В среду, 12 сентября, председатель российского правительства Михаил Фрадков подал в отставку. "Понимая политические процессы, я бы хотел, чтобы у вас была полная свобода в выборе решений, включая кадровые",— тяжело дыша, сказал он президенту Путину.
Все предыдущие смены премьер-министров в России были серьезными политическими актами, которые отражали жесточайшее противостояние интересов и влекли за собой судьбоносные для России последствия. На этом фоне отставка Михаила Фрадкова выглядит откровенно бутафорской, если не сказать комической.
Еще в марте 2004 года, когда президент уволил Михаила Касьянова и назначил Фрадкова, стало очевидно, что президенту, строго говоря, любой хоть сколько-нибудь самостоятельный премьер только мешает. И выбор мало кому известного представителя России в ЕС означал лишь то, что кто-то же, в конце концов, должен сидеть в премьерском кресле.
Все пребывание Михаила Фрадкова в должности председателя правительства сводилось к тому, чтобы, насколько это возможно, ничего не делать. Он не имел отношения ни к национальным проектам, ни к укреплению рубля, ни к борьбе с инфляцией, ни к разработке бюджета. Он не представлял интересы никакой олигархической группировки. За три с половиной года премьерства он 52 раза выезжал за границу, при этом за пределы территории бывших и нынешних соцстран, где способны правильно понять его роль,— всего 19 раз (в том числе в страны Западной Европы — 11 раз). При этом в большинстве случаев он исполнял чисто представительские функции, как, например, на похоронах папы римского. Он открывал рот только на заседаниях правительства, да и это давалось ему с видимым трудом (см. подборку "Верный черномырдинец" на стр. ***). А последний год Владимир Путин еженедельно встречался с министрами сам, без всякого Фрадкова. Более того, никчемность премьера всячески пропагандировалась. Например, на сайте правительства никогда не давалась стенограмма его заседаний, а стенограммы президентских встреч с министрами на президентский сайт всегда выкладывались незамедлительно.
Учитывая все сказанное, можно с уверенностью утверждать, что отставка Фрадкова так же важна для жизни страны, как и его работа. Но если это так, то зачем она вообще была нужна, и почему произошла именно сейчас?
Перед тем как ответить на этот вопрос, напомним, что писала "Власть" 1 марта 2004 года, сразу после отставки Касьянова:
"...Выход президента в прямой эфир с большим основанием можно квалифицировать как рекламный, а не как политический ход. Ведь помимо самого президента на тему отставки правительства посчитали своим долгом высказаться все сколько-нибудь заметные политики и чиновники, и большинство из них вознесли хвалу президентской мудрости. Рассуждениями о новом премьере, членах его кабинета и структуре правительства будут забиты все СМИ (как российские, так и западные) вплоть до выборов. И никто уже не назовет предвыборную кампанию-2004 скучной и плоской до отвращения.
Кто при этом будет возглавлять правительство, в конце концов, не так уж и важно. Экономическая политика, как утверждают в Кремле, серьезных изменений не претерпит. "Просто" политика, как внешняя, так и внутренняя, очевидно, также останется прежней, ведь ее будет определять не премьер, а президент. Конечно, можно пытаться оценить шансы нового премьера на преемничество, но нынешняя отставка — лучшее доказательство того, что ничто не мешает Владимиру Путину в следующий раз отправить премьера в расход не за три недели до выборов, а, например, за полгода".
Так он и поступил. И у него для этого был ряд оснований.
Во-первых, началась парламентская предвыборная кампания. И основные аргументы избирателей против власти касаются деятельности правительства. Уволить наиболее непопулярных министров, например Михаила Зурабова, было бы в этой ситуации вполне достаточно. Однако Владимир Путин не сторонник индивидуальных увольнений. Они обычно выглядят как уступка чьему-то давлению и создают у граждан ощущение слабости президента и нестабильности в стране (вспомним стиль работы Бориса Ельцина). Он предпочитает создавать впечатление, что все его шаги носят не конъюнктурный, а концептуальный характер: не увольнение министра, а его непереназначение в рамках смены и реорганизации правительства. Поэтому кабинет Фрадкова и был расформирован, а сам он отправлен в отставку.
