Игорь Малашенко, президент Overseas Media Production (Нью-Йорк), первый гендиректор НТВ, в 1996 году один из руководителей предвыборного штаба Бориса Ельцина:
— Сделать это просто, никаких специальных телевизионных технологий не нужно. Достаточно уделить Путину больше эфирного времени, внимания, лестных эпитетов... И это будет восприниматься так, что он главнее Медведева. Но ситуация, когда в кабинете #1 Кремля сидит один человек, а главным является другой — чрезвычайно странная. Долго эта игра продолжаться не сможет, потому что вызовет смятение в умах населения.
Алексей Волин, гендиректор компании "Амедиа", в 2000-2003 годах заместитель руководителя аппарата премьера:
— Можно свести их личные встречи к минимуму. Отчеты же премьер будет представлять парламенту, а не президенту. Сейчас картинка такая, что премьер отчитывается. Можно заменить ее на беседу, обмен мнениями. Да и послание Федеральному собранию можно стилистически переделать, чтобы в адрес правительства звучали только общие директивы.
Георгий Сатаров, президент фонда "Индем", в 1994-1997 годах помощник президента Бориса Ельцина:
— В среднесрочной перспективе это невозможно. Формально мешает Конституция. Да и у народа сложилось мнение, что за все хорошее отвечает президент, за неудачи — правительство с премьером. Убедить граждан в обратном быстро не получится. А если не быстро, то вопрос сам потеряет свою актуальность.
Дмитрий Сокур, гендиректор пиар-агентства "Сокур и партнеры":
— Если говорить о личных встречах президента и премьера, то их можно проводить по образцу международных встреч на высшем уровне — без хозяина, на нейтральной территории. А при посещении президентом заседаний правительства для картинки можно в зале заседаний поменять овальный стол на круглый, чтобы подчеркнуть равенство присутствующих. Или вывести президента и премьера в президиум.
Александр Невзоров, в 1987-1990 годах автор и ведущий телепрограммы "600 секунд":
— Легко. Например, при встрече президента и премьера нужно несколько раз фокусировать камеру на премьере, тогда президент получится "размытым". После нескольких таких переходов зритель подсознательно начнет считать президента второстепенной фигурой. Еще можно снять премьера снизу, тогда тот будет казаться более величественным, а президента — "с плеча". Но скорее всего, будет самый кондовый вариант, когда премьера будут просто тупо больше показывать по ТВ.
Владимир Соловьев, теле- и радиоведущий:
— Непростая задача. Но журналистика вообще попадает в сложнейшее положение — как можно критиковать правительство, которое возглавляет национальный лидер, или президента, который даже в статусе кандидата вызывает всеобщий восторг? Видимо, все будет происходить в стилистике "встретились два солнца". Но в рабочем режиме и на нейтральной территории.
Алексей Венедиктов, главный редактор радио "Эхо Москвы":
— Для этого достаточно сделать две вещи. Первое: внести изменение в закон о правительстве, переподчинив силовых министров премьеру. Человек, который контролирует силовиков, бюджетные потоки, внешнюю политику, станет главнее президента. Второе: на "восьмерку" вместо заболевшего президента поедет премьер. А отчетов премьера перед президентом вообще не будет, потому что в Конституции этого нет. Там сказано, что президент — гарант Конституции, а премьер возглавляет исполнительную власть. Всю. Это соотношение было нарушено.
Игорь Родионов, в 1996-1997 годах министр обороны:
— Для военных президент всегда будет главнее как верховный главнокомандующий. Хотя фактически Путин будет вертеть Медведевым как захочет. А вообще у меня на душе мерзко от таких рокировок.
Глеб Павловский, президент Фонда эффективной политики:
— Ситуацию ведь можно представить и по-другому. Например, показать, как премьер, опирающийся на победившую партию, приходит к президенту, которого он может оставить без бюджета и без всего того, на что может повлиять Дума. В подчинении "Единой России" находится вся законодательная вертикаль, а силовой ресурс Конституция распределила равномерно между премьером и президентом. И по Конституции премьер является сильной политической фигурой — примерно как канцлер ФРГ. В любом случае, помимо президентской, должности выше премьерской в Конституции нет. Вопрос, захочет ли Путин принять это предложение?