Упасть, чтобы подняться

Нынешняя спартаковская легенда родилась 40 с лишним лет назад, когда клуб вылетел из высшей лиги. Тогда "Спартак" совершил чудо: всего через год он вернулся вновь, причем на таких скоростях, что на несколько десятилетий стал флагманом советского и российского футбола. О феномене "Спартака" — в новой рубрике "Огонька"*

Александр Горбунов

В спартаковской памяти, как игроков, так и болельщиков, один матч засел — "занозой" — особенно цепко. Было это в 1976 году, когда чемпионат СССР разделили на два — весенний и осенний. В осенней части спартаковцы выступали крайне неудачно. Их судьба — останутся они в высшей лиге или же покинут ее — решалась в последнем туре, в котором предстояло сыграть в Киеве против "Динамо". О том памятном для "Спартака" чемпионате вспоминает Евгений Ловчев, спартаковец до мозга костей: "Осенний чемпионат был исковеркан календарем. ...Мы чередовали поражения с победами и никак не были аутсайдерами. Думалось, вот-вот прибавим — можем рассчитывать на Европу. А потом как будто произошел надлом: проиграли три встречи подряд. И, посмотрев в таблицу и сверившись с календарем, вдруг осознали — должно произойти чудо, чтобы мы остались в высшей лиге".

Решающий матч "Спартак" играл в Киеве. И проиграл со счетом 1:3, набрав в итоге 13 очков - это было меньше проходного балла в высший футбольный эшелон.

Весь ноябрь-декабрь в среде болельщиков и в прессе гуляли слухи о том, что "Спартак" все же оставят в высшей лиге. Основание было следующим — дескать, в 1967 году, когда "Зенит" занял в чемпионате последнее, 19-е место, команду — "по многочисленным просьбам трудящихся" и в связи с 50-летием Октябрьской революции — оставили. Так и здесь: думалось, что в связи с грядущим 60-летием революции не тронут и "Спартак".

"Надеялись многие,— вспоминает Ловчев,— и на Старостина — мол, выступит сейчас в печати, попросит, тем более что он один в команде и видел ту революцию. Старостин действительно выступил, но сказал неожиданное: ""Спартак" должен вылететь, и революция здесь ни при чем. Поблажек никому не надо". Затем журналисты обратились ко мне, и я повторил слова Николая Петровича".

"Бескова! И никого иного..."

Перед "Спартаком" тогда встала кардинальная проблема: кто должен возглавить команду? Андрей Петрович Старостин предложил самый, видимо, в ту пору неожиданный вариант: Бесков. С ним Андрей Петрович дружил, с ним работал в сборной СССР, хорошо знал его профессиональные качества.

Но возникает вопрос: кто тогда мог назначить тренера в популярнейший в стране клуб? Важную роль в непростые для "Спартака" времена сыграл главный, наверное, на тот момент болельщик команды — секретарь ЦК КПСС Константин Черненко. Он, по свидетельству его помощника Виктора Прибыткова, тяжело переживал вылет клуба в первую лигу. Черненко, разумеется, был в состоянии сделать так, чтобы "Спартак" остался в "вышке", но слова Николая Петровича Старостина — "Все потеряно, кроме чести" — и для крупного партийного функционера стали законом.

Прибытков по поручению Черненко встретился с Андреем Старостиным на квартире спартаковского ветерана и передал ему слова своего шефа: "Надо решать главное — кого вы можете предложить на должность нового тренера". "Бескова! — ответил Андрей Петрович.— Константина Ивановича Бескова! И никого иного. Только он может быть старшим тренером. А начальником команды — Николая! (Старостина-старшего.— Прим. "О".) Разговор с Бесковым я беру на себя. С Николаем тоже побеседую — тут легче. Но остальное на вас, передайте это Константину Устиновичу! Помощь будет нужна солидная. Не копеечная!"

