«Составляла фиктивные отчеты и работала с обнальщиками»

На заседании Мещанского суда Москвы 13 ноября по делу «Седьмой студии» дала показания главный свидетель обвинения — бывший главный бухгалтер организации Нина Масялева. Она обвиняется в мошенничестве вместе с Кириллом Серебренниковым и другими фигурантами, но ее дело выделено в отдельное производство, поскольку она признала вину в объеме обвинительного заключения. Однако на сегодняшних слушаниях она созналась только в том, что делала фиктивную отчетность и работала с фирмами-обнальщиками, а о хищениях ничего не сказала. Отвечая на вопрос суда, каким показаниями верить, Масляева просила учитывать сегодняшние показания, а не те, которые она дала на стадии следствия.

---

18:51. В самых первых показаниях Масляева говорила, что Синельников, Иванова и Артемова были продюсерами на «Платформе», и утверждала, что банковской картой распоряжалась только она.

— Что можете пояснить по поводу данных показаний? Каким показаниями верить? Которые прокурор оглашал, которые сейчас давали, либо тем, которые давали в прошлом составе суда? Какие были точные? Очень много мелочей, они все разнятся. Мы просто хотим понять, где правда,— спрашивает судья.

— Которые я сегодня дала,— отвечает Масляева.

— А которые прокурор оглашал? — спрашивает судья.

— Ну, он те же самые оглашал,— говорит Масляева.

Все глубоко вздыхают. На этом допрос Масляевой закончен. Судья отпускает ее. В заседании объявляется перерыв до завтра, до 11:30.

18:37. Затем Карпинская просит огласить самые первые показания Масляевой. Прокуратура против. Судья удовлетворяет ходатайство.

Судья говорит, что на следствии Масляева предупреждалась об уголовной ответственности за дачу ложных показаний, но сейчас она об этом не предупреждалась в связи с особым статусом.

После этого она начинает читать показания Масляевой от 23 мая 2017 года. Относительно протокола допроса Масляевой на первом процессе стороны договорились, что смогут на него ссылаться и далее, оглашать полностью его не стали.

18:30. Прокурор снимает ходатайство об оглашении листов 230 и 233. «Почему?» — спрашивает Менделеева. «Мы не усмотрели там противоречий»,— поясняет Резниченко. Прокурор открывает допрос Масляевой на первом процессе в Мещанском суде. Адвокаты возражают против того, как прокурор оглашает показания. Судья просит огласить допрос Масляевой в суде в той части, где есть противоречия. Прокурор читает показания по зарплатам: «У Итина — 35 тысяч рублей, у меня — 30-40». На этом прокурор закончил читать показания. Поднимается адвокат Харитонов. Говорит, что Масляева в январе 2019 года на допросе помнила лучше. Адвокат приводит примеры. Судья говорит, чтобы он зачитал весь протокол в местах противоречий.

18:18. Малобродский спрашивает Масляеву, какие фирмы по обналичиванию он привел и что значит, что он был в курсе про обналичивание. Масляева буквально отказывается отвечать, обосновывая это тем, что «Малобродский ерничает». Судья не реагирует.

18:16. Прокурор продолжает читать показания Масляевой на следствии, теперь — от 19 сентября 2017 года. «Серебренников говорил, что наличные деньги легче похитить, поэтому их надо обналичить. Итин и Малобродский были согласны с Серебренниковым»,— это слова Масляевой на допросе у следователя, протокол допроса читает прокурор Резниченко. В зале смех.

«До 10 лет. Я не знаю, что тут смешного»,— говорит прокурор.

«Чтобы Серебренников такое сказал незнакомому человеку?» — удивляется адвокат Поверинова.

Прокурор продолжает читать показания. В них говорится, что Малобродский контролировал обналичивание денег в «Седьмой студии», когда перешел в «Гоголь-центр».

Судья после оглашения показания спрашивает, чему верить: ее сегодняшним показаниями, что Малобродский не контролировал, или показаниям на следствии. Масляева говорит, что следует верить показаниями на следствии, поскольку тогда она помнила лучше.

18:12. — «Маркет групп» кому была подконтрольна? Вы на допросе говорили, что Малобродскому,— говорит адвокат Карпинская.

— Педченко, – говорит Масляева.

— А ИП Артемова?

— Артемова — Малобродскому,— говорит Масляева.

— На следствии вы говорили, что было похищено около 110 млн рублей, на основании чего вы сделали такой вывод? — спрашивает адвокат Лысенко.

— По банку,— говорит Масляева.

18:10. Далее прокурор оглашает показания Масляевой на следствии от 1 сентября 2017 года.

«Я лично, по требованию Серебренникова, Вороновой, брала из сейфа-кассы суммы. Самой максимальной суммой, которую брал Серебреников, были пять миллионов рублей на гастроли во Франции»,— читает прокурор показания Масляевой на следствии.

— Подтверждаете показания? — спрашивает прокурор.

— Да,— подтверждает Масляева.

— Подождите. Серебренникову, кто 300 тысяч рублей выдавал. Вы или Воронова? – вступает судья Менделеева.

— Я уже не помню,— говорит Масляева.

— В показаниях вы говорите, что вы. Сейчас говорите, что Воронова. Как было-то? — спрашивает судья.

— Я не могу сейчас сказать точно,— говорит Масляева. — Пять миллионов рублей. Вы передавали? — спрашивает судья.

— Да.

