 |
ФОТО: ДМИТРИЙ АЗАРОВ  |
Александр Волошин взошел на российский политический Олимп неожиданно и незаметно.
В сентябре 1998 года тогдашний руководитель администрации президента Валентин Юмашев назначил советника по экономическим вопросам своим заместителем. Вроде как тоже исключительно по экономическим вопросам. О новом назначенце было известно лишь то, что он является ставленником Бориса Березовского, имел какое-то отношение к скандальному проекту AVVA и лопнувшему банку "Чара" и вроде бы принимал участие в написании экономической программы кандидата в губернаторы Красноярского края Александра Лебедя.
Произошло это назначение на фоне массовой чистки администрации, устроенной Юмашевым: были уволены сразу четыре его заместителя, позволившие себе во время вызванного августовским дефолтом правительственного кризиса усомниться в целесообразности продавливания через Госдуму кандидатуры Виктора Черномырдина и предложившие президенту назначить премьером Юрия Лужкова. "Какая экономика? Я от него по экономическим вопросам вообще никогда ничего не слышал. Этот 'подберезовик' все ходил с какими-то странными политическими идеями и в основном интриговал" — так охарактеризовал Волошина один из уволенных тогда чиновников.
На самом деле Волошин экономическими вопросами занимался довольно активно. В советское время он работал во Всесоюзном научно-исследовательском конъюнктурном институте при Министерстве внешней торговли СССР. В начале 90-х ушел в бизнес, помогал организовывать экспорт автомобилей (тогда и познакомился с Борисом Березовским), создавал различные финансовые компании, скупавшие ваучеры. В 1995-1996 годах был президентом Федеральной фондовой корпорации, проводившей по поручению РФФИ аукционы по продаже госпредприятий. Советником Юмашева Волошин стал в ноябре 1997 года. Меньше чем через год — заместителем главы администрации. А в марте 1999 года он эту администрацию возглавил.
 |
ФОТО: ДМИТРИЙ ДУХАНИН |
Нельзя, конечно, считать это фиаско исключительно личным проколом нового главы администрации. Дело тогда, конечно, было больше в личности президента — ведь тот же СФ в 2000 году, уже при Путине, уволил Скуратова не пикнув. И все же "дело Скуратова" наглядно показало, что область публичной политики — не для Волошина.
Его, надо сказать, это не очень расстроило. Упомянутое выше замечание одного из бывших кремлевцев про склонность Волошина к закулисной борьбе беспочвенным не было. Все свои удачные битвы Волошин выигрывал именно таким образом. Человек внешне тихий и скучный, внутренне Волошин был очень жестким. Неслучайно именно он, еще будучи советником Юмашева, настаивал на троекратном внесении в Думу кандидатуры Черномырдина и последующем роспуске нижней палаты в случае отказа утвердить премьера.
Волошин любил пугать Думу и уже став главой администрации. После провала в СФ он, например, собрал журналистов на закрытый брифинг и заявил, что Скуратова будут сажать, Думу распускать, а правительство менять (тогда удалось сделать лишь последнее — Евгений Примаков был с треском отправлен в отставку).
Подобные провокационные заявления Волошин на протяжении своей работы в Кремле делал довольно часто. И не всегда дело ограничивалось только заявлениями.
Как ни странно, многие уже забыли, что "мочить" Гусинского начал не Владимир Путин, который тогда еще даже премьером не был, а Александр Волошин. Главу администрации крайне раздражала попытка Гусинского получить финансовые вливания в его компанию в обмен на поддержку Кремля перед выборами (точнее, в обмен на обещание не трогать Кремль). Волошин не согласился, Гусинский начал тиражировать обличительные сюжеты про "семью" и раскручивать блок Лужкова/Примакова. Некоторые программы НТВ были посвящены лично товарищу Волошину и его "сомнительной деятельности" в период первоначального накопления капиталов.
В результате именно по распоряжению Волошина на "Медиа-Мост" обрушились первые налоговые проверки и судебные иски, приведшие в конце концов к известному итогу.
Не менее жестко впоследствии боролся Волошин и с человеком, креатурой которого долгое время считался,— Борисом Березовским. Вроде бы совсем недавно они вместе пытались протолкнуть на пост премьера Николая Аксененко, вместе с помощью ОРТ пытались уничтожить Лужкова и Примакова, вместе лепили "Единство". А меньше чем через год Березовский тоже стал врагом государства. Причина почти та же, что у Гусинского: Березовский пытался поучаствовать в политике, используя ОРТ как рычаг. Тогда был арестован соратник Березовского по бизнесу Николай Глушков, тогда в качестве выкупа за Глушкова Кремль отобрал у Березовского ОРТ (не выпустив, впрочем, арестанта). И во всем этом Александр Волошин принимал самое непосредственное участие. В конце августа 2000 года он лично настоятельно рекомендовал Березовскому отдать акции ОРТ государству в обмен на Глушкова.
Незаслуженно забыт и еще один факт: Владимира Устинова сделал генпрокурором тоже Волошин. Именно он летом 1999 года проводил с претендентом на этот пост установочные беседы. И Устинов был назначен и. о. генпрокурора еще до прихода к власти Владимира Путина.
 |
ФОТО: ПАВЕЛ СМЕРТИН |
Но его влияние довольно быстро уменьшалось. Он не смог остановить отставку и уголовное преследование Николая Аксененко, не смог сохранить контроль над оружейным бизнесом (меньше чем через год после выборов Путин реорганизовал "Росвооружение", уволив протеже Волошина Алексея Огарева). Время от времени Волошину аккуратно напоминали, что ему следует знать свое место: то дискредитирующие прослушки напечатают, то запрос в Генпрокуратуру организуют о его финансовых операциях в бытность бизнесменом. Все это потом спускалось на тормозах, но сигналы были очевидны.
В конце концов Волошин сосредоточился на удержании своих позиций. Были маленькие успехи — например, победа Илюмжинова на выборах в Калмыкии (его оппонента поддерживали "питерские чекисты"). Были поражения — силовики "отобрали" у Волошина Народную партию, которая изначально была чисто волошинско-сурковским проектом. Да и на "Единую Россию" у старой кремлевской гвардии остается все меньше рычагов влияния.
Но несмотря на серьезное ослабление позиций, Волошин по-прежнему воспринимался допутинской элитой как гарант их защищенности от "новых питерских". Просто потому, что, не находя общего языка с силовиками, представители олигархии бежали к Волошину. Он, как мог, их успокаивал. А они считали, что получили поддержку Кремля (тот же Ходорковский все время намекал, что его денежные вливания в СПС и "Яблоко" происходят с санкции администрации президента).
Четыре года назад один из замов Волошина Олег Сысуев подал в отставку потому, что глава администрации не поставил его в известность о готовящемся увольнении премьера Примакова. Сам Волошин подал в отставку после того, как узнал об аресте Ходорковского. Решение об аресте олигарха принималось без него, и его даже не поставили в известность.
История превращения Волошина из "железного Стальевича" в последнюю надежду демократии не выглядит такой уж уникальной. Достаточно вспомнить Бориса Йордана, который приходил на НТВ "ставленником Кремля", а уходил "последним оплотом свободы слова". Дело тут не в самом человеке, а в той нише, которую он занимает. Сейчас ниша "меньшего из зол" в Кремле освободилась. Кто знает, может быть, пройдет года четыре — и свободолюбиво настроенная часть общества с нескрываемой тревогой будет обсуждать слухи о возможной отставке последней опоры демократии в Кремле — какого-нибудь Игоря Сечина.
АФАНАСИЙ СБОРОВ