Во-вторых, Владимир Путин прекрасно понимает, что российское чиновничество, нанизанное на вертикаль власти, перед выборами (и парламентскими, и особенно президентскими) остро задумывается о своем будущем. И если он рассчитывает на их лояльность, им хорошо бы заранее дать некоторые гарантии. Не случайно на следующий день после расформирования правительства Путин на встрече с журналистами в ходе поездки в Белгородскую область фактически прямо сказал об этом. Многочисленные чиновники должны были это понять в том смысле, что те из них, кто сохранит свои места при новом премьере, уже взяты в новую эпоху.
Ну а в-третьих, перед Путиным по-прежнему стоит задача передачи власти. Один из возможных сценариев, уже давно обсуждающийся самыми широкими кругами, состоит в следующем: на президентских выборах побеждает некий человек, абсолютно лояльный Путину, а спустя некоторое время по тем или иным причинам прекращает исполнение президентских полномочий, после чего назначаются новые выборы, и по их результатам Путин совершенно легально вновь избирается президентом.
Если следовать этому сценарию, то на роль временного правителя наиболее логично выдвинуть действующего премьера: это в наименьшей степени будет выглядеть как произвольный подбор преемника. Фрадков даже при всей его неамбициозности на эту роль едва ли мог претендовать: слишком уж он был неизбираем. А вот личный друг президента Виктор Зубков смотрится вполне ничего себе. Кстати, свежеиспеченный премьер уже успел заявить, что не видит в своем правительстве места "наиболее скомпрометировавшим себя министрам", а кроме того, не исключает выдвижения своей кандидатуры на президентских выборах. Едва ли можно представить себе, чтобы кто-то из предыдущих премьеров посмел сказать такое на следующий день после выдвижения на пост главы кабинета.
"Без шума и пыли"
Драма в двух действиях*
Действующие лица и исполнители — президент, руководители законодательной и исполнительной власти, депутаты, федеральные и региональные чиновники.
Действие I
Картина первая. Отставка
Михаил Фрадков, и.о. председателя правительства. Хотел бы просить вас об отставке.
Владимир Путин, президент. Благодарю вас за ту работу, которая была проделана. Разумеется, такая масштабная работа не могла проходить и без некоторых сбоев, и без ошибок. Принимая вашу отставку, прошу вас вплоть до одобрения кандидатуры нового председателя правительства Государственной думой исполнять свои обязанности.
Картина вторая. Проводы
Сергей Иванов, и. о. первого зампредседателя правительства. Кабинет, который возглавлялся Михаилом Ефимовичем Фрадковым, в котором я работал, при всех определенных там недостатках, трудностях, он очень много сделал.
Вячеслав Володин, зампредседателя Госдумы. Наша работа с ним складывалась, хотя были шероховатости.
Владимир Жириновский, зампредседателя Госдумы. Неожиданно его назначили председателем правительства. Но... никакого негатива. И, скорее всего, это будет технический премьер.
Сергей Миронов, председатель Совета федерации. Вы слышали оценку Владимира Путина о работе правительства и лично Михаила Ефимовича, он абсолютно профессионально справлялся.
Действие II
Картина первая. Назначение
Борис Грызлов, председатель Госдумы. Это Зубков Виктор Алексеевич.
Картина вторая. Встреча
Владимир Жириновский. Это правильный выбор, это нужно нам сегодня.
Сергей Иванов. Это человек, который всю жизнь работал, как у нас говорят по-русски, без шума, пыли и очень целенаправленно. Спокойный, сдержанный, абсолютно адекватный человек.