— Вы лично?

— Не лично, а через Воронову.

18:02. — Это был протокол от 24 июля 2017 года. Вы подтверждаете показания? — спрашивает прокурор.

— Да,— говорит Масляева.

— Вы лучше помните события тогда?

— Да.

18:01. Прокурор начинает оглашать показания, которые Масляева дала на следствии 24 июля 2017 года.

Он читает фрагмент, в котором она рассказывает про встречу в театре «Модерн».

«Итин заулыбался, что у них есть договоренности, что у него есть знакомая Апфельбаум, которая делает все возможное для получения денег «Седьмой студией»,— рассказывала на следствии Масляева. Звучит фраза про «сможем хорошо заработать».

По словам Масляевой, Итин говорил, что деньги будут обналичиваться: часть из них пойдет на «Платформу», а часть — на личные цели. На этой встрече, по словам Масляевой на следствии, были Серебренников, Итин и Малобродский. Из показаний Масляевой следует, что про схему с обналичиванием говорил и Серебренников. Далее, читает прокурор, Масляева рассказала следователям о кредите на «Седьмую студию» в банке БРР, поскольку, по словам Масляевой (а ей рассказала Воронова), государственного финансирования на «Платформу» не хватало.

«Весь контроль за обналичиванием осуществлял Малобродский и Воронова. Она же отчитывалась Серебреникову и Итину»,— читает показания Масляевой на следствии прокурор Резниченко.

17:37. «Я против, потому что сейчас прокурор спросит, когда Масляева помнит лучше: сейчас или тогда. Она скажет, что тогда. И все»,— говорит Карпинская. Судья удовлетворяет ходатайство

17:33. Поднимается прокурор. Заявляет ходатайство об оглашении показаний Масляевой на следствии и на первом процессе. Он говорит, что в сегодняшних показаниях есть противоречия. Защита и подсудимые выступают против ходатайства, потому что прокуроры не назвали, какие именно есть существенные противоречия.

Адвокат Лысенко просит по УПК мотивировать ходатайство. Прокурор просит перерыв на 5 минут. Судья отказывает. Дает прокурору УПК, говорит, чтобы искал ссылку на статью сейчас. Тот находит, говорит. Малобродский еще раз просит перерыв. Судья говорит:

«Из зала никто не выйдет, пока не закончим допрос».

17:32. Несколько слушателей пытаются выйти из зала. Судья никого не выпускает. Она говорит, что спрашивала, хочет ли кто-то выйти. Никто не захотел. Сейчас судья не разрешает покидать заседание. Малобродский просит перерыв. Судья отказывает.

17:31. Теперь вопросы задает Малобродский. Судья снимает все из них, кроме последних двух.

— В чьи обязанности входило составление смет? — спрашивает он.

— Сметы должны составляться генпродюсером.

— Это ваше мнение?

— А это ваше,— отвечает она.

— Кто предварительными финансовыми отчетами занимался?

— Финансовыми отчетами занималась я.

У Итина и Серебренникова нет вопросов. Вопрос готовится задать Апфельбам. Судья говорит, что никто из суда не выйдет, пока не будет закончен допрос Масляевой.

— Почему отчет не соответствовал в 2012 году ни плану, ни соглашению?

За Масляеву отвечает судья. Менделеева поясняет, что Масляева делала фиктивные отчеты.

— Отчет переделывался? — спрашивает судья.

— Да, иногда переделывался.

17:28. Далее вопросы задает адвокат Карпинская. Она спрашивает про сальдовые ведомости.

Масляева говорит, что сальдовые ведомости составляла, но какие — не помнит. Потом Карпинская спрашивает, давал ли Малобродский Масляевой фирмы по обналичиванию.

— Нет, не давал,— говорит Масляева.

— Согласно экспертизе, Синельникову было перечислено 1,6 млн рублей, потом вы сняли 700 тысяч. Зачем вы их перечисляли Синельникову, если могли получить деньги по карте и без процентов? — спрашивает адвокат Карпинская.

— Снимать огромные суммы денег без подотчетных лиц, надо было подстраховаться. Снимать наличные деньги вообще не практикуется. Их лучше перечислять какой-то фирме, чем пойти и снять нал.

— 10 миллинов были выданы подотчетным лицам, согласно документам. 1,6 млн, который вы перечислили Синельникову, вы куда дели? – спрашивает Карпинская.

Встает прокурор Лавров. Он говорит, что Масялева не раз уже говорила, что обналиченные деньги передавала в «Седьмую студию».

— Как у вас появился реестр расходно-кассовых ордеров, вы его составляли? — задает другой вопрос Карпинская.

— Я не помню,— отвечает она.

У Карпинской больше нет вопросов. Вопросы задает адвокат Лысенко.

— Вам Итин выдавал доверенность?

— Я не помню.

— Когда вы открывали счет в Альфа-банка, ваша подпись имелась на карточке банка?

— В банке удостоверяются две подписи. Имелась.

— Как часто вы созванивались с Итиным?

— Часто. Иногда каждый день, через два дня. По-разному.

— С какой целью?

— Решение разных вопросов. Связанных с «Седьмой студией» и других, личных вопросов.

— Каких личных? — спрашивает Лысенко.

— Снят вопрос, – говорит судья.

Лысенко закончил задавать вопросы. Теперь вопросы задает Карпинская.

