О том, почему американский закон о снижении инфляции провоцирует мировую борьбу за компании и инвестиции и вызовет глобальную «гонку субсидий» ради поддержания экономической активности, в колонке для «Ъ» рассуждает советник президента Центра стратегических разработок Евгений Тоневицкий.
Евгений Тоневицкий
Фото: из архива ЦСР
Евгений Тоневицкий
Фото: из архива ЦСР
Недавно власти Евросоюза (ЕС) обвинили США в нарушении глобальных торговых соглашений. Почти три месяца потребовалось европейцам, чтобы сформировать отношение к подписанному президентом США в августе «Закону о снижении инфляции». ЕС оказался не готов «понять и простить» своего основного союзника: закон, который должен был синхронизировать усилия США и партнеров по созданию зеленой экономики, сделать налоговую систему в США более справедливой, а медицину — доступной, одновременно ведет к глобальной «гонке на дно» в отношении ключевых технологий и ресурсов для зеленого перехода.
Документ позволит направить беспрецедентные до сегодняшнего дня $369 млрд на климатические программы и переход к зеленой энергетике.
Однако компромиссы, на которые пришлось пойти администрации США, чтобы провести его через Сенат с результатом 50 на 50, создали такое количество локальных напряженностей по всему миру, что это ставит под вопрос возможность общего выигрыша.
Так, например, в рамках закона предполагается введение дополнительного 15% налога на крупные (доход более $1 млрд в год) корпорации. Можно ожидать, что уже в ближайшем будущем они начнут перекладывать эти расходы на своих сотрудников и/или потребителей. В зависимости от механизмов, которые будут использовать компании, это повышение коснется в разной степени тех или иных групп американцев, но можно быть уверенным, что ни в каком случае это не приведет к снижению их расходов.
В итоге, хотя закон называется «О снижении инфляции», ее реального снижения не ждут даже самые позитивно настроенные эксперты.
Чего можно ожидать, так это уменьшения госдолга США в объеме около $100 млрд в год. Казалось бы, значительная сумма, почти что четверть федерального бюджета России, но всего 4% ежегодного дефицита бюджета США, или 0,3% их госдолга. Как отнесется к этому американский избиратель, как дополнительные расходы повлияют на отношение к ускоренному переходу к зеленой экономике, мы сможем увидеть уже на ближайших президентских выборах в 2024 году.
Одновременное же выделение множества субсидий для американских производителей, работающих в области электромобильного транспорта, зеленого водорода, современных накопителей энергии и множества других вызывает резкое и обоснованное недоумение и по другую сторону Атлантики, и по другую сторону Тихого океана, и у ближайших соседей. На первый взгляд, такие субсидии противоречат букве и духу Всемирной торговой организации (ВТО), создавая избыточные преференции американским производителям, в условиях, когда европейская промышленность и экономика в целом и так переживает серьезнейшую нагрузку, вызванную высокими ценами на энергоносители. Однако споры на площадке ВТО могут разрешаться годами, невзирая на срочность вопроса и возможные масштабы последствий. Последние недели ЕС пытается использовать для обсуждения вопроса все альтернативные площадки — от трансатлантического Совета по торговле и технологиям до Климатической конференции ООН,— но отсутствие налаженных механизмов, внятных предложений, и в целом некоторая растерянность европейских чиновников, не ожидавших такого от ближайших союзников, не позволяет ожидать скорейшего разрешения ситуации политическими методами.
Экономическая же активность имеет сейчас разнонаправленный характер. С одной стороны, крупная испанская энергетическая компания Iberdrola уже заявила, что благодаря новому закону доля их инвестиций в США в ближайшие три года вырастет до 34%, при этом в Испании в целом она составляет 17%, а Германии, Италии и Франции вместе — 12%. С другой стороны, кажется очевидным, что, например, Volkswagen не может уйти из Германии, так же как Renault из Франции или Hyundai из Южной Кореи.
В результате единственное быстрое решение, доступное сейчас властям вне США,— вводить симметричные субсидии для своих производителей, запуская таким образом гонку субсидий.
И она уже начинается: первой о введении субсидий для защиты от перетока в США компаний и инвестиций в начале ноября заявила Канада.
Если политикам не удастся остановить в скором времени это движение, идущее по спирали вниз, то противостояние Boeing и Airbus мы будем вспоминать как золотой век трансатлантической конкуренции.
Результаты «гонки субсидий» станут заметны через пару лет — пока же для молодых компаний, готовых выходить на высококонкурентные рынки и планирующих развитие на много лет вперед в зеленом будущем, открывается уникальное окно возможностей для мощного старта при разнообразнейшей и фактически всеобъемлющей поддержке правительств всех ведущих экономик мира, вынужденно включающихся сегодня в «междоусобную» глобальную схватку за интеллект.