Сергей Миронов. Это очень спортивный человек спортивного телосложения, очень энергичный. И выглядит он прекрасно. Я знаю, в какой он блестящей физической и интеллектуальной форме, поэтому здесь о бодрости говорить не приходится. Более профессионально подготовленной кандидатуры... трудно было бы найти.
Вячеслав Володин. Он профессионал, у нас впервые во главу правительства назначают человека, который начал с села... был руководителем еще совхоза.
Сергей Яхнюк, вице-губернатор Ленинградской области: Он очень строг к себе и к своим подчиненным.
Михаил Фрадков. Виктор Алексеевич Зубков известный нам человек, авторитетный, профессионал, очень порядочный человек. Я, со своей стороны, считаю, что выбор президента хороший.
Вадим Тюльпанов, председатель законодательного собрания Санкт-Петербургского народного совета. Он очень эффективный руководитель. Как руководитель он жесткий, но что его отличает, и это не только я могу сказать, а и многие те, кто с ним работал, он очень чуткий человек и не бронзовеющий.
Виктор Зубков. Мы видим все буквально до копейки. До копейки.
*В основу положены подлинные высказывания ее действующих лиц, сделанные сразу же после объявления об отставке правительства и представлении кандидата в премьер-министры.
Верный черномырдинец
Михаил Фрадков. Избранное.
"Правительство не преследует цели обобрать нефтяников до неузнаваемости". 14 апреля 2004 года на выступлении в Совете федерации.
"У одних рычаг грубый, телега там или кран, а у вас в министерстве должен быть тонкий инструмент. Например, лошадь. Вообще, Германа Оскаровича (Грефа.— "Власть") надо поставить в головку борьбы за ВВП". 8 июля 2004 года на заседании правительства.
"Надо напрячься до такой степени, чтобы обеспечить 7-процентный рост. Себя иголкой где-то там кольнуть в одно место, чтобы очнуться от привычной схемы работы". 19 августа 2004 года на заседании правительства.
"Административная реформа затевалась с тем, чтобы министры почувствовали безысходность ситуации". 19 августа 2004 года на заседании правительства.
"Не надо лежать на сене, которое имеет тенденцию превращаться в солому и когда-нибудь кольнуть. Как говорится, сесть давно пора было, в хорошем смысле, и заниматься этим делом". 21 октября 2004 года на заседании правительства.
"Все мы переживали за российских спортсменов. И хотя смотрим в будущее с оптимизмом, но со слезами на глазах, и это слезы не радости, а стыда". 11 ноября 2004 года на заседании правительства по итогам Олимпиады в Афинах.
"Правительство не имеет права увеличивать численность работников госучреждений после утверждения бюджета, зачем же мы рака за камень заводим? С огнем не шутите!". 15 декабря 2004 года на совещании по социальным вопросам.
"У министров индикаторы в глазах должны щелкать". 24 февраля 2005 года на заседании правительства.
"Мы вам подписываем все документы, вам надо работать реально, а все остальное — бу-бу-бу". 23 июня 2005 года на заседании правительства.
"Разберитесь, что влияет на экономику! Куда вы будете подставлять пустые ведра под нефтяным дождем? Какие грядки будете поливать? Трясти всех надо! И про рассаду не забудьте!.. Руками туда залезайте. За грудки друг друга берите". 23 июня 2005 года на заседании правительства.
"Мы делаем много лишней работы, которая называется бюрократией. Зачастую эта работа носит коррупционные проявления". 28 сентября 2005 года на конференции компании Brunswick UBS.
"За молодежью наше будущее, будущее страны, но и о них уже поздно говорить. Уже сейчас нужно думать о тех, кто сейчас родился, собирается родиться". 29 сентября 2005 года на заседании правительства.
"Нужно брать за рога эту птицу". 4 октября 2005 года в ходе визита в Липецкую область.
"Мы вы все тут жители Баренцева моря". 11 октября 2005 года на церемонии открытия моста через Кольский залив.