— Вы говорили, что Малобродский предоставлял вам болванки договоров. Как у вас оказался договор с Синельниковым в том момент, когда они еще не были знакомыми?

— Видимо, это был черновик.

— Договор с Синельниковым в 2011 году Малобродский подписывал? — спрашивает Карпинская.

— Я не помню 2011 год.

— За время вашей работы обсуждался ли вопрос, что Итин уйдет, а вы займете его место?

— Итин говорил об этом. В конечном итоге Серебренников выбрал Воронову, но Воронова не пришла, – говорит Масляева.

— В каком году это было?

— В начале 2012 или в начале 2013 года.

— Были доверенности от Итина на передачу полномочий?

— Не знаю.

— В почте Малобродского есть письмо, в котором пишет: «Кто, черт возьми, давал указание платить по этому счету?» Ему отвечает Филимонова, что такое указание давала Масляева,— говорит Карпинская.

— Я не помню такого письма,— говорит Масляева.

— Были ли у вас конфликты с Вороновой в «Седьмой студии»? — спрашивает адвокат Лысенко.

— Я рассказывала про Париж и когда возник конфликт.

— У вас были с Малобродским какие-то конфликты? — спрашивает судья.

— Нет.

— У вас с Серебренниковым были конфликты?

— Я его вообще не видела.

В зале смех. Смеется даже пристав.

17:10. Адвокат Лысенко продолжает задавать вопросы Масляевой.

— Какие документы вы еще направляли Итину?

— Договора некоторые направляла, письма направляла. Конкретно не помню.

— Кто конкретно вам представил и какие организации? — спрашивает суд.

— Я не помню. <...>

— Вы фиксировали, сколько денег должно поступить в кассу после обналичивания?

Масляева отвечает, что нет, не фиксировала.

— Все ли деньги вы возвращали Войкиной в кассу?

— Все.

— Составляла ли Войкина отчеты?

— Наверняка, составлялись.

— Вы принимали участие в составлении смет?

— Я хочу рассказать, как это было в начале. Мы садились с Малобродским за стол, он говорил, что будет такое-то мероприятие. Он говорил, сколько оно будет стоить. Я записывала это все в блокнот. Я сметы не составляла, – говорит Масляева.

— Вы проверяли достоверность затрат по сметам?

— Я не видела смет, а видела только черновые варианты

— На каком основании вы заявили, что сметы были завышены? Есть распоряжение Малобродского, снять деньги в таком-то объеме. Мероприятия шли в рамках «Платформы»? – спрашивает судья.

— Шли,— отвечает Масляева.

— По количеству мероприятий, по их интенсивности творческие отчеты отражали реальное положение вещей? – спрашивает судья.

Масляева отвечает неразборчиво.

— Вы на мероприятиях «Платформы» были? – спрашивает адвокат Поверинова.

— Да, три раза. Это было открытие «Платформы». Потом был спектакль. Потом был еще один спектакль, «Восстание машин».

— Это были большие или маленькие мероприятия?

—Это были спектакли. На одном был остав машины.

— Как часто вы были на работе? — спрашивает адвокат Поверинова.

— Там вообще шла работа? – дополняет судья.

— Шла, конечно.

— Был ли оборудован зал? Мылись ли полы? Шла интенсивная работа? — спрашивает Поверинова.

Да,— отвечает Масляева.

— У вас было чувство как у главбуха, что идет что-то не так?

— Да, очень плохо сдавались отчеты и документация.

— Почему ни от кого ее не требовали?

— Требовала. Но не приносили.

— И что вы делали?

— Приходилось делать фиктивные отчеты. Мне, как говорили, за это платили деньги.

— В чем вы признает себя виновной?

— В том, что я составляла фиктивные отчеты и работала с фирмами-обнальщиками,— заявляет Масляева.

— Очевидцем каких хищений вы являлись? — спрашивает Поверинова.

— Неправомерное получение зарплаты. Работа с фирмами-обнальщикам. Это два.

— В вашем понятии, преступные действия подсудимых по этим обстоятельствам,— что обналичивались средства, что не получались легальная зарплата, что не велся учет,— вы об этом заключили досудебное соглашение? — уточняет судья.

— Да,— говорит Масляева.

— Какую зарплату вы получили всего за время работы в «Седьмой студии»? — задает вопрос адвокат Поверинова.

— Около 5 млн рублей.

— Эти деньги были вам выданы законно?

— Нет, незаконно.

—А в чем незаконно? Вы должность занимали, вы обязанности выполняли,— говорит адвокат.

— Но я еще выполняла незаконные действия,— говорит Масляева.

16:56. Адвокат Харитонов закончил задавать вопросы. Теперь вопросы задает адвокат Лысенко.

Масляева говорит, что не знала, что финансирование «Платформы» осуществлялось по поручению президента. Узнала об этом только через полгода, когда была учреждена «Седьмая студия». Масляева говорит, что начала вести бухучет с сентября 2011 года, Филимонова ей начала помогать «где-то с 2012 года».

— Том 218, лист дела 23-25 октября 2011 года. Филимонова уже отправила отчет,— говорит Лысенко.

— Возможно,— отвечает Масляева.

— Кто вел кассовый и банковский учет с 2011 года? – спрашивает Лысенко. — Наверное, я вела. И Филимонова.

— Кто работал с банком-онлайн?

— Филимонова. У нее стоял банк-клиент.

— Кто, кроме вам и Филимоновой, имел доступ к банк-клиенту?

