В особой зоне риска оказались те, кто не может запереться от пандемии дома. Это вахтовики, жители психоневрологических интернатов, детских домов-интернатов для детей-инвалидов, домов престарелых и даже дети в обычных детских домах. Где вирус не ждали, но он был неизбежен, выяснил «Огонек».
Защитить от вируса тех, кто отгорожен от жизни своим недугом, оказалось самым сложным
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ / купить фото
Защитить от вируса тех, кто отгорожен от жизни своим недугом, оказалось самым сложным
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ / купить фото
В большом количестве ПНИ зафиксированы вспышки коронавирусной инфекции. Это произошло в Саратовской области (в ПНИ села Черкасское заразилось более 30 человек), Нижегородской области, Петербурге, Москве… По данным Минтруда, коронавирус нашли у 457 человек в интернатах семи регионов России. Представитель НКО считает, что цифры могут быть выше.
«Это, к сожалению, было предсказуемо и совершенно неизбежно,— объясняет Екатерина Таранченко, директор благотворительной организации "Перспективы".— Система российских гигантских интернатов, где может жить до тысячи человек, как нельзя лучше подходит для распространения вируса.
Во многих регионах в подобных учреждениях, где большая скученность людей с ослабленным иммунитетом, есть очаговые вспышки заболевания. Большое количество сотрудников приезжает на работу и уезжает оттуда ежедневно. Эти люди ездят на общественном транспорте. Заражение одного ведет к неминуемому дальнейшему заражению проживающих в интернате. Администрации интернатов вначале пытались скрывать, что персоналу не хватает средств индивидуальной защиты. И по сей день в ПНИ в большей части случаев персонал продолжает работать без средств защиты. Все это приводит к тому, что инфекция распространяется довольно быстро. В Москве есть несколько интернатов, где зафиксированы случаи заражения. Очень тяжелая ситуация в Петербурге в ПНИ № 10, где живет тысяча человек. Каждый день увозят людей. Врачи соседнего госпиталя пишут открытые жалобы губернатору: не хватает коечных мест. Тут еще особая специфика: эти заболевшие — с ментальными нарушениями, за ними сложно ухаживать.
В детском доме-интернате для детей с отклонением в умственном развитии № 4 в Павловске два корпуса закрыты на обсервацию. Обычно такую меру вводят, когда обнаруживается инфекция. Мой подопечный Илья Дувакин из этого интерната умер (ему было 20 лет), и у него два анализа из трех подтвердили COVID-19. Благодаря Илье мы добились, чтобы у жителей домов для детей-инвалидов в России была возможность оставаться там до 23 лет. Сначала мы боролись именно за него, а потом общее решение для всех было принято на государственном уровне. Переезд из детского интерната в психоневрологический всегда чудовищный стресс для человека, который может очень пагубно отразиться на здоровье. Сейчас постояльцев из 4-го интерната госпитализируют с признаками воспаления легких. Но пока официально не признано, что в интернате есть вирус. В таких детских домах для особых детей очень высокий уровень риска. Потому что там минимальный уровень защиты — у персонала нет эпидемиологической подготовки к такой ситуации. И там находятся дети с ослабленным иммунитетом и кучей сопутствующих заболеваний».
В российских ПНИ и детских домах-интернатах для особых детей живет около 200 тысяч человек. Министерство труда рекомендовало регионам закрыть на карантин все социальные учреждения интернатного типа вместе с сотрудниками. Сейчас такой процесс идет, формируются сменные бригады, которые будут работать вахтово, по 14 дней. В 29 регионах стационары закрыты полностью вместе с сотрудниками, в 46 регионах закрыта часть организаций. «Но без надлежащих эпидемиологических мероприятий и индивидуальных средств защиты такой карантин может стать не спасением, а ловушкой»,— считает руководитель московского многопрофильного центра паллиативной помощи департамента здравоохранения Москвы Нюта Федермессер.
В начале апреля Минтруд выпустил так называемое «письмо четырех» за подписью глав Минпросвещения, Минздрава и Роспотребнадзора. Министры порекомендовали представителям НКО, родственникам и близким знакомым забрать подопечных интернатов на сопровождаемое проживание, пока не закончится эпидемия. И многих забрали. В первую очередь взяли тех, кто находился в интернатах неполную неделю, кого на выходные родственники и раньше увозили домой. Многих забрали общественные организации и сотрудники интернатов.
«Подопечных таких учреждений необходимо расселить по временно пустующим гостиницам, хотя бы небольшими группами,— считает Екатерина Таранченко.— Санузел должен быть на одного-двух человек, а не на сто. Администрации интернатов должны работать совместно с эпидемиологами. Учреждения необходимо разделить на чистую, грязную и трансферную зоны. Насколько я знаю, это нигде не было сделано, поэтому так много вспышек в ПНИ. Болеют и сотрудники, и жители.
Может быть, нынешняя беда подстегнет реформу психоневрологических интернатов и начнут развиваться альтернативные формы проживания? И интернаты, как гигантские тюрьмы, в которых заперты люди, перестанут существовать».
Учреждения для детей-сирот также закрылись на карантин. Часть детей забрали волонтеры, сотрудники детских домов и родственники. Детей берут на временную опеку потенциальные опекуны.
Сейчас сроки рассмотрения таких заявлений ускорились. В первую очередь стараются устроить на временное проживание в семьи детей с ослабленным здоровьем. Но из-за различных стрессовых факторов иммунитет у детей в детских домах в целом ниже, чем у домашних. По словам Елены Альшанской, руководителя фонда «Волонтеры — в помощь детям-сиротам», вахтовый метод работы персонала в детских домах не может гарантированно уберечь детей от заражения коронавирусом. Ограничить контакты внутри учреждений невозможно. Кроме того, не все сотрудники детских домов могут оставаться там две недели. Женщины с маленькими детьми начали увольняться. В некоторых детских домах уже ушли до трети сотрудников.
Волонтеры надеются, что у чрезвычайной ситуации будут и позитивные последствия: часть тех, кого забрали из детских домов, интернатов и ПНИ, не вернутся в систему учреждений и обретут дом.