В прокат вышел один из двух главных оскаровских фаворитов — фильм братьев Коэн "Старикам тут не место" (No Country for Old Men), выдвинутый в восьми номинациях. Авторы считают картину, снятую по роману весьма популярного у кинематографистов современного американского прозаика Кормака Маккарти, своим самым жестоким произведением. Насколько поняла ЛИДИЯ Ъ-МАСЛОВА, имеется в виду не жестокость одних людей к другим, а скорее общая ужасность мироустройства.
В живописном прологе авторы довольно долго наслаждаются своими любимыми однообразными пейзажами, неторопливо дожидаясь, пока солнце вылезет из-за верхушки холма, а пожилой закадровый мужской голос договорит печальный монолог о том, что преступность в стране растет и ничего ты тут не поделаешь. После этого малообнадеживающего вступления на экран выходит пресловутая преступность в полный рост — в демоническом обличье Хавьера Бардема, одетого во все черное, но вид имеющего настолько же угрожающий, насколько нелепый, в основном благодаря украшающему его голову противненькому сутенерскому "каре". Дополняет необычный портрет убийцы баллон сжиженного воздуха, который он заимствует в полицейском участке, предварительно задушив наручниками арестовавшего его шерифа. Приставив шланг с клапаном кому-нибудь ко лбу, можно мгновенно и беззвучно проделать аккуратную дырку в голове, заставляя полицейских недоумевать: тело с простреленной головой есть, а пули нет.
Выпустив одного из главных героев на большую дорогу, братья Коэн все так же неспешно обращаются к следующему: это ковбойского вида усатый мужчина (Джош Бролин), как выясняется позже, вьетнамский ветеран (действие датировано 1980 годом), вышедший поохотиться на антилоп, а нашедший расстрелянный кем-то "караван" с наркотиками, сложенными штабелями в кузове желтого "форда". Неподалеку в тени дерева обнаруживается и несостоявшийся мертвый покупатель с двумя миллионами в чемодане, который ковбой решает взять себе и таким образом превращается из охотника в объект охоты киллера со шлангом, размахивающего им направо и налево. Третий центральный персонаж, самый старший и самый мудрый, чей горький монолог звучал за кадром в начале, шериф в третьем поколении (Томми Ли Джонс) идет по следам обоих, до самого конца сохраняя созерцательную позицию и заданное в начале смиренно-философское настроение.
Три главных героя ни разу не встречаются и отношения не выясняют, а если бы встретились, вряд ли смогли бы договориться и найти компромисс, подкорректировав для этого свое взаимное расположение в системе морально-этических координат фильма, жестко заданных авторами раз и навсегда. На двух противоположных полюсах находятся беспомощное добро и безжалостное зло, бессильное правосудие и аморальный беспредел, а посредине — ни то ни се, обычный человек, как и многие обычные люди, любящий свою жену и халявное бабло. Добро существует отдельно и ни на что не влияет — ему остается только потихоньку ужасаться и сетовать, зло тоже предоставлено само себе и никому не подотчетно, а человек барахтается между ними по воле обстоятельств и по мере своей ловкости, позволяющей ему некоторое время выживать, но далеко не безграничной.
Зрителям, привыкшим, что в последнее время братья Коэн много, хотя и с переменным успехом, шутят, населяя свои фильмы эксцентричными персонажами, "Старикам тут не место" может показаться чересчур минималистичным и однообразным, как покрытая скудной засохшей растительностью техасская земля, уткнувшись в которую камера движется в темпе лошадиного шага, периодически натыкаясь на пятна крови или трупы людей и животных. Они, впрочем, быстро перестают вызывать интерес — очень заразительным оказывается стариковское спокойствие невозмутимого шерифа, который на предложение младшего помощника осмотреть очередное тело отвечает скептическим вопросом: "Думаешь, я увижу что-то новое?" Вот так и повзрослевшие братья Коэн, решив, что принципиально нового ничего они уже показать все равно не смогут, в конце бросают наскучившие им жанровые игры в вестерн, боевик и film noir, предоставив тем, кого это волнует, самим догадываться о возможной развязке, а сами углубляются в пересказ сновидений героя Томми Ли Джонса и заканчивают фильм его фразой "А потом я проснулся", тем самым компрометируя все предыдущие события как сон задремавшего после обеда старичка.