Русская православная церковь распространила сообщение о том, что срок пребывания иконы «Святая Троица» кисти Андрея Рублева в храме Христа Спасителя продлевается до 18 июля. Дата возвращения иконы в музей сдвигается таким образом на месяц: действующий договор с Государственной Третьяковской галереей предполагает, что икона должна вновь оказаться в музейном депозитарии не позднее 19 июня. Комментирует Сергей Ходнев.
Неизвестно, как задержка с возвращением в музей скажется на «Троице», находящейся в отнюдь не цветущем состоянии
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Неизвестно, как задержка с возвращением в музей скажется на «Троице», находящейся в отнюдь не цветущем состоянии
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Все обстоит примерно так же, как в момент начала нынешней эпопеи с «Троицей» — 15 мая. Опять краткое информационное сообщение на сайте Московской патриархии, опять ссылка на указание президента РФ о передаче иконы в безвозмездное пользование Русской православной церкви: ровно никаких подробностей об этом указании (в какой форме оно было дано, имело ли статус официальной бумаги, как было мотивировано, как сформулировано) так и не появилось. Далее в сообщении с той же лапидарностью говорится: «Принято решение о продлении срока пребывания иконы Святой Троицы в кафедральном соборном храме Христа Спасителя в Москве до 18 июля 2023 года, дня празднования памяти преподобного Сергия Радонежского» — и здесь опять сплошные вопросы. Кем принято? На основании чего принято? Как это загадочное решение должно увязываться с официальным договором, где этот срок обозначен черным по белому — две недели с 4 по 18 июня?
Стоит напомнить, что изначально вопрос со сроками и с логистикой выглядел не совсем определенно: 15 мая патриархия заявила, что «Троица» будет находиться в храме Христа Спасителя на протяжении года, а потом отправится в Троице-Сергиеву лавру. Несколько дней спустя (см. “Ъ” от 20 мая) информация из Министерства культуры эти планы представила в скорректированном виде: в московском храме икона должна пребывать те самые две недели, потом она отправится на реставрацию, которая займет не меньше года, ну а потом уж, не теряя статус государственно охраняемого музейного объекта, переместится в лавру.
Музейные специалисты еще 15 мая заявили по итогам всестороннего обследования «Троицы», что любая транспортировка иконе категорически противопоказана — после прошлогоднего вояжа в лавру ее состояние стало угрожающе ухудшаться.
Протоиерея Леонида Калинина, бывшего председателем патриархийного Экспертного совета по церковному искусству, архитектуре и реставрации, 26 мая лишили всех постов и запретили в служении «в связи с воспрепятствованием принесению в кафедральный соборный храм Христа Спасителя г. Москвы иконы "Святая Троица"» — возможно, на основании того, что протоиерей допускал возможность выставить в храме не рублевский оригинал, а копию иконы.
Тем не менее предложенный график — две недели в храме, длительная реставрация, перемещение в лавру — на уровне государственного и церковного руководства, казалось, восприняли как консенсусный. Еще 6 июня советник президента РФ по культуре Владимир Толстой, отмечая, что «наши главные святыни, наши культурные ценности, сакральные ценности должны быть сохранены для следующих поколений», заявлял, что икона вернется в Третьяковскую галерею в соответствии с договором.
Министр культуры Ольга Любимова с тех пор неоднократно заявляла (последний раз — 16 июня) о необходимости реставрации «Троицы» и о том, что сроки ее могут определить только сами реставраторы. Правда, она уточняла, что реставрировать икону будут в Центре им. Грабаря — но это не меняет сути дела.
Дело в том, что сейчас «Троица» находится вне музея на основании двустороннего договора между Третьяковской галереей и храмом Христа Спасителя — примерно такие же документы со строго закрепленной ответственностью сторон оформляют, например, выдачу экспонатов на выставку из одного музея в другой. После возвращения иконы в Третьяковку она может быть выдана из музея на реставрацию, и на то будут отдельные документы. Но сначала нужно либо исполнить договор и завершить «экспонирование» иконы в храме в должный срок — а как раз этого уже не происходит,— либо законным порядком переоформить его с новыми сроками (или признать его по какой-то веской причине утратившим силу, наконец) — но никаких официальных комментариев на эту тему не дают ни Министерство культуры, ни Третьяковская галерея.
Можно допустить, что двухнедельное перемещение «Троицы» из музея, несмотря на отчаянные риски и вопреки аварийному состоянию драгоценного памятника, по крайней мере с формально юридической точки зрения правомерно. Но односторонний отказ от условий договора — если мы имеем дело именно с ним — не только ставит в довольно странное положение Министерство культуры, не говоря уже о Третьяковской галерее. Рублевская икона, остающаяся (о чем министр культуры тоже напоминала не один раз) государственной собственностью и частью государственного музейного фонда, в таком случае просто-напросто оказывается в храме на нелегитимных основаниях.