"Государство — это не только чиновники и обязательно коррумпированные, но это система отношений, цель которой — улучшение жизни в стране". 16 ноября 2005 года на пресс-конференции в Ханты-Мансийске.
"Не очень мотивирован возврат рыбы на берег". 1 декабря 2005 года на заседании правительства.
"Давайте напряжем все свои силы, в том числе интеллектуальные, чтобы удержать инфляцию". 15 марта 2006 года на заседании правительства.
"Боюсь, что однажды проснемся утром, а кефира уже не останется". 17 августа 2006 года на заседании правительства.
"Судя по тому, как эти пункты (плана реформирования ЖКХ.— "Власть") написаны — они носят философский характер. В зиму мы войдем и, я надеюсь, сохранимся физически". 19 октября 2006 года на заседании правительства.
"Работа идет, что-то делается, иногда мы потеем, но чаще — говорим". 19 октября 2006 года на заседании правительства.
"Иначе мы от либерализации получим только хвостик от морковки. Это нешуточное дело. И хорошо еще, если хвостик получим. А то можно и хвостик потерять — и от морковки, и собственный". 7 декабря 2006 года на заседании правительства.
"Он (Банк развития.— "Власть") должен быть уникальным сооружением. Поэтому должен быть сразу создан правильный фундамент. Поставишь кривой фундамент, и будет там Баба-Яга внутри: неизвестно, к кому лицом, а к кому — чем". 14 декабря 2006 года на заседании правительства.
"Туда (в Банк развития.— "Власть") все захотят пойти работать. То же самое, чем занимаемся мы, только зарплата большая, и воровать ничего не надо". 14 декабря 2006 года на заседании правительства.
"Надо с грядки начать. Нет, учиться-то ладно, но с грядки, с грядки. И премьером можно стать бакалавру. Вон Устинов говорит: после ПТУ. Это обязательно, кстати". 9 марта 2007 года на заседании правительства.
"Мы не только не ускорим, мы еще и пенделя дадим, чтобы вы ускорились. Только это будет от нас к вам, а не от вас к нам. Вот и все. Мы задаем вопросы, чтобы ясно было, что мы делаем". 14 июня 2007 года на заседании правительства.
Глубоководные
"Власть" сравнила стартовые позиции отставленного, но не отпущенного из премьерского кресла Михаила Фрадкова и представленного, но еще не впущенного в то же кресло Виктора Зубкова.
На момент назначения главой правительства 5 марта 2004 года Михаил Фрадков занимал 180-ю строчку в рейтинге публичности власти. Причем за всю свою рейтинговую историю он не поднялся выше 92-го места. Стартовые позиции Виктора Зубкова стоит признать более весомыми. В рейтинге публичности власти за второй квартал этого года он занимает 153-ю строку. А его личный рекорд — 84-е место — был установлен во втором квартале 2004 года.
Председатель
Зубков Виктор Алексеевич родился 15 сентября 1941 года в поселке Арбат Кушвинского района Свердловской области. В 1958-1960 годах работал слесарем Мончегорского ремонтно-механического завода (Мурманская область). В 1965 году окончил экономический факультет Ленинградского сельхозинститута. Служил в армии, с 1967 года работал в совхозах Ленинградской области: управляющим отделением, замдиректора совхоза "Красная славянка", директором совхоза "Раздолье", гендиректором объединения совхозов "Первомайское" Приозерского района. С 1985 года — председатель Приозерского горисполкома, первый секретарь горкома КПСС, заведующий отделом сельского хозяйства и пищевой промышленности и аграрным отделом Ленинградского обкома партии. В 1989-1991 годах — первый зампредседателя Ленинградского облисполкома (председателем облисполкома работал будущий вице-премьер Юрий Яров). С января 1992 по ноябрь 1993 года — первый заместитель председателя комитета по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга (комитет возглавлял Владимир Путин). По данным СМИ, помог Владимиру Путину и ряду его знакомых приобрести дачные участки в Приозерском районе Ленобласти, где был создан дачный кооператив "Озеро". В ноябре 1993 года назначен заместителем руководителя Федеральной налоговой службы — начальником Государственной налоговой инспекции по Санкт-Петербургу. С июля 1999 по ноябрь 2001 года был заместителем министра по налогам и сборам — руководителем управления министерства по налогам и сборам по Санкт-Петербургу и Ленобласти. В 1999 году баллотировался в губернаторы Ленинградской области (руководителем его избирательного штаба был Борис Грызлов). Занял четвертое место, набрав 8,64% голосов. В ноябре 2001 года назначен руководителем комитета по финансовому мониторингу при Минфине, первым заместителем министра финансов. С 16 марта 2004 года, после реформы правительства, руководил Федеральной службой по финансовому мониторингу (Росфинмониторинг, служба в структуре Минфина).
