Ибрагим Ясуев голосовать на свой избирательный участок не пошел. За день до выборов он собрал вещи и вместе с семьей навсегда уехал из Грозного. В 1999 году Ибрагим был в ополчении Бислана Гантамирова и вообще считался его правой рукой.
Я хорошо помню, как его ребята первыми входили в Грозный: мелкими перебежками, отстреливаясь, пробирались к полуразрушенной пятиэтажке в 6-м микрорайоне, карабкались через провалы разрушенных этажей наверх, на крышу и водружали российский флаг над кварталом. А из соседнего дома в это время бойцы Гантамирова выбивали засевшую группу боевиков.
Ибрагим оглянулся на флаг, махнул рукой своей группе и крикнул: "Главное дело сделали, уходим!" и показал нам на появившиеся в небе штурмовики, летчики которых не отличали гантамировцев от боевиков. Мы ушли, а отряд у обороняющегося дома остался. К ним подоспели два БТР внутренних войск и пехота, которые так и шли потом позади гантамировских бойцов. Вот так начинался штурм Грозного. Многие из того отряда погибли.
После войны Ибрагим стал главой администрации Ленинского района Грозного, а потом первым замом мэра чеченской столицы. Его боевые товарищи тоже возглавляли администрации и силовые подразделения — Гантамиров прочно укрепился в чеченской столице (был мэром Грозного, федеральным инспектором по Чечне, министром печати), и мало кто сомневался тогда, что у этого человека большое политическое будущее. Но через три года все изменилось. Гантамиров был отправлен в отставку, Ясуев уволен, как и три главы администрации районов Грозного, считавшиеся гантамировцами. Большая часть гантамировцев, воевавших в 99-м, тоже уволена из милиции. ОМОН — самый крупный козырь Гантамирова, по трагической случайности потерявший своего командира Газимагомадова,— перешел в подчинение начальника охраны Ахмата Кадырова Руслана Алханова. Начальник полка вневедомственной охраны, контролирующей нефтяные скважины, подполковник Мовлади Нукаев тоже уволен — ему на смену пришел племянник Кадырова Адам Демильханов, гражданский человек, получивший, правда, звание лейтенанта. В кресло мэра Грозного сел бывший руководитель комитета молодежи Хожахмед Арсанов, молодой парень, который, по мнению гантамировцев, не знает городского хозяйства и во всем подчиняется Кадырову.
Ибрагим считает, что в Чечню пришел тоталитарный режим:
— Если у руководителя в кабинете не висит портрет Кадырова, ему намекают, что надо повесить, а то уволят. Один мальчишка в 56-й школе сорвал плакат с Кадыровым, так отца этого пацана задержали кадыровцы и отпустили только через три дня. Люди боятся между собой высказывать недовольство: а вдруг кто-то передаст.
Гантамировцы собирались поддержать на президентских выборах Малика Сайдуллаева, у которого, судя по настроениям на избирательных участках 5 октября, были вполне реальные шансы на победу.
— Сайдуллаев не замешан в войне, на нем нет крови, он мирный человек, и люди именно поэтому хотели его поддержать,— считает Ибрагим.— Кроме Сайдуллаева есть бывший премьер Чечни Саламбек Хаджиев, Леча Магомадов — сейчас замглавы "Единой России", есть бывший мэр Грозного Житков, наконец. Почему ставку сделали на Кадырова, этого нам не понять. Кто сядет с Кадыровым за стол переговоров? Те же бандиты, которые с ним были, когда он к газавату призывал, а из окружения Масхадова никто не сядет, потому что они ниже своего достоинства посчитают. Мы вот думали: а может быть, потому на Кадырова и поставили, чтобы эта война никогда не кончилась?
У Ибрагима и его товарищей есть серьезные оппоненты. Братья Ямадаевы тоже воевали на стороне боевиков, а потом перешли на федеральную сторону — в Гудермесе говорят, что именно благодаря им город не стали бомбить. Ямадаевы тоже поддерживали Малика Сайдуллаева, а потом поддержали Ахмата Кадырова, у которого в начале войны не было ни одного авторитетного сторонника. И Ямадаевы считают, что отставка Кадыровым своих оппонентов необходима.
— Только сильная власть сможет спасти Чечню,— говорят они.— В республике такой разброд, что от демократии будет только хуже, и с этой войной мы никогда не покончим.
Сам Ахмат Кадыров сказал мне, что и дальше будет отстранять гантамировцев, сайдуллаевцев, хасбулатовцев, потому что они саботируют его работу:
— Если я отдаю указ, а глава администрации звонит Гантамирову или Сайдуллаеву и спрашивает, выполнять указ Кадырова или нет, как я буду тогда работать? Я ставлю своих людей, потому что знаю, что они меня не подведут. И дальше я буду действовать еще жестче.
Что будет дальше, представить сложно. На пути Кадырова к абсолютной власти в Чечне сегодня стоит еще один человек — премьер Анатолий Попов, кремлевский назначенец, в отношении которого у Кремля договоренность с Кадыровым: распоряжаться президент Чечни может всем аппаратом, но трогать Попова нельзя. Открытых разногласий между первыми лицами республики нет, однако об этом противостоянии почему-то все время говорят в правительственном комплексе в Грозном.
На следующий день после выборов я сама стала свидетелем скандала на КПП #2, охраняющем вход в правительственный комплекс. Вооруженный боец из охраны Кадырова пытался пройти через КПП, а бойцы Минюста, подчиняющиеся непосредственно Попову, его не пропускали.
— Приказ Попова с оружием в комплекс в эти дни никого не пускать,— объясняли минюстовцы.
— Что мне ваш Попов? — злился охранник.— У меня Кадыров начальник, мне ваш Попов не указ.
И двинулся через рамку металлоискателя. Рослые парни перегородили ему дорогу:
— Ты что, не понял? Приказ не пускать с оружием!
Между криками и руганью я услышала слова минюстовцев:
— И вот так каждый день. Позавчера чуть до стрельбы не дошло — минут десять стояли, направив друг на друга стволы.
ОЛЬГА АЛЛЕНОВА