27 июня президент России Владимир Путин в Кремле наградил государственными наградами многих деятелей искусства, науки и сельского хозяйства страны. О том, как солировал на мероприятии пианист Денис Мацуев, что шепнул на ухо Владимиру Путину Иосиф Кобзон и на чем собрался лететь в космос Федор Конюхов,— специальный корреспондент “Ъ” АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ из Екатерининского зала Кремля.
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров / купить фото
И перед церемонией награждения в Круглом зале Кремля, и во время нее, и тем более после нее лауреаты были озабочены футболом.
— Черчесов,— говорил мне Шамиль Тарпищев, который ждал ордена «За заслуги перед Отечеством» III степени,— и так склеил несклеиваемое… Большего уже нельзя достичь!
— Как же так? — недоумевал я.— Неужто не пройдем испанцев?
— Эх,— вздыхал Шамиль Тарпищев,— не думаю, честно говоря. Если бы еще на Португалию попали, то Роналду можно было бы попытаться выключить, а в Испании кого выключать? Там каждый может выстрелить…
Нет, я не был с ним согласен. Да и он с собой не был согласен, потому что через несколько минут говорил уже, что больше надо пахать, и еще больше, и тогда, может быть… Он все-таки надеялся и верил, Шамиль Тарпищев, что бы там ни понимал себе… Да ведь и как все мы…
— Сколько ни пахали олимпийцы, а на Олимпиаду не поехали, во всяком случае как российские спортсмены,— сказал я члену МОК Шамилю Тарпищеву.— А насчет Олимпиады в Японии какой прогноз?
И тут у него прогноз был неутешительный:
— Предвижу большие проблемы.
— Не меньше, чем в Пхенчхане?
— Не меньше,— подтвердил он.— Главное — восстановить в правах РУСАДА.— А это пока вряд ли произойдет. Не очень реально. К тому же у нас ведь есть очень проблемные в этом смысле виды спорта: легкая атлетика, штанга…
Я спросил у Шамиля Тарпищева, чтобы совсем уж расстроиться, жалеет ли он, что Владимир Путин не играет в теннис. Увидел ли я мгновенную боль в глазах Шамиля Тарпищева? Да, мне так показалось. Об остальном промолчу.
У Владимира Этуша журналист федерального канала интересовался, станет ли тот сегодня полным кавалером орденов «За заслуги перед Отечеством» всех степеней: ему вручали I степени (не приехал в Кремль, кстати, заявленный кавалер «Заслуг перед Отечеством» тоже I степени Лев Лещенко).
Владимир Этуш устало глядел на журналиста.
— Почему я должен? — только и спросил он его.
Журналист попытался объяснить.
— Полным? — переспросил Владимир Этуш.— Ну вот как вы скажете, так и будет.
На груди у него было много наград, которые, мне казалось, совершенно не интересовали его. По-моему, он уже давно был выше этого всего. Или скорее вне этого. И пиджак казался с чужого плеча.
— Вас заботит, что вы сейчас получите орден «За заслуги» первой степени? — спросил и я.
— Меня? — переспросил он.
Мне казалось, он переспросит что-то вроде:
— А вас?
Но он сказал:
— А точно дадут?
Причем взгляд его при этих словах сделался сразу очень пристальным. Кажется, он и правда думал про это с некоторым беспокойством.
— Я думаю, это неизбежно,— сказал я.
— Тогда ладно,— кивнул Владимир Этуш.
И я так и не понял, о чем мы с ним поговорили.
Рядом о чем-то с жаром рассказывал художественный руководитель Московского губернского театра Сергей Безруков. Я прислушался.
— Выйди и работай! — яростно доказывал Сергей Безруков.— Это как говорил. Без скидок! Работать надо, а не прохлаждаться!
Я с тревогой (за Сергея Безрукова) подумал, что Владимира Путина и правда не было в информационном поле несколько дней (а сколько еще не будет…).
— Это как Владимир Высоцкий говорил! — продолжал Сергей Безруков.
Казалось, актер еще не вышел из той роли, во всяком случае впечатление живого производил, за что отдельное спасибо.
— А то кажется, что когда им забивают, то им уже больше ничего и не надо, и ничего они не могут! — воскликнул актер.— Зато, если первыми забили, начинают играть. Так что шанс-то есть!
Наконец-то стало понятно.