— Воронова. <...>

— На какой адрес вы направляли платежки Итину?

— Адрес я не помню.

— Как часто вы отправляли платежки контрагентам?

— Бывало несколько раз в день. Все платежки Филимонова дублировала всем руководителям.

16:19. Харитонов расспрашивает Масляеву про компанию «Намастэ». Из его слов следует, что эту компанию в 2012 году организовала Масляева с Педченко, потратив на это 2 млн рублей, ее гендиректором стала сестра Филимоновой. Карпинская допустила, что таким образом Масляева могла потратить обналиченные ею деньги. Судья снимает все эти вопросы.

16:18. — Ваша дочь была устроена в «Седьмую студию»? — спрашивает адвокат Харитонов.

— Ничем она не занималась, и денег не получала. Она нужна была, чтобы оправдать фиктивное штатное расписание,— говорит Масялева.

— Огромное количество технического персонала, которое не было трудоустроено. А ваша дочь была трудоустроена. Почему?

— Потому что нужно было определенное количество людей в 2012 году.

— Вы займы у «Седьмой студии» получали?

— Не получала.

— Мы исследовали договор займа на Масляеву,— говорит суду Харитонов.

— Он был сделан не мной.

— А кем?

— На меня хотели сделать займ. По-моему, это делала Филимонова. Она составляла такой договор. Когда пришла Лунина (это аудитор), она перелопатила всю бухгалтерию, она переделала его с 2012 по 2014 год, и откуда-то возник черновик этого договора.

15:56. Судья снимает все вопросы, касающиеся выплат зарплат и кадров в «Седьмой студии», поскольку Масляева отвечала, что не помнит и не знает. Также она снимает вопросы, касающиеся Педченко, и делает замечание адвокату Харитонову под протокол.

15:50. «Вы дарили деньги Синельникову?» — спрашивает адвокат Харитонов. «Нет, ничего не дарила»,— говорит Масляева. Все вопросы о совместном бизнесе Педченко и Масляевой судья снимает.

15:45. Адвокат Харитонов уже 15 минут пытается выяснить, как Масляева оформляла финансовые отчеты, а именно, как она оформляла гостиницы для артистов, покупку декораций, как она оформляла рояль. Она пояснить ничего не может.

15:30. Судья снимает несколько десятков вопросов адвоката Харитонова, говоря, что Масляева уже на них отвечала. Все вопросы касаются сотрудников, участвовавших в организации «Платформы». Все названные Харитоновым фамилии Масляева не помнит или не знает. «Защита, не злоупотребляйте своим правом»,— говорит судья.

15:17. Теперь вопросы Масляевой задает судья.

— Сколько всего денег было перечислено Минкультом «Седьмой студии»?

— Больше 200 млн.

— Из этих денег сколько было обналичено по фиктивным договорам?

— Точную дату сказать не могу. По банку проходило около 90 млн.

— Куда шли обналиченные деньги? На что?

— На зарплату.

— Кто ее получал?

— Я получала, Малобродский получал. Апфельбаум не было в штатном расписании. Все лица, которые были в штатном расписании, они все получали зарплату.

— Как выплачивались вознаграждения тем, кто не был в штате.

— В конвертах. Из той суммы, которая обналичивалась.

— Кто и сколько?

— Я не знаю. Я только Итину перечисляла 100 тыс. руб.

— На что еще расходовались деньги?

— На мероприятия.

— Сколько денег было потрачено на мероприятия?

— В каком размере они были потрачены, мне неизвестно. Мое дело было сделать финотчеты и обналичить деньги.

— Мы делаем вывод, что из денег, которые обналичивались, формировался заработанный фонд в конвертах. Часть денег уходила на постановку мероприятий, и часть денег шла на оплату процентов по обналичиванию. Изначально процент был 8, потом 10-12%. Вам известно, чтобы кто-либо похищал деньги?

— Во-первых, я не входила в круг руководителей, которым бы об этом рассказывали,— говорит Масляева.

— При вас похищали деньги?

— Нет, при мне этого не было. Но я знаю один факт. Когда Воронова куда-то уехала, нужно было погасить кредит в одном из банков. Этот кредит был оформлен на Серебренникова в размере трех млн. Два раза я ездила в этот банк. Я гасила этот кредит несколько раз.

— Какими суммами?

— Два раза по 76 тыс.

— Когда это было?

— Летом 2012 года.

— Известно ли вам, чтобы кто-то из подсудимых брали кредиты, чтобы деньги вкладывать в «Платформу»?

– Нет. Мне неизвестно.

14:39. Заседание возобновляется. Судья спрашивает у подсудимых, согласны ли они с показаниями Масляевой.

Первым высказался Малобродский. Он обвинил Масляеву во лжи, заявил, что никакой встречи в театре «Модерн» в 2011 году у него не было.

Серебренников говорит, что также не согласен с показаниями Масляевой. Говорит, что не плавал в Петербурге на корабле с Масляевой. Насчет 300 тыс. руб., которые принесла ему Воронова, Серебренников говорит, что это была задолжность по зарплате за несколько месяцев.

Апфельбаум также не согласна с показаниями. Она говорит, что ни по одному мероприятию «Платформы» стоимость не была занижена.

