 |
ФОТО: РОСИНФОРМ  Альбрехт Гогенцоллерн был готов делить с сослуживцами все тяготы румынского, но не советского плена |
Полоняне голубых кровей
Ссылка на доклад Сергея Круглова, обнаруженная в архиве, выглядела интригующе. Там говорилось, что 12 апреля 1946 года министр внутренних дел СССР сообщил Сталину о бегстве двух военнопленных — майора принца Гогенцоллерна и обер-лейтенанта Крупп фон Болен унд Гальбаха. Получалось, что многочисленные советские спецслужбы умудрились упустить двух представителей самых видных семей Германии. Ведь Гогенцоллерны правили Пруссией, а затем Германской империей до 1918 года и состояли в родстве, наверное, со всеми правящими и свергнутыми династиями Европы. А Круппы по праву считались некоронованными королями германской промышленности.
Особенно странно смотрелся этот побег на фоне развернувшейся в конце второй мировой войны охоты на высокопоставленных пленников. Причем разыскивали не только разведчиков, ученых-атомщиков, ракетчиков и авиастроителей. Архивные дела того периода пестрят докладами о розыске и задержании родственников высокопоставленных нацистских чиновников и прочих представителей немецкой элиты. Оперативники НКВД, например, усиленно искали вдову последнего германского императора Вильгельма II, которая была известна своим одобрительным отношением к национал-социализму. Не менее упорно разыскивали и сына кайзера — принца Августа Вильгельма Гогенцоллерна, который в рядах нацистских штурмовиков дослужился до чина обер-группенфюрера.
Охота шла и на фюреров германской экономики, но они ускользали в американскую и английскую зоны оккупации, и офицерам советских спецслужб доставались лишь брошенные на произвол судьбы управленцы разного уровня, на допросах с удовольствием изобличавшие своих бывших шефов в связях с нацистской верхушкой (особенно яркие показания давали сотрудники Siemens и AEG). О генералах и говорить не приходилось. Арестовывали даже отставников, которые по возрасту и состоянию здоровья явно не могли вынести всех тягот плена в СССР.
 |
Принц крови Август Вильгельм Гогенцоллерн дослужился в Третьем рейхе до обергруппенфюрера СА (на фото проводит инструктаж) |
Немаловажной причиной столь масштабной охоты, очевидно, было и то, что не удалось взять живым самого Гитлера. Союзникам рассказывали, что у Москвы нет данных о главном военном преступнике, и при этом отлавливали родственников фюрера и людей из его окружения, включая не только начальника охраны, личного пилота и адъютантов, но и поваров вместе с прочей прислугой. Прежде всего чтобы удостовериться в том, что Гитлер действительно покончил с собой.
 |
...сопровождает Генриха Гиммлера |
Но все же в этом санкционированном свыше отлове элиты преобладали рациональные мотивы. Судя по документам, пленники голубых кровей были ценным товаром, с помощью которого решались многие политические проблемы. Нужно было наладить хорошие отношения с каким-либо деятелем новой Германии, и его родственников отправляли из лагеря военнопленных домой. Так, к примеру, сделали другом СССР президента земли Саксония, вернув ему сына. А семью влиятельных польских князей Радзивиллов долго держали в советском лагере, чтобы они не мешали просоветскому правительству Польши.
На этом фоне потеря принца Альбрехта Гогенцоллерна и Гаральда Круппа была для советского руководства настоящей трагедией. Принц был двоюродным братом бывшего короля Румынии Кароля II и дядей занимавшего румынский трон короля Михая. И дополнительный рычаг влияния на этого монарха был бы отнюдь не лишним. А брат стального и пушечного короля Альфреда Круппа вполне мог стать фигурой в большой политической игре. Как же им удалось бежать?
Свои против своих
 |
Чаще и успешнее всего из советского плена бежали поляки. Те из оставшихся в плену, что избежали расстрела, пошли в польскую армию Андерса (на фото) |
Как свидетельствуют документы Главного управления по делам военнопленных и интернированных (ГУПВИ) НКВД СССР, наиболее часто и успешно из всех военнопленных бежали поляки. Из 130 тыс. польских солдат и офицеров, попавших в плен в 1939 году, 1082 бежали из лагерей и 1834 пропали во время немецкой бомбежки эшелонов, увозивших их на восток в 1941 году. Но этот успех вполне можно было списать на неопытность сотрудников и охраны лагерей ГУПВИ, созданных специально для приема поляков.
Немцы тоже убегали, однако далеко не так успешно. Самым продуктивным для них был 1944 год, когда из 800 беглецов не нашли 111, но, в конце концов, нашли почти всех. При этом 57 было убито, а 632 — поймано. Самое большое число побегов случилось в 1946 году, когда бежал 5761 военнопленный. Однако всего с 1943 по 1948 год из многих сотен тысяч находившихся в лагерях немцев, румын, венгров и японцев попытались бежать только меньше 11,5 тыс. военнопленных и добились успеха лишь 350.
 |
Чтобы доказать превосходство Советов над загнивающим Западом, в плен гребли всех немецких генералов без разбора, даже отставников, стариков и инвалидов (на фото — пленные генералы идут по Москве) |
Еще одним способом борьбы с побегами стала самоохрана. Часть пленных вооружали дубинками и включали в состав охраны лагеря. При этом нередко немцев охраняли румыны, а румын — сильно не любившие их венгры. Не менее рьяно стерегли соотечественников и немцы, очень ценившие увеличенный паек и особое положение и потому пресекавшие все попытки побегов.
