Олег Голосий родился в 1965 году в Днепропетровске и погиб в 1993 в Киеве. Идея анимировать его картины в виде слайдовых проекций или фильма была подсказана самой живописью художника, увлекавшегося вначале экспрессионистскими граффити, а затем — неким подобием фотореализма. Иные из его поздних работ напоминают смазанные стоп-кадры документального кино. Сюжеты их достаточно банальны, как бы нейтральны — неопределенные городские виды, интерьеры с неразличимыми же персонажами. Мир реальный, но увиденный каким-то отстраненным (можно сказать, потусторонним) зрением. Олега Голосия причисляли то к гиперреалистам, то к психоделикам (и, вероятно, неслучайно), то к неоэкспрессионистам. Туманный термин "украинский трансавангард", изобретенный московскими критиками на рубеже 90-х, довольно долго объединял разных художников. Однако Олег Голосий раньше многих отошел от "южной" стилистики и попытался создать несколько парадоксальный вариант "живописного фото", отличавшегося от стерильно-строгого гиперреализма своей странной лирической "отвязанностью", приблизительностью и неточностью.
Олег Голосий родился в 1965 году в Днепропетровске и погиб в 1993 в Киеве. Идея анимировать его картины в виде слайдовых проекций или фильма была подсказана самой живописью художника, увлекавшегося вначале экспрессионистскими граффити, а затем — неким подобием фотореализма. Иные из его поздних работ напоминают смазанные стоп-кадры документального кино. Сюжеты их достаточно банальны, как бы нейтральны — неопределенные городские виды, интерьеры с неразличимыми же персонажами. Мир реальный, но увиденный каким-то отстраненным (можно сказать, потусторонним) зрением. Олега Голосия причисляли то к гиперреалистам, то к психоделикам (и, вероятно, неслучайно), то к неоэкспрессионистам. Туманный термин "украинский трансавангард", изобретенный московскими критиками на рубеже 90-х, довольно долго объединял разных художников. Однако Олег Голосий раньше многих отошел от "южной" стилистики и попытался создать несколько парадоксальный вариант "живописного фото", отличавшегося от стерильно-строгого гиперреализма своей странной лирической "отвязанностью", приблизительностью и неточностью.