Бесков на тот момент был действующим офицером МВД, подполковником с соответствующей оплатой звездочек. "Спартак" — профсоюзная команда, зарплаты невысокие. Но когда решением вопросов занимались крупные партийные чины, все проблемы решались. По указанию Черненко министр внутренних дел СССР Николай Щелоков своим приказом отправил подполковника К.И. Бескова в командировку в гражданское общество "Спартак". Ему сохранили звание (спустя несколько лет благодаря хлопотам Черненко произвели в полковники) и соответствующую званию зарплату.

"Черненко,— сообщает Прибытков в книге "Аппарат",— время от времени приглашал к себе на "тайную вечерю" всю троицу — братьев Старостиных и Бескова... Черненко оттаивал, глаза его искрились, лицо смягчалось. Он был счастлив, что сидел рядом со своими кумирами, мог напоить их чаем, угостить печеньем". Напрямую у хозяина встреч гости никогда ничего не просили. Но и без того Черненко и первый секретарь МГК КПСС Виктор Гришин, также болевший за "Спартак", постоянно давали указания помогать клубу — жильем, деньгами и спонсорством "Аэрофлота".

С самого начала было понятно, что два гиганта-медведя в одной красно-белой берлоге долго вместе не проживут. Но — прожили. Долго: 12 лет для футбольной команды — срок огромный. В чемпионате СССР при тандеме Константин Бесков — Николай Старостин "Спартак", вернувшийся в 1977 году в высшую лигу, практически постоянно был в призерах турнира, выиграв при этом два чемпионских титула. Но практически каждый сезон сотрудничество гигантов отечественного футбола, с уважением в том, что касалось профессиональных качеств, относившихся друг к другу, повисало на волоске. Андрею Старостину, по инициативе которого Бесков появился в "Спартаке", всякий раз удавалось сохранить статус-кво. Однако ровно через год после кончины Андрея Петровича тандем с объяснимой неизбежностью распался.

Любовь как болезнь

Детали произошедшего свидетельствуют об интриге, закрученной Николаем Петровичем и призванной поменять в "Спартаке" главного тренера. "Дело не только в том,— пояснял Н.П. Старостин, когда страсти по поводу разрыва улеглись, свою позицию в интервью киевской молодежной газете,— что Бесков невероятно труден в общении, что признавал лишь авторитарное, волевое руководство людьми, а любой совет даже сведущего человека воспринимал как личную обиду. В последнее время главный тренер стал просто невыносим. Незаурядный в прошлом игрок, он и как тренер многое сделал для своего, динамовского, клуба. Но там совсем другая специфика — суровая, даже жесткая дисциплина, беспрекословное подчинение. У каждого футболиста — воинское звание. Он попросту обязан повиноваться. Но что хорошо в "Динамо" — в "Спартаке" неприемлемо. Ему присущи демократизм, раскованность. У "Спартака" свои традиции, свой статус игрока, основанный на уважении к личности. Потому-то Бесков и старался избавляться от исконных спартаковцев. Почти всех разогнал".

"Старостин,— поведала в мае 2009 года в интервью "Спорт-экспрессу" вдова Бескова — Валерия Николаевна,— при всей его начитанности и интеллигентности в обстановке интриг чувствовал себя как рыба в воде. Будь его воля, Николай Петрович убрал бы Костю из "Спартака" не в 1988 году, а намного раньше. Для Старостина Бесков навсегда остался динамовцем. А больше всего на свете Николай Петрович ненавидел "Динамо". Костя своими ушами слышал, как Старостин говорил: "Если вижу хоть что-то, имеющее отношение к "Динамо", меня сразу начинает трясти". К тому же он завидовал успехам и популярности Кости. Хотя, если б не Бесков, Николай Петрович в "Спартаке" бы не работал. Это Андрей Петрович упросил Костю сделать брата начальником команды: "Возьми Кольку в "Спартак". Он опытный, поможет". Отказать другу Бесков не мог".