Кандидат экономических наук (тема диссертации: "Совершенствование налогового механизма минерально-сырьевого комплекса. На примере Ленобласти"). Заслуженный экономист РФ. Награжден орденами "Знак Почета", Трудового Красного Знамени, "За заслуги перед Отечеством" IV степени. Дочь Юлия замужем за министром обороны Анатолием Сердюковым.
"А мы никого не напугаем?"
Когда подчиненный занимает кресло своего начальника, окружающие сразу начинают искать в прошлом свидетельства того, что без интриг не обошлось. Доказательством могут служить некогда случайно подмеченные взгляды, услышанные диалоги победителя и его жертвы. "Власть" изучила историю общения Михаила Фрадкова и Виктора Зубкова.
Как следует из сообщений российских СМИ, на посту премьера Михаил Фрадков общался с Виктором Зубковым считанные разы. Большую часть встреч они посвятили тому, что слушали выступления друг друга, причем в присутствии многочисленных представителей кабинета. Впрочем, "Власти" удалось найти упоминание об одной беседе, содержание которой могло о чем-то поведать внимательному наблюдателю. 30 ноября 2005 года Михаил Фрадков принимал участие в совещании Федеральной налоговой службы, на котором присутствовал и руководитель Росфинмониторинга Виктор Зубков. Последний представил первого как "известного финансового разведчика", после чего огласил подготовленный доклад и пригласил премьера посетить центральный офис его службы и провести совещание по вопросам развития финансовой разведки:
— Вы же хорошо знаете изнутри все, что связано с разведкой,— констатировал Виктор Зубков и предложил продемонстрировать Михаилу Фрадкову возможности Росфинмониторинга в области анализа.
— А мы никого не напугаем? — осторожно поинтересовался премьер.
В краю преемников
После назначения новым премьером Виктора Зубкова ситуация с преемниками Владимира Путина окончательно запуталась. В этой связи обозреватель "Власти" Игорь Федюкин рекомендует автору и исполнителям операции "Преемник" ознакомиться с богатым мексиканским опытом.
Россия явно не относится к числу стран, в которой приемы выбора и внедрения президентских преемников хоть сколько-нибудь устоялись. Однако и те, кто полагает, что проведение такого рода мероприятий — уникальный российский опыт, серьезно заблуждаются.
Наиболее богатую пищу для сопоставлений дает пример Мексики, где за время правления Институционально-революционной партии (PRI) 12 раз прошел мирный переход власти от одного представителя правящей партии к другому. За то время процедура выбора преемника успела обрасти традициями и терминологией. Сначала президент давал понять нескольким сановникам, что считает их возможными кандидатами — el tapado. Персоналии этих возможных кандидатов официально не объявлялись, но тем не менее список становился известным прессе и публике, пытавшимся угадать, кто же из них является el bueno — тайным фаворитом. После длительной подковерной борьбы происходила процедура destape, когда президент раскрывал свой выбор, и никакие разногласия и интриги внутри партии с этого момента становились невозможными.