Итин «категорически не согласен». «Инициатива исходила от нее самой. Она просила ее устроить куда-нибудь. Она ни кому не говорила о своей судимости. На мой вопрос о судимости, когда департамент культуры Москвы устраивал ее в театр у Никитских ворот, она также не сказала о своей судимости. Я никогда в жизни с Апфельбаум, Кириллом Семеновичем, Алексеем Аркадьевичем ни на одном корабле никогда не был. Я в целом не согласен с ее показаниями. Общее заключение о том, что она была приглашена как жертва, это ее личное мнение, я к нему отношусь соответствующе»,— говорит Итин.

14:03. Прокурор Резниченко перестал задавать вопросы Масляевой. Теперь ее допрашивает прокурор Лавров.

— Как Серебренников зарплату получал? — спрашивает судья.

— В конверте получал. Но я лично ему не передавала.

— С августа 2012 года, после увольнения Малобродского он пытался работать и в «Седьмой студии», и в «Гоголь-центре»? — спрашивает прокурор Лавров.

— Он имел какое-то отношение к тому, что было в «Седьмой студии» после увольнения? — перефразирует его судья.

— Мероприятия, которые ставились на «Платформе», потом возникали в афише «Гоголь-центра». Я однажды спросила Малобродского, где договор на передачу спектакля. Когда я работала, никаких договоров не было.

— Спектакли на «Платформе» демонстрировались бесплатно? — вновь спрашивает судья.

— Нет. Был договор с «Винзаводом», чтобы платить за аренду с продажи билетов,— говорит Масляева.

— Проект «Платформа» не был приспособлен для извлечения прибыли?

— Не был.

— А как передается спектакль? Его покупают? — спрашивает судья.

— У спектакля есть свой паспорт, как у любого предмета. Там должно быть указано, сколько денег на него потрачено, костюмы. Если он передается, должен заключаться договор, на каких условиях передается спектакль,— говорит Масляева.

— Куда делись эти паспорта?

— Я не видела этих паспортов. Может, они потом появились, но при мне их не было,— говорит Масляева.

— По штатному расписанию этот фонд зарплаты лимитировался со стороны министерства, или ее можно было устанавливать свободно? — спрашивает прокурор Лавров.

— Сначала соглашения по фонду зарплаты вообще не было. Потом его внесли. Он был примерно 3,5 млн. Это было на год. Поэтому были такие маленькие зарплаты.

— Требовалось ли корректировать финотчеты?

— В одном году не было спектакля. Была корректировка.

— Как физически проходило подписание документов Итиным?

— Когда он приезжал. Раз в неделю, раз в две недели он обязательно был в Москве. Не все договоры им подписывались, Воронова подписывала. Насчет Малобродского я не помню.

— За Итина кто-то ставил подпись? — спрашивает прокурор.

— Или за Малобродского? Или за Серебренникова? — добавляет судья.

— Я знаю, что за Итина несколько раз подпись ставила Воронова.

— А он согласие давал свое?

— Я не знаю.

— Кто сдавал отчеты в Минкульт в 2014 году?

— Воронова с Жириковой. Это со слов Войкиной,— говорит Масляева.

— Как Педченко появился в «Седьмой студии»?

— Педченко был мой знакомый. Он был юрист и адвокат. Я познакомилась с ним в театре «Модерн». Он предложил свои услуги по обналичиванию денег. Сначала хотели, со слов Малобродского, создать сесть из актеров «Седьмой студии», чтобы они создали свои ИП. Но сделала только Артемова, остальные отказались.

— Педченко с кем-либо обсуждал вопрос оказания им услуг по обналичиванию?

— Я не помню.

— Почему именно вас пригласили бухгалтером?

— В 2011 году я думала, что я такой прекрасный бухгалтер. Но после некоторых событий, сопоставив факты, я поняла, что специально была приглашена на эту должность... Мне Итин звонил, говорил, что на «Седьмой студии» творится бардак, что ее проверяет налоговая. Я просила его не вовлекать меня в это. Но меня все равно во все это вовлекли,— говорит Масляева.

— И поэтому вы решили сознаться в преступлении, которого не было,— говорит адвокат Харитонов.

Адвокату делается замечание.

У прокуроров закончились вопросы к Масляевой. Теперь вопросы ей будет задавать защита. Они просят перерыв, чтобы согласовать позицию. Судья объявляет перерыв на полчаса, до 14:15.

13:34. Масляева говорит, что в 2011 году Малобродский уже знал Синельникова. Судья напомнила ей, что Малобродский говорил на суде, что познакомился с Синельниковым уже в «Гоголь-центре». По словам Масляевой, в 2011 году на встрече по поводу открытия «Платформы» с концертом «Арии» был и Синельников, Малобродский жал ему руку, после Синельников и Итин обсуждали обналичивание.

13:30. Масляева начинает рассказывать про офисы. Говорит, что сначала был большой офис на «Винзаводе», потом меньше, потом сейф, после 2014 года, переехал в «Гоголь-центр». Говорит, что Малобродский после увольнения у бухгалтеров не появлялся. Далее Масляева говорит, что уволилась из «Седьмой студии» в октябре 2014 года, но по документам ее уволили в декабре 2014-го. «Бухгалтерией я не занималась все лето, потому что пригласили аудитора по разным причинам»,— добавляет Масляева. «Воронова была девушка закрытая, себе на уме. С кем она поддерживала связи, она мне не отчитывалась»,— говорит Масляева.

— Куда делась финансовая документация по «Платформе»? — спрашивает судья.

