Прокатная десятка

Обзор «Ъ-Weekend»: «Надо признать, что, не решаясь смело взглянуть на коллизию в характере героя, на трагический конфликт между его гуманистической мыслью (выступая против технологий, Унабомбер в конечном счете выступает за спасение человечества от техногенной катастрофы) и его преступной, антигуманной практикой, режиссер не мешает проигрывать этот конфликт исполнителю главной роли. Шарлто Копли действительно амбивалентен и объемен: изображая пороки своего героя, он не менее эмпатичен, чем в те минуты, когда сливается с природой и гневается на корпорации, заливающие ее ядом. Впрочем, несмотря на активное движение в кадре (буколический покой Унабомберу только снится), "Тед К." в конце концов убаюкивает и усыпляет не хуже медленного кино Беннинга. Впрочем, разве не такого медитативного эффекта мечтают добиться все авторы фильмов про чистую и "осознанную" жизнь в лесу?»

Подробнее о фильме — в материале «Ъ-Weekend» «Смерть в лесу».

Обзор «Ъ-Weekend»: «История непонимания, возникающего из декады в декаду между отцами и детьми, рассказана Гаррелем с подкупающей чуткостью, нехарактерной в целом для взрослых, давно обосновавшихся в цинизме, комфортном любому разочарованному экзистенцией человеку. К мечтаниям людей совсем юных автор тут относится с трепетом, даже задумывается на свой счет: а что же я, когда я предал революционные идеалы? И все же посмеивается украдкой над слишком молодыми да ранними: Сахара безусловно важна, но первая любовь для населяющих эту многострадальную планету все же важнее».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ-Weekend» «Бобо и дети».

Кинокритик Михаил Трофименков: «Первые десять минут настраивают на классическую чернуху, ориентированную еще на перестроечные образцы, но изрядно заматеревшую со времен невинных "Маленькой Веры" или "Аварии, дочери мента". На кино о страшной стране России, где в двери не стучатся, а молотят кулаками, где истерическое насилие заменяет и объяснения в любви, и объяснения в ненависти, где пьют, испражняются на ковры и размазывают по харям кровавую юшку. Где, как гласит любимая некоторыми пошлость, половина страны сидит, а половина охраняет. За те же десять минут Соколов обрушивает на зрителя водопад вроде бы актуальных тем, которым, логично было бы предположить, фильм и будет посвящен. Это и пытки в колониях, и быт наследственных каст тюремщиков, и семейное насилие, и аборты, и безнадега провинции. А потом как-то вдруг догадываешься, что это и не чернуха вовсе, а, страшно сказать, комедия, пусть и черная».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «Как вы бабу назовете» и в интервью режиссера Кирилла Соколова «Ъ-Weekend» «"Когда заканчиваются слова — начинается насилие"».

Кинокритик Андрей Плахов: «В распоряжении режиссера отменный актер Тим Рот. Несколько лет назад они уже сделали вместе картину "Хроник" о санитаре, который самозабвенно ухаживает за смертельно больными пациентами, но при этом сам нуждается в психологической помощи. На сей раз Рот играет как бы оборотную сторону этого гротескного образа, и мастерство артиста способно оправдать почти любой каприз драматургии».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «От заката до заката».

Кинокритик Михаил Трофименков: «В финской деревне с американской семьей сразу начинает твориться неладное. Эксцентричная англичанка Хелен сразу же предостерегает Рэйчел: "Я не сумасшедшая, зато вокруг нас все психи". Вообще-то от людей, при первом знакомстве уверяющих в своей абсолютной психической нормальности, следует держаться подальше. Впрочем, о Хелен сам режиссер в какой-то момент благополучно забывает. Даже громоздкие деревянные "свадебные качели", на которых аборигены усаживают Рэйчел и Энтони, напоминают о "Чертовых качелях" Федора Сологуба. "В тени косматой ели, // Над шумною рекой // Качает черт качели // Мохнатою рукой".

