Эмиссия цифровых валют центробанками, обсуждаемое сейчас регуляторами основных мировых экономик, создает реальную и привлекательную альтернативу по крайней мере расчетным счетам в коммерческих банках, констатируют в препринте статьи в NBER группа экономистов европейских и американских университетов. Однако истинной проблемой, полагают они, является то, что из трех возможных целей центробанка в такой программе — эффективность денежного оборота, стабильность финансовой системы и ценовая стабильность — регулятор может выбрать только две: исключенная третья цель останется недостижимой.
Фото: Евгений Павленко, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Евгений Павленко, Коммерсантъ / купить фото
Работу «Цифровая валюта центральных банков: Цены и банковская стабильность противоречат друг другу» Линда Шиллинг из французского университета CREST, Гаральд Уйлиг из Чикагского университета и Хесус Фернандо-Вильяверде из Университета Пенсильвании опубликовали в декабрьском выпуске препринтов американской экономической ассоциации NBER. Как следует из названия, она посвящена эффектам, которые может вызвать решение об эмиссии «цифровых валют» центробанками. Напомним, подобные решения обсуждаются ЕЦБ и Банком Китая, банками Канады и Великобритании, доклад о «цифровой валюте» летом опубликовал Банк России — во всех случаях, как и в РФ, речь идет о концепции «цифровых наличных», дополнительного контура цифровых денег в дополнение к наличному денежному обращению (но не криптовалют и stablecoins).
Авторы на классической модели Даймонда—Дибвига с дополнениями, связанными с флуктуацией цен, моделируют среднесрочную ситуацию в национальной экономике после введения таких валют.
Напомним, если для центробанков одним из основных аргументов при введении цифровых наличных является сокращение наличного денежного обращения из-за распространения безналичных (в том числе электронных) платежей, то для экономик одно из преимуществ таких денег — неподверженность «средств до востребования / денег на расчетном счете», техническим аналогом (по крайней мере для физлиц) которых является цифровая валюта в контуре центробанка, рискам, ассоциируемым с банками,— в первую очередь «банковским набегам» и их банкротству. Шиллинг, Уйлиг и Фернандо-Вильяверде моделируют все три варианта, предложенные к обсуждению ЦБ в докладе о «цифровом рубле», в том числе цифровую валюту, основанную на токенах, «синтетическую» цифровую валюту с участием в эмиссии частных банков и «цифровые наличные» как таковые.
Авторы приходят к довольно необычному выводу во всех вариантах (с разными эффектами): существует трилемма для цифровой валюты этого типа, которую, по их мнению, центробанки не смогут избегать.
Из трех целей надзорной и денежно-кредитной политики регулятора при таком виде эмиссии: это эффективность денежного обращения (задача, которую центробанк в таком проекте не сможет «выбирать», в противном случае непонятно, зачем он вообще занялся «цифровой валютой»), стабильность финансовой системы (грубо — отсутствие bank runs и управляемость потерь кредитными организациями) и ценовая стабильность — можно выбрать только две. Иными словами, вводя цифровую валюту параллельно (или на смену) обычной фиатной в наличном обращении, регулятор может управлять либо состоянием банков, либо инфляцией.
Это предположение, основывающееся на нынешних банковских технологиях — трансформация банковского и инвестиционного бизнеса не рассматривается,— вполне совпадает с нынешними опасениями банков за депозитную базу в связи с проектами цифровых валют, хотя предполагает менее выраженную форму этого процесса: работа в определенной степени подтверждает, что «цифровой рубль», как и «цифровой юань», и «цифровой евро», в среднесрочной перспективе значительно изменит ландшафт финрынка, несмотря на то что речь идет о внешне безобидной истории, логически сводимой к простой цифровизации банкнот. Отметим, что это не окончательный вывод, «цифровые валюты» сейчас — предмет активного обсуждения в среде академических экономистов.