— Я знаю от Войкиной, что ее сожгли,— говорит Масляева.

— Зачем?

— Я не знаю. Я тоже задала этот вопрос. Когда в декабре 2014 года я уходила из «Седьмой студии», все документы были в порядке.

13:26. — Однажды я увидела у нее в компьютере, что выдавались займы участникам «Платформы,— говорит Масляева.

— Кому? — спрашивает прокурор.

— Вам (Масляевой). Вчера оглашалось,— вставляет адвокат Серебренникова.

— Я не помню,— говорит Масляева.

— Кто имел доступ к кассе? Серебренников мог это сделать?

— Серебренников туда не заходил. Однажды, это было летом 2013 года, он позвонил Вороновой, сказал, что ему нужно 300 тыс. руб. Мне не сказали, на что эти деньги.

— Малобродский, Итин имели доступ к сейфу?

— Когда Малобродский был генпродюсером, он сам распределял деньги. Итин, я знаю, у него занимали деньги. Сам он к деньгам не имел отношения.

— Малобродский, когда ушел в «Гоголь-центр», он появлялся в офисе «Седьмой студии»?

— А он был, этот офис? Там большая история с офисом,— поднимается адвокат Харитонов.

— Защита… — говорит судья.

13:22. Заседание возобновляется. Прокурор спрашивает, какие организации использовались для обналичивания в 2012 году. «Все организации я не могу вспомнить»,— говорит Масляева и называет «Инфостиль», «Солостудию», «Актив Эйм». По ее словам, в 2012 году финансовые отчеты для Минкульта составляла она, а творческие — Воронова, и их подписывал Серебренников. «Итин подписывал внутренние документы, кассы, договора»,— говорит Масляева.

Прокурор спрашивает про 2013 год. «Фирмы, которые я знаю, на протяжении трех лет они оставались. Какие фирмы приводила Воронова, я не знаю»,— говорит Масляева. Прокурор спрашивает, какая сумма за 2013 года в наличных была в кассе. «Половина суммы годового бюджета была обналичена. Куда она была потрачена, мне неизвестно. Но эти деньги, конечно, тратились на «Платформе»,— говорит Масляева и добавляет, что учет обналиченных средств вела Войкина, а не она.

Когда говорила Масляева, поднялся адвокат Харитонов и сказал, что свидетель отвечает не конкретно, а прокурор не задает конкретных вопросов. Прокурор просит защитника не мешать.

«Уважаемые участники процесса, давайте жить дружно»,— говорит судья.

«Пусть откажутся от обвинения, и сразу заживем дружно»,— говорит адвокат Харитонов.

Все смеются.

12:54. Защита возражает против действий прокурора. По словам адвокатов Карпинской и Харитонова, прокуратура так задает вопросы, будто 70 млн — это желания подсудимых, а не постановление правительства. Прокуроры совещаются после возражений защиты, говорят, что им нужно пять минут. Судья делает пятиминутный перерыв в заседании.

12:53. Судья спрашивает: если Масляева не знала всех обнальщиков, как она понимала, откуда приходят деньги.

Масляева говорит, что если идут по банку, видно назначение платежа. «Например, 4 млн руб. выделяется на спектакль, он должен идти (полгода). Через два дня 4 млн нет, спектакль еще не поставлен, но поступает запрос на новый спектакль. Если судить по банку, на спектакли и мероприятия, которые проходили, в каждом году было потрачено около 30 млн руб. Если судить по платежным поручениям. А выделялось по 70 млн»,— говорит Масляева.

12:43. «Главное в министерстве было, чтобы арифметически финансовый отчет бился. Еще сдавали творческий отчет. Его сдавал генпродюсер. Без творческого отчета финотчеты не принимались»,— говорит Масляева.

12:42. — На что расходовались деньги госконтракта в 2011 году? — спрашивает судья.

— Деньги расходовались на организации, которые участвовали в «Платформе». Деньги были потрачены на спектакли, на зарплату, определенная сумма была Синельникову, которая в наличных деньгах была возвращена в кассу «Седьмой студии». То ли пять млн руб. Пять млн руб., мне кажется,— говорит Масляева.

— Синельников выполнял какие-то работы?

— Нет. Он просто обналичивал деньги.

— Оставалась ли сумма после организации мероприятий и выплат зарплат?

— Нет.

— В 2011 году вы с Апфельбаум созванивались?

— Да.

— По какому вопросу?

— Когда заключался госконтракт, нужно было представить документы.

— Что за отчеты вы представляли?

— Акты выполненных работ. От лица «Седьмой студии».

— Кто подписывал отчеты по мероприятиям на деньги госконтракта?

— Серебренников

— Серебренников был осведомлен о том, что Синельниковым реально работы не проводились?

— Был.

— Вы с Апфельбаум лично сколько раз встречались?

— Раза три или четыре. Один раз на совещании, который был после 2012 года. Потом мы ходили вместе с Итиным. Потом в СК Москвы.

— А какой-то список планируемых мероприятий предоставлялся в министерство? — спрашивает судья.

— Конечно. Финансирование выделяется по определенному (плану). Приблизительная стоимость мероприятий указывалась. Стоимость указывалась больше, потому что туда входили зарплаты. Когда-то в самом начале говорилось, что на работе с министерством культуры все хорошо заработают. Это говорилось и Итиным, и Малобродским, и Серебренниковым. 30 млн шли на проекты, а остальные деньги были обналичены и шли на личные цели,— говорит Масляева.

