авторов, потому что он связывает и теорию, и практику, это очень здорово.
— Почти 70% нобелевских лауреатов по экономике — американские ученые, лишь один из победителей был советским ученым.
— Да, этот факт не может нас не огорчать, конечно. Но Дитон все-таки приехал из Бристольской школы и Бристольского университета. Это достаточно серьезное место, я знаю, что Бристольский университет также известен своими географическими исследованиями, использованием многоуровневых моделей. Дитон унаследовал от этой школы свое стремление анализировать именно практические вопросы, используя микроданные и данные домохозяйств, что часто уходит из повестки дня.
— Есть сейчас в России ученые в области экономики, исследования которых могли бы нам быть достойны Нобелевской премии?
— Дело в том, что очень много исследований относительно Нобелевских премий, относительно того, как они распределяются. Мы можем проследить эти связи. И мы знаем, что, как правило, премии распределяются между учеными, которые все друг друга знают. Это одно большое сообщество, и премии переходят из одной лаборатории в другую. Лаборатории так или иначе связаны. Но это понятно, потому что подходы и методы и в Америке развивались достаточно долго, и там очень высокая конкуренция среди университетов. В России едва наберется десяток университетов по экономике, которые можно отнести к университетам, которые готовят исследования международного плана и класса. А если посмотреть по публикациям в ведущих журналах мира, прежде всего, все эти журналы американские, они там базируются. И мы видим, что только очень узкая группа специалистов из России публикуется в этих журналах, что также свидетельствует о том, что другие журналы просто не доходят до комитета.