Но самым эффективным методом была внутрилагерная агентура. Завербованные оперативниками пленные сообщали о подготовке к побегам, и все потенциальные участники немедленно водворялись в карцер. К примеру, из лагеря в Свердловской области собиралась бежать группа пленных во главе с бывшим командиром немецкой авиадивизии. По плану они собирались добраться до Казахстана, где с помощью выселенных из Поволжья советских немцев хотели уйти за границу. Но стукачи оказались проворней.
Именно поэтому не было ничего удивительного в том, что и майора Гогенцоллерна с обер-лейтенантом Круппом выдал их собственный сослуживец.
Забытый полковник
 |
Даже после того, как советские войска вошли в Румынию (на фото), проблемы с отдельно взятыми военнопленными остались не до конца урегулированными |
Швиккерт не отрицал, что, попав в румынский лагерь военнопленных, больше всего боялся передачи русским и потому сменил фамилию. Ходили слухи, что младших офицеров оставят румынам, и потому он назвался вымышленной фамилией и понизил себя в должности до капитана. Ни в каких военных или иных преступлениях его не обвиняли. Но Швиккерт вдруг начал рассказывать о том, что кроме него под вымышленной фамилией Гоген в румынском лагере находился его сослуживец по немецкой военной миссии в Румынии принц Альбрехт Гогенцоллерн. И тут же сообщил, что принц вместе с еще одним сотрудником миссии, Гаральдом Круппом фон Болен унд Гальбахом, "до передачи нас командованию Красной армии бежали из румынского плена".
Как следовало из его дальнейшего рассказа, 24 августа 1944 года все сотрудники германской военной миссии были интернированы румынскими офицерами. Однако отнеслись к бывшим союзникам с должным почтением и разместили их во вполне комфортной казарме. К принцу вскоре прибыли два сотрудника румынской полиции в штатском и предложили от имени короля считать себя свободным и поселиться в Румынии там, где ему будет угодно, "поставив лишь в известность о своем местопребывании префекта полиции Бухареста".
Однако принц, как вспоминал Швиккерт, поблагодарил короля за его любезное предложение и "просил передать, что он не хочет пользоваться своим родством с румынским королем и иметь преимущество по сравнению с другими немецкими офицерами--сотрудниками германской миссии, с которыми он решил разделить свою участь".
 |
После войны поставка представителей семьи немецких промышленников Крупп фон Болен унд Гальбах за решетку была поставлена на конвейер: Альфред (третий слева) оказался в союзнической тюрьме, а Гаральд (четвертый слева) — в советском лагере |
В октябре 1944 года Гогенцоллерна, Круппа и Швиккерта фиктивно положили в румынский военный госпиталь. Но принц нервничал все сильнее. Отчаявшись, он написал письмо шведскому послу фон Ройтерсверту, защищавшему интересы Германии в Румынии, и просил его о помощи. Но помощи так и не получил. Посол попытался поговорить с американским офицером связи в Бухаресте о возможности спасения одной важной персоны, не называя имени принца. Но американец отказался предпринимать что-либо без ведома русских.
 |
Румынские коммунисты и их советские товарищи воздали королю Михаю должные почести за то, что он вступил в войну с нацистами, но не забыли о том, как активно он с этими же нацистами сотрудничал (на фото-- перед строем немецких солдат в 1940 году) |
Исчерпав тему побега, Швикерт охотно рассказывал о друзьях и знакомых принца, в частности о его связи с румынской певицей Лизет Попеску.
Прачечный обер-лейтенант
 |
на фото — на военном корабле, с орденом Победы |
Собственно, никакими доказательствами причастности короля к организации побега следствие не располагало, но министр внутренних дел Круглов ничем не рисковал. Ответственность за просчет ложилась на его давнего недруга — министра госбезопасности Виктора Абакумова. Ведь это его люди занимались Румынией. И машина немедленно завертелась. В Бухаресте давно заседало народное правительство во главе с коммунистом Петру Гроза. И потому поиск вели, широко раскинув сети. Однако принца Гогенцоллерна поймать так и не удалось. Его, видимо, уже успели переправить в Германию или Бельгию, где также правили его близкие родственники.
 |
Прежде чем вернуться на родину, Гаральд Крупп (второй слева, в окружении сестры, брата Альфреда и матери) десяток лет пробыл старшим лагерной прачечной команды на Урале |
Не менее скромно жил и принц Альбрехт Гогенцоллерн. Он играл на скрипке и сочинял музыку в старинном стиле. Иногда концертировал вместе с женой, считавшейся неплохой пианисткой. Он умер в 1977 году, не оставив мемуаров и, видимо, постаравшись напрочь забыть всю историю своего бегства из плена.
ПРИ СОДЕЙСТВИИ ИЗДАТЕЛЬСТВА ВАГРИУС "ВЛАСТЬ" ПРЕДСТВЛЯЕТ СЕРИЮ ИСТОРИЧЕСКИХ МАТЕРИАЛОВ