Более двух десятков студентов-контрактников Московского государственного университета имени Ломоносова подготовили коллективный иск к вузу, выдвинув ряд финансовых требований. По договору обучение должно осуществляться в очной форме, указывают они, из-за перехода же на дистанционный формат качество учебного процесса «снизилось в разы». Инициаторы разбирательства требуют произвести перерасчет за два семестра. Петицию с похожими тезисами на Change.org подписали уже более 22 тыс. человек. Эксперты отмечают, что речь идет о первом в России иске из-за перехода учебных заведений на дистанционный формат, истцам в суде предстоит доказать прежде всего факт снижения качества образовательных услуг. В МГУ и в Минобрнауки ситуацию не комментируют.
Фото: Константин Кокошкин, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Константин Кокошкин, Коммерсантъ / купить фото
Студенты Московского государственного университета имени Ломоносова, обучающиеся на договорной основе, до конца недели подадут в Никулинский суд города Москвы коллективный иск из-за дистанционного обучения. Об этом сообщили “Ъ” представители инициативной группы студентов и подтвердила адвокат, одна из представителей их интересов в суде Флоранс Ленская.
О том, что обучающиеся готовят подобный иск, первым сообщил Telegram-канал «Первый университетский». Ответчиком выступает МГУ, а Минобрнауки и правительство РФ указаны в нем в качестве третьей стороны. В исковом заявлении (копия есть у “Ъ”) говорится, что весной во время карантина студенты не могли посещать лекции, пользоваться библиотекой и были лишены возможности личного контакта с преподавателями, тогда как это предусмотрено договором на обучение. У студентов также отсутствовала возможность проведения полноценной практической и лабораторной работы, им был закрыт доступ к научно-исследовательскому оборудованию. «В процессе дистанционной передачи материала имели место технические сбои, что вызвано неготовностью используемых интернет-ресурсов,— говорится в иске.— Преподавательский состав не был подготовлен к высокой степени информационной коммуникации, у него недостаточно выработаны навыки методик онлайн-преподавания и удаленной передачи знаний, в связи с чем дистанционные занятия превращаются в систему самообразования». При этом, указывают истцы, в соответствии с договором обучение должно осуществляться в очной форме.
Студенты настаивают, что при дистанционном обучении качество образования было существенно снижено, а переход на такой формат «произведен без научного подхода к разработке учебных планов и дисциплин в условиях онлайн-обучения».
«Серверы не выдерживают лекций с большим количеством слушателей, звук скачет, видео виснет, качество того и другого ниже среднего,— пояснил “Ъ” один из инициаторов иска, студент 3-го курса философского факультета МГУ Семен Беляев.— Иногда из-за проблем с нагрузкой на серверы могут отмениться все пары».
В связи с этим студенты просят суд обязать МГУ частично вернуть выплаченные ими средства за весенний семестр 2019–2020 учебного года и осенний семестр 2020–2021 учебного года. В иске не идет речь о конкретной сумме. По словам госпожи Ленской, в ходе судебного процесса истцы планируют привлечь специализированную оценочную структуру для анализа снижения качества образования. Именно от этого и будут зависеть финансовые требования. Адвокат уточнила, что ранее студенты обращались с подобной просьбой к ректору МГУ Виктору Садовничему, однако на письма им не ответили. Петицию студентов МГУ с аналогичными тезисами на Change.org подписало более 22 тыс. человек.
В исковом заявлении выдвинуты и другие финансовые требования: перерасчет стоимости проживания студентов в общежитии весной и отмена оплаты для тех, кто покинул общежитие на время «дистанционки».
Напомним, большинство вузов страны ушли на дистанционное обучение с 16 марта до конца учебного семестра. В новом учебном году, с сентября, студенты учились в смешанном формате — часть лекций были перенесена в онлайн, другие проводились очно. Однако с 16 ноября большинство вузов страны ушли снова на «дистанционку» по рекомендациям Минобрнауки. Приказ об этом в МГУ действует до особого распоряжения.
«Думаю, на скидку 50% мы смело можем рассчитывать, хотя по ощущениям всех тех, с кем мне приходилось говорить, продуктивность обучения упала на 70–80% точно»,— говорит Семен Беляев. По его словам, стоимость обучения на философском факультете составляет 350 тыс. руб. в год. «За эту сумму можно пойти сразу на несколько лучших онлайн-курсов на платформах, которые специализируются на таком образовании уже много лет,— говорит он.— Что я непременно бы сделал, если бы хотел получать образование онлайн. Но я выбирал другое».
