Одной из главных тем ПМЭФ-2022 стали вопросы российского импортозамещения в условиях санкций: помимо стремлений наполнить процесс идеологической начинкой участникам дискуссий удалось достичь консенсуса как минимум по поводу масштабов такой политики. Фронтальное импортозамещение признано невозможным, его целями названы создание прорывных технологий и переход к технологической экономике. Впрочем, предложенные инструменты пока нацелены на помощь малым и средним компаниям по встраиванию в цепочки крупного бизнеса, но данных о потребностях и возможностях предприятий у государства де-факто нет, признали федеральные и региональные чиновники. Решение первоочередных проблем с поставками оборудования, оттоком кадров и потерей доступа к технологиям де-факто будет ситуативным, поскольку требует разработки комплексной модели поддержки бизнеса, чему сейчас препятствуют недостаток бюджетного финансирования и потребность концентрации ресурсов на восстановлении экономики.
Фото: Александр Казаков, Коммерсантъ
Фото: Александр Казаков, Коммерсантъ
Получившее актуальность в условиях беспрецедентных по объему санкций против российской экономики импортозамещение так или иначе обсуждалось на большинстве площадок Санкт-Петербургского международного экономического форума (ПМЭФ, организатор — фонд «Росконгресс»). Поскольку эффективная стратегия пока не найдена или по крайней мере не обсуждалась в публичном пространстве, на форуме можно было констатировать некоторую усталость от темы — отчасти поэтому участники дискуссий все чаще переходили от обсуждения сутевой части явления к терминологии и идеологической начинке процесса. Так, промышленный вице-премьер Юрий Борисов в ходе сессии «Трансформация кооперационных цепочек: новые возможности и перспективы» рекомендовал говорить скорее о технологическом суверенитете, поскольку речь идет о замещении лишь критически важных компонентов и материалов. Глава «Опоры России» Александр Калинин на сессии, где обсуждалось участие субъектов малого и среднего предпринимательства (МСП) во внешнеэкономической деятельности, предложил вместо импортозамещения оперировать термином «импортонезависимость», поскольку заменить все производственные компетенции в одной стране не получится.
В целом форум показал наличие консенсуса по поводу отказа от фронтального импортозамещения. «Невозможно все заместить — это глупости. Не в этом цель»,— объяснял господин Борисов. Между тем перспективы политики импортозамещения пока остаются неясными. Общий курс процессу задал Владимир Путин на пленарной сессии: в условиях ограничений российские власти рассчитывают построить технологическую экономику. Детали такого строительства будут обсуждаться на ближайшем Совете по стратегическому развитию. В числе тем — развитие инженерного образования и трансферт научных разработок в реальную экономику, обеспечение финансовыми ресурсами быстрорастущих и высокотехнологичных компаний, развитие сквозных технологий и ход работы проектов цифровой трансформации отдельных отраслей. «Если мы будем лишь повторять других, пытаться заменить, пусть и самыми качественными копиями, чужие товары, то рискуем оказаться в позиции постоянно догоняющих, а надо быть на шаг впереди, создавать собственные конкурентные технологии, товары и сервисы, которые способны стать новыми мировыми стандартами»,— призвал президент. Впрочем, инструменты достижения этих целей и какая бы то ни было стратегия представлены не была, как не было сказано и о системных проблемах российского импортозамещения.
Между тем барьеры на пути не только к технологическому прорыву, но и к восстановлению бесперебойной работы отраслей экономики подробно обсуждались все три дня форума. В целом решению проблем препятствует объективный недостаток финансирования с учетом масштаба задач. Возможным решением проблемы крупных российских производителей могли бы стать малые производственные компании, способные заменить выпавшие поставки. На деле, однако, доля производственного малого бизнеса в российской экономике критически мала — 5,5–6,0%. В результате при всех усилиях властей свести малый и крупный бизнес МСП пока не способны покрыть выросший спрос на фоне дефицита товаров, сырья и комплектующих. «Почему проблема с импортозамещением: нет питательной среды (малого бизнеса.— “Ъ”), которая может заместить сырье, материалы, комплектующие, произвести, создать»,— сетовал первый замглавы Минпромторга Василий Осьмаков.
Пока индустриализация малых компаний также требует государственных вложений: нынешних программ поддержки для создания импортозамещающих производств недостаточно, признаются участники рынка и региональные власти. Гендиректор АО «Объединенная судостроительная корпорация» Алексей Рахманов напоминает, что показателем конкурентоспособности в производстве является объем: если нет гарантированного и достаточного заказа, то предприятию нужны госсубсидии на возмещение неэффективности. В Белом доме готовы дополнять меры поддержки новыми инструментами: речь идет о перезагрузке Фонда развития промышленности (ФРП), об упрощении доступа к его программам финансирования (сейчас 25% портфеля ФРП приходится на МСП), о новых условиях работы промышленных кластеров (льготные кредиты, низкие налоги, субсидиарная поддержка на старте, гарантированный спрос на продукцию) и запуске промышленной ипотеки. Чтобы ускорить процесс, некоторые крупные предприятия готовы и сами выращивать малых производителей — делиться компетенциями в обмен на гарантированные поставки. Но развитие таких поставщиков нескоро решит проблемы компаний.
Планам по замещению технологий и замене иностранных продуктов на передовые отечественные также препятствует потеря доступа к иностранным разработкам. На госпрограмму технологического развития уже сейчас выделяется 1,2 трлн руб. ежегодно, но результативность (регистрация патентов) пока не устраивает Белый дом, сообщил вице-премьер Дмитрий Чернышенко. По мнению экспертов, процесс потребует настройки коммуникации между наукой и крупным бизнесом, в том числе вовлечения в процесс средних технологических компаний. Пока же компании в отсутствие дополнительного финансирования предпочитают отказываться от НИОКР, поскольку это «долго, дорого и не всегда результативно», отметила член промышленного комитета Госдумы Мария Василькова.
В целом участники рынка считают, что проблемы с доступом как к оборудованию, так и технологиям решаемы. Так, например, «торговое посредничество» России предложили представители Казахстана и Белоруссии. По мнению председателя ПАО «Промсвязьбанк» Петра Фрадкова, наибольшие проблемы сконцентрированы на стороне банков, а не предприятий. «Можно договориться о сотрудничестве любым способом, будь то параллельный импорт или другие схемы, но банковская система мировая: расчеты устроены таким образом, что это становится бутылочным горлышком относительно всей промышленной повестки»,— отметил Петр Фрадков, предложив выстраивать систему расчетов под изменяющиеся кооперационные цепочки. Главный экономист ВЭБ.РФ Андрей Клепач, в свою очередь, отметил, что в целом создание новых производств и звеньев, которые де-факто отсутствуют, потребует другой финансовой системы. Сейчас предприятия не могут планировать долгосрочные проекты из-за отсутствия длинных денег, в том числе в рамках господдержки.
Впрочем, рассчитывать на «заливание» промышленности деньгами не стоит. В частности, глава Минфина Антон Силуанов на завтраке «Сбера» призвал коллег более точечно распределять ресурсы на льготы и налоги, напомнив о рисках «голландской болезни» в экономике. Пока же системными планы импортозамещения не выглядят. Как признаются федеральные и региональные чиновники и участники рынка, у государства отсутствуют данные как о потребностях отраслей в оборудовании, технологиях и кадрах, так и о возможностях отечественных предприятий по замещению иностранных поставщиков. Краткосрочно, вероятно, продвижение к «технологической экономике» продолжится в формате «латания дыр».