Не факт, что Мустонен читал Сологуба, но вот "Плетеного человека" (1973) Робина Харди безусловно смотрел. Именно оттуда взялся мотив строгой сельской общины, скрывающей под маской христианского благочестия приверженность зловещему кельтскому культу с человеческими жертвоприношениями».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «С миру по чертовщинке».

Кинокритик Юлия Шагельман: «День едва успеет перейти в ночь, когда Витек убьет Саню на совместной попойке, а Петя с Настей, поселившиеся в доме напротив, станут этому невольными свидетелями. Наутро же им предстоит узнать, как в деревне справляются с такими ситуациями: коллективным молчанием, соучастниками которого становятся и новоприбывшие, сначала от шока, а затем — постепенно поддаваясь влиянию уклада, в котором писаный закон кажется чем-то далеким и совсем не обязательным к исполнению. Тем не менее Петя пытается по-своему разорвать этот морок: когда десятилетний сын убитого Сани Илья решает отомстить Людоеду за отца, физрук обещает научить его стрелять, на самом деле стараясь отвести от самоубийственной затеи. Таким образом, они тоже становятся подельниками: формально в планировании нового преступления, на самом же деле — в тихом противостоянии всеобщей круговой поруке».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «Стычка города и деревни».

Кинокритик Юлия Шагельман: «Основная идея картины лежит на поверхности и понятна уже с первых минут: разумеется, речь идет о страхе старения и физического увядания. Не зря Эрик в самом начале фильма называет 25-летнюю Сусану "старой", а предвестием всех жутких событий становится то, что она находит у себя первый седой волос. О том, как недолог век модели и как ненадежны такие активы, как безупречная гладкая кожа и роскошная шевелюра, ей напоминают и соцсети, фиксирующие, как ее контракты уходят к новым, все более юным соперницам. В доме бабушки нет зеркал, но молодая женщина буквально видит собственное отражение в старой, а по ночам ей снятся кошмары, как они меняются местами».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «Бабушка с девушкой».

Обзор «Ъ–Weekend»: «"Гарри Хафт" — это кино о невозможности полного прощения, об отсутствии божественного вмешательства, об Америке, земле благословенной, которая когда-то спасла столь многих, что на века вперед ей выписана индульгенция. Но "Гарри Хафт" еще и о том, что тьма отступает в тот момент, когда бороться с ней уже нет сил. Не каждый обязан противостоять тьме, но каждый должен помнить: важно не становиться тьмы частью. И тогда не будет нужды в высших силах — кому нужен Бог, если на земле мир? Может быть, только поэтам».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «Мир с тенью».

Обзор «Ъ–Weekend»: «Приторный быт героев, которые уже совершенно слились со своим отражением в инстароликах, настолько сюрреалистичен, что появление в доме злого двойника Тиньи поначалу выглядит как аниматроника из старого аналогового хоррора категории B. Но чем дальше, тем больше гигантский птенец становится похож на девочку (и даже получает женское имя — Алли), что кажется вполне закономерным продолжением тотального "позитива", давно уже превратившегося в кошмар. Птенец, как портрет Дориана Грея, кажется одновременно и чужаком, вторгшимся в дом, и темной эманацией героини, ее бессознательным, которое поначалу пытается разбить позолоченную клетку, а потом и вовсе вытесняет человека».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «Яйцо Дориана Грея».

Кинокритик Василий Степанов: «Зрителю предлагают прокатиться на американских горках: от семейных ценностей и важности принятия себя авторы переходят к людям с сосисками вместо пальцев и их сексуальной жизни, а затем — к проблемам человеческой самореализации и воспитания детей. Вагончик движется по рельсам, заимствованным из "Матрицы": структурно это очередной фильм об Избранном, тысячеликом герое, который должен сразиться с Хаосом. Феномен мультивселенной, хорошо изученный за последние годы фанатами комиксов и, понятно, знакомый продюсерам фильма братьям Энтони и Джо Руссо (без них не было бы киновселенной Marvel), позволяет Дэниелам составить свой фильм из сотни сценок и диалогов разной степени увлекательности: одни находки удивляют своей дерзновенностью (как сцены с уже упомянутыми секс-игрушками), другие смотрятся довольно натужно».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «Черная дырка от бублика».