В ответ на вопрос корреспондента Ъ о том, каковы последние веяния в интерьере, архитектор Александр Зеликин сказал: "Последняя фишка — плазменная панель в каждом помещении вплоть до гардероба и управление звуком из любой точки квартиры". Очень показательные слова. Речь не идет о замысле некоего фантастического уникального интерьера для человека, помешанного на телевидении. Речь идет о чем-то общепринятом.
Александр Зеликин прав, сегодня уже бессмысленно говорить о том, что дом невозможен без телевизора, сегодня нужно говорить о процентном отношении анимированных изображений к общей площади стен. Дмитрий Величикин, один из самых известных русских архитекторов интерьера, рассказывая мне о проекте нового загородного дома на одну семью, сообщил, что в этом доме укладывается более 1000 километров электропроводки. Мне представилась картинка, чем-то напоминающая мумию, когда дом сплошь по периметру обматывается проводами десять, двадцать, пятьдесят раз... "Надо это прекратить",— встревоженно сказал мне мой друг, когда я ему пересказывал эту историю. А как, когда стены дома по сути превратились в проекционные экраны? Мы уже сегодня имеем дело с принципиально новым устройством интерьера, чем-то напоминающим парк аттракционов. Стены — больше не стены из твердого материала, покрытого какой-то отделкой. Это стеллажи для укладки кабеля, прикрытые плазменными панелями телевизоров. Один из самых известных архитекторов сегодняшнего дня француз Жан Нувель в отеле в Люцерне превратил в телевизоры и потолки. Делать из телевизоров ложные окна придумали уже давно — нет сомнений в том, что скоро появятся и теледвери. Одна надежда осталась человеку, не любящему телевизор,— что на пол это не перекинется.
Мало того что все границы дома стали пространством для телеизображения — еще и сами вещи в интерьере пытаются сделать как-то так, чтобы было ощущение, что ты находишься в виртуальном пространстве. Тут, что называется, вопрос стилистического единства. Если вокруг тебя все телепроекции, то как-то неловко самому оставаться не телеизображением. У телеизображений два главных свойства. Во-первых, они ничего не весят и по своему пространству не столько ходят, сколько скользят и плавают. Во-вторых, они с необыкновенной легкостью меняют место своего пребывания, мгновенно перескакивая из одного пространства в другое.
В соответствии с этим начинает строиться и интерьер. Вся мебель делается так, чтобы показать — она и сама ничего не весит, и вам не дает. Стулья теперь делают на тончайших стеклянных ножках-ниточках, отчасти напоминающих женские каблуки-шпильки (с той же целью — показать невесомость того, что на них крепится). Опустившись на такой стул, человеку моей комплекции остается мысленно напевать про себя: "Я тучка, тучка, тучка, а вовсе не медведь". Все горизонтальные поверхности стремятся стать либо стеклянными, либо металлическими — зашлифованными до того состояния, чтобы казаться бликами света. Шкафы тоже стали делать стеклянными, чтобы валяющиеся в них вещи казались не хламом, а телепередачей про хлам. По странной прихоти производителей мы еще не используем прозрачное спальное белье, но, несомненно, скоро с этим покончат. Гораздо правильнее спать на простынях и под одеялами в прозрачную сетку — тогда тело отчасти приобретает вид компьютерной модели себя самого, а что есть сон, как не путешествие в виртуальную реальность?
Это — что касается вещей. Не менее телевизионным становится и пространство, в котором они находятся. Вместо последовательности помещений мы приходим к "монтажу пространств" по образцу того, как в кино монтируются кадры. Тут главное — чтобы, оказавшись одной комнате, вы никак не могли представить себе, какой же будет следующая — она должна быть другой высоты, другой геометрии, лучше если со скошенной стеной, чтобы у вас возникало ощущение странного ракурса телекамеры. Важно также проблематизировать переход из одного помещения в другое. Тут помогают стеклянные лестницы со ступенями, парящими в воздухе, прозрачные мосты над провалами щелей, в которых видны кабели и трубы сантехники, резкое, бьющее в глаза освещение на входе и, наконец, становящиеся все более популярными в жилых интерьерах стеклянные двери на фотоэлементах, которые просто так не открываются ни в какую, зато мгновенно отпрыгивают, стоит вам оказаться в поле зрения телекамеры.
Конечно, жить в таких интерьерах без подготовки непросто. Один мой знакомый — очень состоятельный и в возрасте бизнесмен из Милана — завел все это у себя в квартире и сначала растерялся. В его отсутствие его видеосистемы записывали ему из эфира интересующие его передачи, его климат-системы поддерживали приятный ему климат к его приезду, его фитосистемы поливали цветы его жены и поддерживали потребный этим организмам температурно-влажностный режим. Сначала он радовался, говоря, что теперь можно уволить всю прислугу. Проблема в том, что к каждой из этих систем прилагался свой пульт, и он ходил по своей квартире, обвешанный этими пультами, как матрос Железняк маузерами. Это очень молодило его пожилую фигуру. С той разницей, что в отличие от Железняка, знавшего, чем он украшен, он все время путался в этих пультах и, желая посмотреть телевизор, включал режим экстренного полива кактуса. Пришлось нанимать новых слуг, правда, подороже, потому что они все с высшим образованием и прекрасно разбираются в компьютерах.
Это происходит сегодня. Завтра не за горами. Разрабатываются проекты радикального, в сотни раз, увеличения мощности компьютерных сетей, для того чтобы каждый домашний прибор в каждом доме имел свой адрес и можно было бы управлять по сети своим холодильником, находясь за тысячи миль от него. Раньше вы путешествовали без всякого внимания к своему холодильнику, а теперь уж никак не сможете. Благодаря этому нововведению люди начнут больше времени проводить дома, хотя бы в виртуальном смысле, и домашнее хозяйство у каждого будет отнимать по нескольку часов в день. Плюс проблемы вирусов и хакеров — виртуальная жизнь не даст вам соскучиться.
Ретрограды боятся пришествия виртуального интерьера, всячески ему противостоят и предлагают коллекционировать квартиры ушедших столетий. Хочется сказать им — зря вы боитесь виртуального интерьера. Хочется ответить им словами великого русского писателя Федора Достоевского: ко всему подлец-человек привыкает.
ПЕТР СТЕПАНОВ