— А вот сегодня режиссер Константин Богомолов написал в Facebook, что его контракт с МХТ худрук театра Сергей Женовач продлевать не будет. Вы как к этому относитесь? — спросил я.— Смерть Олега Табакова, уход Константина Богомолова… Не кажется вам, что эпоха МХТ вдруг оборвалась у нас на глазах, несмотря на то что там еще работают выдающиеся артисты?
— Сергей Женовач — тоже хороший режиссер,— аккуратно сказал Сергей Безруков.— Это еще надо посмотреть. Я играл у Кости Фигаро в спектакле вместе с Олегом Павловичем… Это, может быть, был не феерически прорывной спектакль, как у него обычно бывает, но я эту работу запомнил. Косте свой театр нужен… Поживем — увидим…
А это было уже из «Иронии судьбы-2»…
Владимир Путин появился в Екатерининском зале очень быстро и по традиции представил лауреатов. А они в своих ответных словах и тоже по традиции — его.
— Последние 18 лет я в команде президента нашей страны,— признался Вячеслав Фетисов, получивший орден «За заслуги перед Отечеством» II степени.— Это совершенно другая задача, совершенно другие цели. Поэтому хочу вам сказать слова благодарности за ту поддержку…
Честно говоря, еще большой вопрос, кто кого поддерживает: много ли голов забил бы Владимир Путин, если бы не эти умопомрачительные пасы Вячеслава Фетисова, с которым Владимир Путин играет в одной пятерке, да что там, я совершенно уверен, вообще не может без него обойтись?
— Все-таки мы должны говорить сегодня, что спорт, если говорить о нем,— продолжал бывший министр спорта,— стал в нашей стране государственной политикой… Может быть, даже и национальной идеей…
Ну, это только если у испанцев выиграем.
— И хотел бы вам пожелать, Владимир Владимирович,— заключил Вячеслав Фетисов,— еще несколько десятков лет поиграть в хоккей! (И самому Вячеславу Фетисову так спокойнее будет.— А. К.). Все-таки, конечно, пример президента для всех — это дорогого стоит! Когда выходит президент на лед, то и губернаторы, и мэры городов, конечно, понимают, что необходимо это дело дальше продвигать!
А не теннис, конечно.
Но и Шамиль Тарпищев сказал то, что хотел:
— Во-первых, я счастлив, что родился в великой России!
Он сделал паузу. А я думал о том, как сокрушался бы Шамиль Тарпищев, если бы родился, не дай Бог, где-нибудь еще… Как страдал бы всю жизнь.
— Также,— продолжил он,— я очень счастлив, и для меня огромная честь, что я получаю награду от величайшего человека современности, нашего президента! Уверен, мы все из разных сфер деятельности, несмотря на все катаклизмы, которые творятся вокруг нас и не нами созданы, мы всегда с нашим президентом обречены на успех!
И я настаиваю, что Шамиль Тарпищев говорил искренне. Чувства его переполняли.
В речи Владимира Чагина, легендарного директора «КамАЗ-Автоспорта», я обратил внимание на важную деталь.
— Ваше присутствие на открытиях соревнований на трибунах,— произнес Владимир Чагин, получавший орден «За заслуги перед Отечеством» III степени,— вызывает в наших ребятах-спортсменах какой-то скрытый потенциал! И они буквально на последних минутах, секундах матчей, на последних километрах вырывают золото их рук соперников, тем самым давая повод на подиуме всему миру слышать наш победный российский гимн!
Я запомнил.
Тренер ЦСКА Иван Душарин, получивший орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени, является, между прочим, первым российским человеком, водрузившим флаг своей страны на вершине Эвереста. А вот заслуги его оказались оценены только сейчас. И не только эти:
— В первую очередь выражаю большую благодарность, Владимир Владимирович, вам! Именно вы инициировали процесс горной подготовки силовых структур страны, в которой мне пришлось участвовать! Именно выполняя ваш указ, офицеры наших силовых структур проявили, будем говорить, понимание и вложили большой вклад в это дело!
Казалось, Владимир Путин должен был устать и даже сникнуть под напором непрекращающегося и даже нарастающего выражения чувств. Но нет, держался бодро. Если не знать этого человека, то могло ведь показаться со стороны, что ему это все даже и очень нравится, и все больше.
Лидер «Справедливой России» Сергей Миронов получил такую же награду, как и Иван Душарин. В свое время Владимир Жириновский объяснял, как это происходит: на партию приходит разнарядка в виде госнаграды, и уже в партии решают, кому на грудь в этот раз отойдет медаль или орден. Сергей Миронов, как и Владимир Жириновский в таких случаях, решил, видимо, что и в этот раз — ему.