Бескова Николай Петрович заменил Олегом Романцевым, в "Спартаке" игравшим и обучавшимся тренерской профессии сначала во Владикавказе, а потом в московской команде второй лиги "Красная Пресня". Интуиция старшего Старостина, как всегда, не подвела. При Романцеве "Спартак" безоговорочно верховодил в стране — выигрывал чемпионаты СССР и России, Кубки, выходил в полуфиналы всех трех европейских турниров, был основным поставщиком игроков в сборную.

После ухода Романцева, продавшего, как говорят, все свои спартаковские акции новому владельцу клуба Андрею Червиченко, "Спартак" не выиграл ни одного трофея. Как отрезало. Последнее чемпионство датировано 2001 годом, последняя кубковая победа — еще при Романцеве — 2003-м. Не помогла смена хозяина "Спартака". Им теперь владеет вице-президент "ЛУКОЙЛА" Леонид Федун, вкладывающий в клуб свои средства и занимающийся строительством стадиона, первого собственного стадиона в спартаковской истории. Не помогает и бесконечная тренерская чехарда. Если Романцев, заменивший Бескова, работал со "Спартаком" почти 15 сезонов, то за последнее десятилетие команду возглавляли Андрей Чернышов, Невио Скала, Владимир Федотов, Станислав Черчесов, Микаэль Лаудруп, Валерий Карпин, Унаи Эмери и сейчас снова Карпин. Федун поставил перед Карпиным, переставшим наконец-то заниматься бессмысленным делом — совмещать тренерскую работу с работой генерального директора клуба, простую задачу: хоть что-нибудь выиграть в ближайшие полтора года.

С чьей-то легкой руки "Спартак" стали некогда называть "народной командой". В других клубах только посмеивались: а мы что ж, получается, "антинародные"? Сейчас определение "народная" применительно к команде красно-белых если и используется, то в ироничной тональности. Сами же многочисленные поклонники "Спартака" (по стране их миллионы) его не употребляют. Среди поклонников команды, как и в советские годы, много актеров, представителей творческой интеллигенции. Недавно в матче ветеранских составов "Спартака" сыграл ярый приверженец красно-белых — министр иностранных дел России Сергей Лавров.

Поначалу, после возникновения "Спартака" и первых его успехов во второй половине 30-х годов прошлого столетия (три золота, одно серебро и две бронзы) в шести предвоенных чемпионатах страны, болели даже не столько за самобытную команду, сколько против клубов, представлявших силовые структуры — армию и госбезопасность, ЦДКА и "Динамо".

Болельщики "Спартака", надо сказать, самые, наверное, в России взыскательные. С них пошел применяемый сейчас всеми почти фанатскими объединениями прием, направленный на вмешательство в решения клубного руководства. Повсеместно публика принялась диктовать владельцам клубов, президентам и генеральным директорам, каких тренеров нанимать на работу, от каких игроков следует избавляться и как строить работу с ней, с публикой.

Из спартаковского сектора "лужниковского" стадиона несколько лет назад понеслось: "Чемодан — вокзал — Ростов!" Своего рода рекомендация для уроженца Ростова, тогдашнего президента "Спартака" Андрея Червиченко, искренне недоумевавшего, с какой стати ему, вкладывающему в команду и ее развитие свои деньги, пытаются что-то советовать люди, приносящие клубу смешной по цифрам доход, не позволяющий даже покрыть арендную стоимость арены.

"Спартак" всегда ассоцировался с братьями Старостиными — Петром, Александром, Андреем и Николаем. Их именами, возможно, назовут трибуны нового стадиона. В серии "Жизнь замечательных людей" издательства "Молодая гвардия" о них вышла увлекательная книжка Бориса Духона и Георгия Морозова. Братьев почитают все поколения спартаковских болельщиков. Портрет Николая Петровича, старшего из квартета, по сей день колышется над трибунами в дни матчей с участием "Спартака" с начертанным под ним напоминанием: "Он видит все". В том числе и новое чемпионство, уверены миллионы болельщиков клуба.