Отметим, претензии к качеству дистанционного образования возникают не только у студентов: согласно опросу Минобрнауки и Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС, большинство педагогов российских вузов обеспокоены, что переход в онлайн снижает качество знаний и грозит разрушением системы высшего образования в РФ (см. “Ъ” от 20 мая). Преподавательские профсоюзы также неоднократно заявляли о невозможности преподавания части программы в дистанционном формате.
В числе истцов выступает 21 студент, рассказывает Семен Беляев: «Остальные, к сожалению, боятся заниматься судебным разбирательством против главного вуза страны, переживают, что процесс замнут, а их потом отчислят как "несогласных", либо "возьмут на карандаш"». Отметим, что всего в МГУ, по данным сайта университета, обучаются 38150 человек. Ранее ректор Виктор Садовничий заявлял, что доля платного обучения составляет не менее 20%.
Экспертам не известно ни об одном аналогичном судебном споре по иску студентов об изменении платы за обучение и проживание в общежитии в России, хотя такой спор уже рассматривается в США, говорит адвокат юридической группы «Яковлев и партнеры» Евгения Рыжкова.
Партнер юридической группы «Гришин, Павлова и партнеры» Полина Павлова считает требования студентов правомочными: «Не зря стоимость дистанционного образования значительно ниже, чем очного». «Для удовлетворения иска о перерасчете стоимости услуг по договору об образовании студентам нужно доказать в первую очередь некачественное оказание услуг, а также что качество предоставленного образования не соответствует тому, которое обучающиеся предполагали получить при заключении договора,— говорит эксперт.— Эти обстоятельства доказать довольно сложно». По ее мнению, ответчики, вероятнее всего, будут настаивать, что учебный план выполняется согласно утвержденному графику, обучающемуся предоставляется заявленное количество образовательных часов. Обычно в договоре есть указание на форму обучения — очную/заочную,— и на количество образовательных часов, которые должен предоставить вуз по программе. «Но почти всегда есть оговорки, что условия договора могут быть изменены в результате форс-мажорных обстоятельств, а также при вступлении договора в противоречие с вновь принятыми нормативными актами,— отмечает госпожа Павлова.— Это условие о форс-мажорах может трактоваться как в пользу студентов, так и в пользу вуза».
«Дистанционное обучение полностью вписывается в действующее законодательство и подходит для любой формы обучения,— говорит Евгения Рыжкова.— Объем дистанционного обучения не ограничен. При таких обстоятельствах нельзя сказать, что услуга оказывается ненадлежащим образом, и применить законодательство о форс-мажоре». Она напоминает, что законодательство о действии непреодолимой силы (форс-мажор) применяется в случаях, когда обязательство не может быть исполнено вовсе либо исполнено ненадлежащим образом.
В Минобрнауки не ответили на запрос “Ъ” с просьбой прокомментировать иск. Ранее в ведомстве заявляли, что российские университеты имеют право самостоятельно снизить стоимость обучения для студентов, обучающихся на коммерческой основе. Вместе с этим в ведомстве обращали внимание, что переход на дистанционное обучение влечет за собой изменение образовательного контента, необходимость обеспечения вузов качественными программами и компьютерами и наем IT-специалистов. На увеличение затрат в связи с переходом на «удаленку» ранее жаловались “Ъ” и в самих учебных заведениях. При этом глава Минобрнауки Валерий Фальков весной 2020 года заявлял, что вопрос об изменении стоимости правомерно ставить только в том случае, если качество образовательных услуг «очевидным образом» снизилось.
Председатель Всероссийского студенческого союза Олег Цапко не исключает, что иск может послужить примером для студентов из других вузов. «Снижение качества услуги будет легко доказать тем, у кого занятия не велись вообще какое-то время, в остальных же случаях, конечно, довольно непросто,— говорит он.— У студентов нет инструментов, чтобы провести оценку, снизилось ли качество образования. Ее делает либо Рособрнадзор во время аккредитации или лицензирования вуза, либо специальные агентства, чьи услуги слишком дорогостоящие». Господин Цапко соглашается, что у вузов также выросли расходы в связи с переходом на «удаленку», но отмечает: «Неправильно перекладывать издержки на студента».
В МГУ на запрос “Ъ” не ответили.