Масляева утверждает, что переживала из-за фиктивности отчетов.

«Мне говорили, чтобы я не переживала. Мне говорили, что Апфельбаум знает о том, что отчеты фиктивные. Никаких денег Апфельбаум я не передавала»,— говорит Масляева.

Она добавляет, что Итин возил Апфельбаум в Санкт-Петербург, чтобы «заинтересовать ее «Платформой», катал ее на теплоходе.

12:36. Прокурор продолжает допрос. Он возвращается к работе «Седьмой студии» с Синельниковым. Масляева говорит, что ему перечислили от 2 до 4 млн руб., полученных по госконтракту. Остальные деньги, по словам Масляевой, снимали по карте Альфа-банка.

«Мне говорилось, что все деньги идут на спектакль. Мое дело было снять деньги, принести деньги»,— говорит Масляева.

Сначала деньги она передавала Малобродскому, потом Войкиной, говорит бывший главбух. «Когда Малобродский ушел из «Седьмой студии», со мной про наличные он больше не общался. Со мной общалась Воронова»,— добавляет Масляева. Она говорит, что всем руководителям рассылала платежки на обналичивание. Когда получала одобрение, отправляла деньги своим знакомым ИП. «Я с Серебренниковым по телефону не связывалась никогда. Я связывалась с Итиным, Малобродским. Через три дня обналичивались деньги, привозили их в офис “Седьмой студии”. Их оформляла Войкина по приходнику. В таблице Excel она вела отчетность»,— рассказывает Масляева.

12:34. — Кто сказал, что Апфельбаум будет помогать? — вступает судья.

— Итин,— отвечает Масляева.

— Сначала вам говорили только про госконтракт в театре «Модерн»? — спрашивает судья.

— Да. Еще на этой встрече я озвучила свою зарплату. 150 тыс. руб. Их устроила эта сумма, потому что я в «Модерне» получала такую же сумму. Я не москвичка, мне нужны были деньги, чтобы снимать квартиру.

— Вам озвучивали ваши обязанности?

— Каждый главный бухгалтер знает, чем он должен заниматься.

— Что-то вам про обналичивание говорили? — спрашивает прокурор.

— Я прошу снять вопрос. Во-первых, вопрос наводящий. Во-вторых, прокурор должен пояснить, что такое обналичивание — снятие денег с карты,— говорит адвокат Серебренникова.

— Переформулируйте вопрос,— говорит судья.

— Вам про незаконное снятие денег кто-то что-то говорил? — спрашивает прокурор.

— Нет. На первой встрече никто ничего не говорил. Может быть, где-то через месяц, в июле-августе, произошла встреча, в этот период, конкретный день я назвать не могу, состоялся разговор...

— Где была эта встреча? — спрашивает судья.

— На «Винзаводе». Был Малобродский. Были ли Итин и Серебренников, не могу точно сказать. Но говорилось, что надо найти знакомых индивидуальных предпринимателей, что организация будет работать, как и все театры, что надо заключать договоры, что организации понадобится очень много наличных денег. И тогда, по-моему, уже выработалось небольшое штатное расписание. Чтобы меньше платить налогов. Как говорилось: «Надо деньги на проект».

— О каких деньгах шла речь? — спрашивает прокурор.

— О тех, что должны были поступить по госконтракту. Говорилось, что нужно найти ИП, через которых будут обналичиваться деньги под процент. У меня был знакомый Синельников. Я ему предложила. Он их обналичивал, привозил в Москву.

-— Подождите. Вы сказали, что была встреча, где вам говорили про обналичивание. Сказали, что должны были заключаться договора. Что это за договора? — спрашивает судья.

— Заключался с определенным продюсером договор на спектакль, который должен был ставиться. Например, на 2 млн руб. Продюсеру перечисляется вся эта сумма, на его ИП. Он снимает всю эту сумму...

— Под процент?

— Да. Синельникову сначала предлагали 8-9 процентов, потом перешел на 10-12.

— Вернемся к договору. По договору работы выполнялись? — говорит судья.

— По факту работы не выполнялись. Обналичивались деньги, привозились в «Седьмую студию».

— Кто конкретно вам озвучил такую схему?

— Конкретно Малобродский.

— Серебренников и Итин присутствовали?

— Присутствовал Итин. В тот момент с Серебренниковым еще не встречалась.

— В чем была необходимость наличных? Почему нельзя было работать по безналу? — спрашивает судья.

– Одна треть фирм была обнальщиками. Из этой суммы выплачивалась зарплата, которая была установлена в конвертах.

— Для чего было предложено на данном этапе: на реализацию или на хищения?

— Эти деньги передавались в кассу. Как ее называли, черную кассу. В сейф «Седьмой студии». Часть денег уходила на зарплаты, часть на декорации. Остальная часть… куда она расходовалась, я не знаю. Куда она тратилась, я не знаю. Меня не посвящали. Я не знаю,— говорит Масляева.

12:25. Вопросы Масляевой задает прокурор. Масляева говорит, что знает всех подсудимых, желания оговаривать их у нее нет.

— Как вы познакомились с подсудимыми?

— Сначала я познакомилась с Итиным. В 2011 году он позвонил и сказал, что будет создаваться новая организация «Седьмая студия». Он сказал, что если я соглашусь работать, он познакомит меня со своими друзьями.

— Вы согласились?

