премьера кино
Семейная комедия "Чумовая пятница" (Freaky Friday) пытается доказать, что взаимопонимание между родственниками достижимо. Однако доказывает скорее обратное: мать и дочь могут понять друг друга только при абсолютно фантастическом раскладе, буквально оказавшись в шкуре друг друга. Семейный обмен телами наблюдала ЛИДИЯ Ъ-МАСЛОВА.
Когда я услышала о фильме, выходящем у нас под хэллоуин с названием "Чумовая пятница", я сначала подумала, что это либо про привидений, либо про какую-нибудь чумовую пьянку в конце рабочей недели. Потом я купила пиратскую кассету с противоположным по смыслу эпитетом — "Кошмарная пятница", а на обложке была Джейми Ли Кертис с гитарой, и я вообще перестала что-либо понимать. На самом деле пресловутая пятница для персонажей скорее странная, а сам фильм, напротив, предельно обыкновенный — это просто ремейк воспитательной диснеевской комедии 1977 года. В старой картине дочку, поменявшуюся телами с мамой, играла 15-летняя Джоди Фостер, только что ставшая суперзвездой после "Таксиста". Теперь продюсеры подумали, что прикольно было бы пригласить ее на роль мамы, но она отказалась под благовидным предлогом — что, мол, этот трюк с актрисой отвлечет зрителя от остальных достоинств фильма. Потом нашла какой-то способ ускользнуть и Аннет Беннинг, уже назначенная было на роль, и только бесшабашная Джейми Ли Кертис вдруг ни с того ни с сего пустилась на эту авантюру и, возможно, спасла фильм.
Как бы наши прокатчики ни заманивали подростков на свое "чумовое" кино, оно более заинтересует поклонников Джейми Ли Кертис, которых среди тинейджеров, я боюсь, немного. В преамбуле (по моему ощущению, несколько затянутой) Кертис изображает достойнейшую женщину-психиатра, вдову с двумя детьми, собирающуюся через два дня составить счастье своего нового избранника. Несмотря на психиатрические навыки, героиня не может найти общий язык со своей 15-летней дочкой-двоечницей, люто ненавидящей будущего отчима в том числе и за его привязанность к китайской кухне. В китайском ресторане как раз и происходит длинная материнско-дочерняя ссора, в разгар которой какая-то мудрая китаянка подсовывает героиням печенюшки с предсказаниями, оказавшиеся волшебными. После этого начинается собственно комедия, связанная с необходимостью взрослой тете изображать вселившегося в нее тинейджера, а девочке — наоборот.
Для актера, любящего быть разным, такое задание — мечта, даже в случае посредственного сценария, как в "Чумовой пятнице". Как образец полного перевоплощения партнеров друг в друга сразу вспоминается работа Джона Траволты и Николаса Кейджа в боевике Джона Ву "Без лица". Однако в "Пятнице" обмен неравноценный. Джейми Ли Кертис ничего не стоит изобразить трудного подростка, и режиссер Марк Уотерс понял это после первого же обсуждения с ней сценария: "Когда я к вам шел, мне было интересно, сможете ли вы сыграть тинейджера. Теперь у меня остался только один вопрос: сможете ли вы сыграть взрослую женщину?" Играть взрослую там особенно нечего: и психиатр, и ее дочка прописаны в сценарии довольно невыразительно, а настоящая индивидуальность возникает только при соединении внешности 45-летней Джейми Ли Кертис и личности 15-летней хулиганки.
Помолодев внутренне, мама отправляется на подвиги: меняет имидж, прокалывает несколько новых дырок в ушах, приходит на телешоу и, запрыгнув с ногами в кресло, рассказывает о своей книге по психиатрии, сводит с ума парня, по которому тщетно сохла ее заторможенная дочка, во время прослушивания рок-группы урезывает из-за кулис гитарное соло, пока "доча" беспомощно прыгает по сцене. Юная партнерша Джейми Ли Кертис Линдсей Лохан одинаково беспомощна и в качестве оторвы, играющей в рок-группе и дважды в день посещающей карцер, так и тем более во "взрослой" ипостаси — кишка у нее тонка перенять повадки Джейми Ли Кертис, а малоопытный режиссер ничего ей подсказать не может. И когда в финале героини, осознав свои ошибки, меняются обратно, возникает ощущение не закономерного возвращения вещей на свои места, а, наоборот, досадного недоразумения: это поджарая мама должна кататься в обнимку с молоденькими мотоциклистами, а упитанная дочка — есть пекинскую утку со своим занудой-отчимом.