К чему готовимся?

На прошлой неделе вице-премьер Дмитрий Рогозин заявил, что стратегические ядерные силы России обновятся на 100%. Кроме того, к 2020 году вооруженные силы будут укомплектованы "ультрасовременным" оружием на 70%.

"Ни к чему мы не готовимся. Это единственный положительный эффект от введенных Западом санкций"

Игорь Лебедев, заместитель председателя Госдумы (ЛДПР)

Ни к чему мы не готовимся. Это не бравада перед Западом, не бряцание оружием, не какие-то мнимые угрозы, это просто развитие нашей внутренней промышленности и ОПК. Это единственный положительный эффект от введенных Западом санкций. Проблемы с развитием собственного ОПК, машиностроения и промышленности, которых мы раньше не испытывали, поскольку закупали все за рубежом, вышли на первый план. И у нас нет другого выхода, кроме как все это развивать.

Игорь Лебедев, заместитель председателя Госдумы (ЛДПР)

Правильно говорят: хочешь мира — готовься к худому. Поэтому я считаю, что текущая стратегия развития очень правильная. Обороноспособность страны нужно укреплять. Мы должны учитывать новые вызовы, появляющиеся сегодня. Но надо помнить, что это стратегия сдерживания.

Арсен Каноков, заместитель председателя комитета Совета федерации по международным делам

Это пустое бряцание словами. Воевать ни мы не хотим, ни с нами никто не собирается и не будет. Если, конечно, нам хватит ума. Но беда в том, что это бряцание не бесплатно нам обходится — оно стоит очень больших средств. Это показуха собственной силы, но она абсолютно бессмысленная, а главное, она обескровливает нуждающуюся в серьезном развитии страну. Ведь все эти широкомасштабные военные учения, все это перевооружение идет за наш счет. Меньше денег будет у школы, медицины, у пенсионеров — у всех.

Марк Розовский, художественный руководитель театра "У Никитских ворот"

Это не мы готовимся, а Запад готовится к войне. Мы не хотим конфликтовать с США, ЕС и Украиной. Но если мы будем отставать в вооружении, то безопасность своих граждан мы не обеспечим. Поэтому мы вынуждены втягиваться в новую гонку вооружений. Россия 40 лет не перевооружалась, да и у наших друзей по ОДКБ оружие прошлого века. А мы хотим современную и мощную армию. Поэтому мы создали космические войска, а сейчас создаем и кибервойска, которых пока ни у кого в мире еще нет. Когда разваливался СССР, то маршал Шапошников бросил последние деньги на войска стратегического назначения и тем самым спас Россию. Если бы это не было сделано, то нас бы порвали уже тогда и никто о демократии не вспомнил бы.

Франц Клинцевич, заместитель председателя комитета Госдумы по обороне, лидер Российского союза ветеранов Афганистана ("Единая Россия")

Угроза военного противостояния реальна. По сути, война идет уже даже не на границе Украины и России, а в Ростовской области. Запад даже в мыслях не может допустить, чтобы Россия воссоздала нечто похожее на СССР по мощи хоть в каком-то виде — Таможенный союз и т. д. Им нужна слабая Россия. А раз мы не поддаемся, то нас так и будут втягивать то в конфликты, то в гонку вооружений. Нам уже предначертана Западом судьба Сирии. Но Россия ни с кем воевать не собирается, а вот защитить себя она обязана.

Леонид Калашников, заместитель председателя комитета Госдумы по международным делам (КПРФ)

Это какие-то страшные детские игры и пиар, смысла в которых нет никакого. Вложим мы сейчас немереное количество денег в ядерное вооружение. А денег-то уже сейчас не хватает на социалку. Через несколько лет эти боеголовки заржавеют — и придется тратить деньги на новые боеголовки. А жить-то на что? Понимаю, Рогозину, профильному вице-премьеру, чем больше денег будет вложено в оборонку, тем лучше. Но сейчас в мире остро стоят политические и экономические проблемы, а не военные. Воевать со всем миром мы все равно не будем, ядерного оружия достаточно иметь немного — все равно тебя никто никогда не тронет, так как всему миру это обойдется дороже.

Николай Сванидзе, член совета по правам человека при президенте РФ

Видимо, руководство страны оценивает текущую ситуацию как требующую немедленного наращивания мускулов. Думаю, в создавшемся положении, когда Запад обозначил врагом номер один Россию, естественно, мы должны принимать экстренные меры. В том числе заниматься перевооружением, производством и принятием на вооружение суперсовременной техники.

Георгий Шпак, в 1996-2003 годах командующий ВДВ, генерал-полковник

Возникает ощущение, что мы ждем угроз со всех сторон света. В Арктике разворачиваем дополнительную группировку, с Запада ожидаем угрозы от НАТО, с юга ждем исламское государство, проводим учения на востоке... Ситуация в представлении наших лидеров выглядит как в сказке Пушкина о Золотом петушке. На шпиле сидит петушок, смотрит во все стороны и орет, когда видит опасность. Вот у нас петушок сейчас орет непрерывно. И на мой взгляд, это не совсем адекватно. Обновление вооружений, безусловно, необходимо. Но его пытаются построить не на том фундаменте. По мнению Рогозина, ВПК станет локомотивом научно-технического прогресса. Но направление перетока инноваций давно уже идет из гражданского сектора в военный. И хорошо делают оружие те страны, у которых есть развитый и высокотехнологичный гражданский сектор.

Александр Коновалов, президент Института стратегических оценок и анализа

Россия всю жизнь к чему-то готовится. Но я скажу так: сама по себе дубина не страшна, главное — у кого она в руках.

Виктор Коклюшкин, писатель-сатирик

ВОПРОС НЕДЕЛИ / ШЕСТНАДЦАТЬ ЛЕТ НАЗАД*

Вам старый курс жалко?

Россия простилась не только с правительством Кириенко, но и с надеждами на экономический подъем.

Жаль, что нам не хватило времени. Но нам не стыдно за свою работу и не стыдно смотреть в глаза друг другу.

Сергей Кириенко, бывший председатель правительства РФ

Жалко, что страну объявили банкротом. Отказ от платежей по долгам, принудительная реструктуризация внутреннего долга и девальвация рубля — это провал экономической политики.

Александр Шохин, руководитель фракции НДР

Жаль и курс, и правительство Кириенко. Кириенко набрался мужества и сказал правду о положении дел в экономике. А создание коалиционного правительства — это конец всем демократическим преобразованиям.

Дмитрий Аяцков, губернатор Саратовской области

Не было никакого курса. И все президентские послания — сплошной обман.

Василий Бочкарев, губернатор Пензенской области

Жалко рубль. Я держал деньги в банке и теперь стою в очереди, чтобы отправить семью после отпуска домой. Но, с другой стороны, я видел, что курс рубля завышен. И надо было загодя и плавно приводить его в соответствие с реальностью.

Борис Месник, председатель комитета Госдумы по проблемам Севера и Дальнего Востока