Право президента на dedazo — на выбор своего сменщика — было безусловным, никаких праймериз или консультаций не было в принципе. Когда в октябре 1996 года уходящий президент Густаво Диас Ордас собрал в своей резиденции высших сановников, чтобы объявить о своем выборе, ни один из них не знал, что преемником будет глава МВД Луис Эчеверрия. Лишь после неоднократных просьб Диас Ордас разрешил Мартинесу Домингесу, председателю PRI, заранее сообщить неприятную новость трем проигравшим кандидатам — главе правительственного аппарата, министру финансов и мэру столицы.
Это, конечно, не означает, что президент выбирал преемника, не учитывая расстановку сил в политической элите, пишет в своей книге "Преемственность: Как выбирались мексиканские президенты" политолог Хорхе Кастанеда, который был в 2000-2003 году министром иностранных дел Мексики, а затем даже пытался выдвинуться в президенты. Мнение ключевых игроков мировой и региональной политики, например бизнеса, католической церкви или Вашингтона, учитывалось еще на ранних стадиях: неприемлемый для них кандидат просто не прошел бы на высшие должности в кабинете (министра обороны, финансов и бюджета или, чаще всего, внутренних дел), из обладателей которых и выбирался преемник.
Есть еще одно правило, пишет Кастанеда: настоящих кандидатов в преемники должно было быть трое. Как объясняли ему в интервью сами бывшие президенты, двух недостаточно. Ведь если один из них неожиданно выйдет из гонки, в обществе может сложиться впечатление, что оставшийся — это вынужденный выбор президента. Кроме того, если кандидатов двое, проигравший может расколоть партию. Если же их трое, элиты будут достаточно раздроблены, чтобы можно было не опасаться недовольства оставшихся за бортом. В то же время если кандидатов больше трех, то партийцы могут запутаться в слишком большом разнообразии возможностей.
Кроме всего прочего, опыт Мексики показывает, что возможны две модели выбора преемника. Во-первых, преемник может проявиться в результате постепенного выбывания соперников. Именно так стали президентами Луис Эчеверрия в 1970 году, Мигель де ла Мадрид в 1982 и Эрнесто Седильо в 1994. Последний случай представляет собой крайний вариант такой модели: после убийства незадолго до выборов официально одобренного преемника Луиса Колосио у президента Салинаса просто не оставалось других кандидатов отвечающих всем политическим и конституционным требованиям. Во-вторых, президент может выбрать преемника среди соревнующихся кандидатов — так пришли к власти Хосе Портильо в 1976, Карлос Салинас в 1988, и так же был выбран таинственно погибший Колосио.
У каждой из моделей есть свои недостатки. Во втором случае президент вынужден до последнего сознательно обманывать проигрывающих кандидатов, а отношения между соперниками накаляются до предела, что может внести смятение в ряды партии и осложнить жизнь следующему президенту. В первом случае велики риски для самого уходящего президента: преемник может вообразить, что стал главой государства в силу собственных заслуг, обставив всех конкурентов. В этом случае он будет чувствовать себя гораздо менее обязанным своему предшественнику, и опыт показывает, что отношения между ними в итоге портятся до невозможности.
Самое главное правило, однако, состоит в том, что до destape угадать настоящего преемника невозможно. В своей книге Хорхе Кастанеда цитирует бывших сановников, вспоминающих, как тот или ной президент исподволь намекал им на свой выбор — но понять этот намек они смогли лишь много позднее. И ни один из этих пенсионеров сейчас не пытается утверждать, что смог распознать преемника заранее.
Впрочем, в мексиканской истории не так давно случилось еще одно поучительное событие. В 2000 году в операцию "Преемник" вмешались избиратели, и впервые за много десятилетий их выбор не совпал с президентским: главой государства стал кандидат от оппозиционной Партии национального действия Винсенте Фокс.
