премьера кино
В московском кинотеатре "Пушкинский" прошла мировая премьера фильма "Эрагон", снятого по книжке американского подростка 1983 года рождения, сочинившего сказку про симбиоз человека и дракона. Картина похожа на школьное изложение, свидетельствующее о знакомстве ученика с курсом новейшей истории фэнтези. На слабую троечку оценила бы этот опус ЛИДИЯ Ъ-МАСЛОВА.
Трилогию "Эрагон", первая часть которой вышла в 2002 году, а третья грядет в 2007-м, можно расположить в той же потребительской нише, в которой обосновался "Гарри Поттер", только в другом ценовом сегменте и в другой весовой категории — фантазия у американского школьника Кристофера Паолини оказалась пожиже, чем у английской домохозяйки Джоан Роулинг. Домохозяйка, наверное, читала Диккенса и другую родную литературу, а тинейджер сформировался как творческая личность в лучшем случае на "Звездных войнах", "Хрониках Нарнии" и "Властелине колец". Но в общем все идет к тому, что сценарии скоро будут писать грудные младенцы в перерывах между кормлениями, а взрослые уважаемые артисты будут счастливы, если им предложат хотя бы крошечную роль в грудничковых фантазиях. В режиссуре тоже происходит ротация кадров: если кинодраматургия стремительно омолаживается, подстраиваясь под все молодеющую целевую аудиторию, то в режиссуру подаются специалисты, чья функция раньше была сугубо технической — рисовать на компьютере то, что невозможно снять обычным способом. Теперь это умение выходит на первый план благодаря смене приоритетов, среди которых сюжет, идея, характеры и прочие содержательные моменты больше не являются главными.
Оценив сложившуюся конъюнктуру, один из самых известных в Голливуде мастеров по спецэффектам Стефен Фангмейер, выдвигавшийся несколько раз на "Оскар" по основной специальности, решил, что хватит прозябать и самое время заткнуть за пояс Джорджа Лукаса и Питера Джексона. Сочинение юного джентльмена из Монтаны подходило для этого как нельзя более, ибо дитя руководствовалось, конечно, не желанием литературной славы — поначалу оно придумало в голове фильм про драконов, но трезво рассудило, что денег на съемки родители вряд ли соберут, а если записать фильм на бумаге, то издание книги небольшим тиражом семейный бюджет как-нибудь потянет. Книга произвела эффект разорвавшейся бомбы, через год была переиздана, заняла верхние строчки различных чартов по раскупаемости, была переведена на 38 языков, и вот уже 180 000 смазливых мальчиков выстроились в очередь перед киностудией 20th Century Fox в надежде сыграть деревенского сироту, высидевшего дракона из яйца. Правда, сначала по привычке продюсеры стали набирать телефон Элайджи Вуда, но видно, у него деньги на трубке кончились, иначе отличить Эрагона от хоббита Фродо можно было бы только по ушам. Тогда решили позвать Алекса Петтифера, недавно сыгравшего "Громобоя", но он придумал отмазку, что боится летать и на съемки в Венгрию и Словакию прибыть не сможет, после чего на роль был назначен довольно здорово похожий на него Эдвард Спилерс.
Жизнь его героя меняется, когда он находит продолговатый синий камень, светящийся изнутри. Поначалу недоедающий сирота пытается обменять булыжник в мясной лавке на что-нибудь более полезное для растущего организма, но видавший виды односельчанин открывает ему глаза на то, что это не камень, а яйцо, и берет пацана под свое крыло. Конечно, создатели картины мечтали бы, чтобы суррогатный отец героя выглядел благообразным мудрым старичком, но сэр Йен Маккеллен в это время валандался с очередными "Людьми Х", и вместо него подвернулся печальный Джереми Айронс. Его персонаж зовется Бром и в соответствии со своим именем успокаивает не в меру ретивого мальчонку, советуя не переоценивать свои силы и потщательней ухаживать за проклевывающимся драконом, с которым ему предстоит слиться в единое боевое целое.
Кроме того, воспитатель позволяет себе диссидентские высказывания насчет нынешнего руководства, некогда искоренившего тучные драконьи стада и тем самым оставившего страну без надежной защиты от внешних и внутренних врагов. Руководство играет Джон Малкович, и времени, отпущенного на его крошечную роль, хватает ровно на то, чтобы выговорить его имя: король Гальбаторикс.
Пресмыкающееся перед королем бесноватое существо, которое изображает Роберт Карлайл в рыжем парике, с красными контактными линзами и наштукатуренным добела лицом, называется и вовсе Дурза, видимо, за то, что он собирается найти и укокошить Эрагона, пока тот еще не вынянчил своего дракона и сам не получил паспорт. Над этим ему предстоит работать еще долго, да и королю в следующих сериях предстоит наконец вплотную заняться государственными делами, судя по тому, что последнее человеческое лицо, которое возникает в финале "Эрагона",— это именно перекошенное лицо Джона Малковича, отмахивающегося мечом от кого-то невидимого. Впрочем, было бы несправедливо свести все происходящее в "Эрагоне" исключительно к полетам на драконах и фехтованию, есть там и проблески умственной деятельности, например лихой афоризм: "Лучше просить прощения, чем разрешения". Хотя больше всего после просмотра хочется попросить пощады.