По понятным причинам Сергей Миронов использовал повод для того, чтобы избиратели оценили заинтересованность его партии в краеугольных событиях в жизни страны:
— Пользуясь возможностью, хочу, уважаемый Владимир Владимирович, поздравить вас с успешным проведением чемпионата мира по футболу, поздравить с тем, что впервые за 32 года наша сборная вышла в 1/8, и, конечно же, пожелать 1 июля победы нашей команде!
Тень 1 июля витала в этот день под сводами Екатерининского зала Кремля.
Кавалер ордена Почета Федор Конюхов вышел, конечно, в рясе и с не совсем традиционным, а проще говоря, загадочным крестом на груди.
— Хочу сказать вам о главном,— сообщил он Владимиру Путину,— мы сейчас с Артуром Николаевичем Чилингаровым готовим экспедицию по погружению в Марианскую впадину и просим вашего и благословения, и помощи.
Час от часу не легче, причем Федору Конюхову, с искренним беспокойством за него (не говорю уж про Артура Чилингарова) подумал я.
— Погружение в Марианскую впадину,— невозмутимо продолжал Федор Конюхов,— самую глубокую, свыше 11 тыс. метров, выведет нашу страну на первый уровень изучения Мирового океана! (То есть наконец-то на самое дно.— А. К.) Надеюсь, что Россия сможет поставить флаг в самой глубокой точке нашей планеты!
А вот воткнуть (в самую глубокую точку), конечно, хотелось бы.
Тут наконец выступил пианист Денис Мацуев. Нет, не играл. Но тем не менее — как по нотам.
— Хотел бы,— признался он,— высказать огромную благодарность моим педагогам Любови Николаевне Семенцовой, Алексею Аркадьевичу Наседкину, Валерию Владимировичу Песецкому, Сергею Леонидовичу Доренскому, моему папе, конечно же, Леониду Викторовичу, который находится в зале, который до сих пор со мной сидит за роялем, как в детстве в Иркутске, когда я ушел с футбольного матча (похоже, до сих пор жалеет: с такой болью говорил… — А. К.), пошел на прослушивание «Новых имен», куда приехала уникальная женщина Иветта Николаевна Воронова, которая создала фонд «Новые имена»…
Денис Мацуев добавил, что он очень переживает за российскую футбольную команду:
— Я болельщик с 30-летним стажем, это мне передалось от моей бабушки.
Я только начал мысленно благодарить бабушку, как вдруг начался фейерверк:
— Очень много пересечений футболисты—музыканты! Скажем, тренер — это дирижер, футболисты — это оркестр, тренировка — это репетиции, концерт — это матч… Даже когда я ехал сюда, думал, что рассадка оркестра очень напоминает тактическую схему расположения футболистов! — восторженно говорил Денис Мацуев.— Первые, вторые скрипки — это нападающие… Если говорить о нашей сборной, скажем, это Самедов, это Черышев с той стороны… Первая скрипка — Дзюба, потом пошла у нас виолончель — это Головин, кларнет, фагот — это два опорника Зобнин и Газинский, четыре защитника — это четыре валторны. Думаю, что с испанцами будут играть четыре валторны — это Фернандес, Кутепов, Игнашевич и, конечно, Жирков — и ударник — Игорь Акинфеев… У нас оставалось четыре дня репетиций. И конечно, на концерте с испанцами мы покажем самую лучшую свою игру. Россия, вперед!
Денис Мацуев светло улыбнулся, надиктовав Станиславу Черчесову состав на встречу со сборной Испании, и пошел на свое место: да, он сказал все, что хотел. Правда, ни слова про то, какой разрывающей голову какофонией стал последний матч этого оркестра.
— Я человек мирной профессии, занимаюсь театром и кино, но отвечу коротко, по-военному, а главное, со смыслом: служу России! — произнес Сергей Безруков, так и не объяснив, почему надо было отвечать обязательно по-военному, к тому же со смыслом.
Иосиф Кобзон, получивший новый знак отличия «За благодеяние», с трудом вышел к микрофону. Но он старался держаться, хотя ноги, было видно, плохо слушались его.
— Хочу поблагодарить президента за благие дела,— сказал он между тем,— за то, что благодаря Владимиру Владимировичу мы обрели гимн великой державы, за то, что мы проводили достойно Говорухина Станислава Сергеевича.