— Я согласилась. Они приехали. Встреча состоялась в театре «Модерн». Мне рассказали об организации, сказали, что она будет заниматься популяризацией современного искусства. Сказали, что летом или осенью будет заключаться контракт на 10 млн руб.

— Что за контракт?

— Контракт на открытие этой организации.

— Что значит на открытие этой организации?

Масляева говорит, что плохо помнит уже, потому что прошло много времени. «Торги должны были произойти в начале сентября 2011 года»,— говорит она.

— Это все было на встрече в «Модерне»?

— Да. Это все было в общих словах.

— Кто это говорил?

— Я сейчас уже не помню.

— А были ли сомнения у участников, что они выиграют контракт?

— Нет, сомнений не было. Итин мне потом передал телефон человека из министерства, это была Апфельбаум. Сказали, что Апфельбаум будет содействовать, курировать в министерстве компанию.

11:57. Судья устанавливает личность Масляевой. Та говорит, что работает в «ГАЛК ЭКО Перовский» главным специалистом. На первом процессе она говорила, что работает в театре у Никитских ворот. Позднее его худрук заявил, что не желает видеть в своем театре такого человека, как Масляева.

11:54. В зал входит судья Олеся Менделеева и раскладывает тома дела у себя на столе. «Тишина в зале»,— обращается она к участникам и слушателям. Все сидят молча, пока помощница выходит из зала по поручению судьи. Через минуту она возвращается со стопкой листов. «Спасибо большое»,— говорит ей Менделеева, принимая документы.

Прокурор Резниченко говорит, что по плану обвинение намерено допросить Масляеву в качестве свидетеля.

«Пожалуйста, Нина Леонидовна, проходите»,— говорит ей судья. Ее первые слова суду такие: «Ваша честь, можно я своими записями воспользуюсь».

Судья разрешает и интересуется у защитника Масляевой, где его документы. Он говорит, что не принес документов и будет просто слушателем.

11:44. Прокурор Резниченко отвел в сторону представителя Минкульта. Они о чем-то быстро переговорили, затем юрист ведомства вернулась на свое место на первой скамейке.

11:44. Участников и слушателей пригласили в зал. Несколько минут перед началом заседания выделили фото- и видеокорреспондентам для съемки. Затем в сопровождении адвоката в зал вошла Нина Масляева. «Здрасьте»,— сказала она. Прокурор поставил перед первым рядом скамеек два стула. На них и разместились Масляева с адвокатом. Сегодня слушателей мало — 16 человек. В зале много свободных мест.

11:21. В зал быстро прошла судья Олеся Менделеева. У нее в руках была стопка томов дела. Оставив ее в зале, судья вышла и скрылась за ведущей на лестницу дверью.

11:03. Сегодня, помимо приставов Мещанского суда, у зала 333, где проходят слушания по делу «Седьмой студии», дежурят двое спецназовцев ФСПП. Они вооружены пистолетами, на их шевронах написано: УФСПП России по Москве «Скала».

11:00. Нина Масляева уже давала показания на первом процессе по делу «Седьмой студии» в Мещанском суде (см. “Ъ” за 25 и 28 января). Тогда ее допрос растянулся на два дня. На первом допросе она рассказала, что в «Седьмой студии» была «белая» и «черная», неофициальная, касса, что «по банку было обналичено 120 млн руб., через фирмы — 90 млн руб.» При этом напрямую о хищениях обналиченных средств Масляева не сказала ни разу. Мероприятия на «Платформе», по ее словам, проводились, на них продавались билеты.

10:54. Нина Масляева — бывший главный бухгалтер «Седьмой студии». Она единственная признала вину, пошла на сделку со следствием, дала показания на других фигурантов. Мещанский суд рассматривал ее выделенное в отдельное производство дело в особом порядке, без исследования доказательств. 11 апреля 2019 года суд выявил в деле нарушения и вернул его в прокуратуру. 14 мая Мосгорсуд признал законным возврат дела Масляевой в прокуратуру. Однако это решение было оспорено в Верховном суде (ВС) России. 16 октября ВС признал незаконным решение Мещанского суда о возврате дела в прокуратуру и обязал президиум Мосгорсуда вновь рассмотреть апелляционное представление Генпрокуратуры. Заседание президиума Мосгорсуда по Масляевой назначено на 19 ноября.

В 10:32 через рамку металлодетектора на входе в Мещанский суд прошла ключевой свидетель обвинения — бывший главный бухгалтер «Седьмой студии» Нина Масляева.

10:25. В 10:20 (заседание назначено на 11:00) в суд пришел гособвинитель из Генпрокуратуры Михаил Резниченко. До этого он был только на первых двух заседаниях. Когда второй представитель гособвинения Олег Лавров из прокуратуры Москвы читал тома дела, Резниченко на процессе не было.

---

Фигурантами по делу проходят пять человек. Среди них — режиссер Кирилл Серебренников, директор Российского академического молодежного театра (РАМТ) Софья Апфельбаум, бывший директор «Гоголь-центра» Алексей Малобродский, экс-гендиректор «Седьмой студии» Юрий Итин и продюсер Екатерина Воронова (находится в международном розыске). Их обвиняют в хищении не менее 133 млн руб., выделенных на проект «Платформа» с 2011 года по 2014 годы. Все фигуранты отрицают вину.

Роман Дорофеев, Роман Шаталов, Ольга Лукьянова