Кто на очереди?
Борис Немцов, член политсовета СПС:
— Я не буду называть фамилии журналистов — их жизнь мне дорога. Прочитав конкретные имена, любой отморозок может поставить их под дуло. И как потом с этим я смогу жить? Несмотря на то что в путинской России существует запрет на независимую политику и независимую журналистику, это не означает запрета на жизнь. Я знал Анну Политковскую как человека бескорыстного и бесстрашного. Она никогда бы не пошла на сделку с совестью. Но сейчас такие люди в России долго не живут. Живут подхалимы и лицемеры.
Валерия Новодворская, лидер партии "Демсоюз":
— Список уже сформирован. И мне бы хотелось узнать свой номер в нем. Заказчик в этом деле очевиден — "Кремль&Лубянка и К". А убийство Политковской я бы не связывала с Кадыровым: он пока не настолько обнаглел, чтобы действовать за пределами Чечни. Рамзан, конечно, порадуется ее смерти, но этот подарок не к его дню рождения.
Владимир Жириновский, лидер ЛДПР:
— Еще много осталось радикальных журналистов, вызывающих огонь на себя. В "МК" — дерзкие Мария Озерова и Марк Дейч, впрочем, там многие хамят. Но лично я даже в суд на журналиста не подавал, не то что заказывать убийства. С Политковской я не знаком. Проблемы, о которых она писала, всем известны. И непонятно, зачем так жестко писать и вызывать озлобление.
Александр Осовцов, член федерального совета "Объединенного гражданского фронта":
— Не буду называть фамилии, чтобы не подставить этих людей. Я хочу ошибиться, но, мне кажется, убийство Политковской — это только начало. Определенная группа кремлевских чиновников, организовав серию убийств, и не только журналистов, хочет дискредитировать Путина в глазах Запада, обвинив его в том, что на корню задавил свободу СМИ в России.
Евгений Ройзман, депутат Госдумы:
— Я бы боялся за Диму Соколова-Митрича и за Юлию Латынину. Дима может позволить себе написать все что думает. А Юля и напишет, и скажет об этом. Я не во всем был согласен с Политковской, но не видел в ней ни подлости, ни корысти.
Станислав Терехов, лидер Союза офицеров:
— Я не знаю ни одного героя-журналиста, который мог бы кому-то помешать. И дело не в законе об экстремизме, из-за которого мои слова могут расценить как призыв к нему: сейчас журналисты силовикам не помеха. "Новая газета" десять лет пишет нелицеприятные вещи о них, а Политковскую убили только сейчас. Ее убийство связано с коммерческими проектами, а не с журналистикой.
Франц Клинцевич, замруководителя фракции "Единая Россия", председатель Союза ветеранов Афганистана:
— Еще остались следователи, прокуроры и журналисты, поднимающие серьезные темы. Я лично знал Анну, она была бесстрашным человеком, и ее убийство связано с ее профессиональной деятельностью. Она писала об умных людях, настолько умных, чтобы понять — время беспредела заканчивается, скоро будет наведен жесткий порядок. Уверен, заказчики и исполнители убийства будут найдены и наказаны.
Сергей Иваненко, зампред партии "Яблоко":
— Независимые журналисты в России всегда под прицелом, и никто не может чувствовать себя застрахованным. При странных обстоятельствах погиб Юрий Щекочихин, а редактор "Новой газеты" Муратов вообще является членом "Яблока".
Александр Невзоров, независимый депутат Госдумы:
— Любой журналист может пострадать за свое хамство или глупость. Сейчас все начнут кричать о том, как опасно быть журналистом, но эта профессия так же опасна, как работа шахтера или спецназа в Чечне.