Тут был какой-то намек.
— На моей груди,— продолжил Иосиф Кобзон,— звезда Героя Донецкой Народной Республики — моей родины. Я очень жалею, что в Украине сегодня нет благодеяний Владимира Владимировича!
А кто-то благодарит за это Бога (а не Владимира Владимировича).
Артист Вячеслав Манучаров, поблагодарив маму и Владимира Этуша (который выступать не стал, а так сидел), счел за благо пойти по неверному пути Сергея Безрукова:
— Служу России!
С другой стороны, они же в театре (вернее, на театре) не работают, а служат. Так что, может, и логично.
После краткого заключительного слова, в котором Владимир Путин взял да и сравнил с симфоническим оркестром с легкой руки Дениса Мацуева не то что сборную, а и всю страну, стали разносить шампанское, и прежде чем президент удалился на закрытую часть церемонии награждения, началась самая трепетная часть открытой процедуры — неформальное общение.
Владимир Путин подошел было к Иосифу Кобзону, и тот негромко сказал, что надо обязательно переговорить.
— Я его боюсь! — засмеялся президент.— Все время меня о чем-то просит!
Но тут же решил смягчить:
— И каждый раз — не за себя!
— Да нет, всего два вопроса… — по-моему, сердито пробормотал Иосиф Кобзон.
Владимир Путин подошел с бокалом к Владимиру Этушу, который, чокнувшись, все равно молчал.
— Всем миром его к вам наряжали! — выступила дама, стоявшая рядом с Владимиром Этушем.
Я еще раз на всякий случай осмотрел Владимира Этуша. Да нет, обычный костюм, награды, собранные за жизнь… Ничего такого, из-за чего следовало бы собирать всем миром.
— И от Мирей Матье,— неожиданно продолжила дама,— вам большой привет и слова великого уважения!
Президент кивнул.
— Я ей передам! — обрадованно сказала дама.
Жена Вячеслава Фетисова Влада, занимающаяся благотворительностью, негромко говорила Владимиру Путину, что было бы хорошо провести в стране Специальную Олимпиаду для больных синдромом Дауна и что Фонд Кеннеди, который занимается организацией этой Олимпиады, уже сейчас готов отдать ее России, а это значит, что в 2023 году в Москву, кроме спортсменов, приедет весь Голливуд… И что пока после чемпионата мира по футболу у нас в стране никаких крупных соревнований не предвидится…
И по всем признакам был же в том, что она говорила, резон.
— Слава, ты документы подготовь,— кивнул и президент Вячеславу Фетисову.
Тут я вспомнил все, что говорилось в этот день здесь про футбол и про то, что присутствие Владимира Путина мобилизует спортсменов на решающий рывок, и спросил его, приедет ли он болеть за нашу сборную против Испании.
— Точно буду болеть, точно буду смотреть,— пообещал Владимир Путин.
Это означает, что на стадион он приехать не сможет.
Владимир Путин ушел, а к Иосифу Кобзону подсела со словами благодарности за что-то жена Вячеслава Фетисова.
— А где твой хахаль-то? — мрачно спросил ее Иосиф Кобзон.
— Хахаль! — позвала она на весь Екатерининский зал.— Хаха-а-ль!..
Он подошел.
Отчего-то казался задумчивым Федор Конюхов. Я спросил его, как он собирается погружаться на дно Марианской впадины. Какова то есть техника этого дела.
— Батискаф в Петербурге строим. Все нормально идет, но медленно. Ускорить надо. Крымский мост построили за два года. Вот и батискаф так же надо. Об этом и просьба была. И погрузимся на 11 025 метров. На столько еще никто в мире не погружался. Там две тектонические плиты сходятся… Надо же взять пробы грунта…
Мне очень хотелось спросить, зачем, но разве можно было?
— А дальнейшие творческие планы? — поинтересовался я.
— Плавание вокруг мыса Горн,— кивнул Федор Конюхов,— потом в стратосферу…
Он помедлил:
— Ну и в космос… На воздушном шаре, конечно… На высоту 100 километров. Гагарин же на ней летал… Сделаем и мы несколько кружков…
— Там же невесомость…— прошептал я.
— Конечно,— снова великодушно кивнул Федор Конюхов.— Это ж космос.
— А воздух не выйдет из шара? — хриплым голосом спросил я.— Вакуум же…
Федор Конюхов глядел на меня долгим тяжелым взглядом.
Кажется, об этом он еще не успел подумать.