Директор Лаборатории непрерывного математического образования, учитель математики Илья Чистяков с соратниками создал это негосударственное образовательное учреждение дополнительного образования в 1992 году. Отбор учащихся производится на городских и региональных олимпиадах, предложение обучаться в лаборатории делается и просто талантливым и одаренным школьникам; они могут и сами попытаться пройти собеседование и поступить в лабораторию учиться. Лаборатория тесно взаимодействует со средней школой, учеба в ней предполагает совмещение основного, дополнительного образования и научной деятельности. В средних классах школьник получает фундаментальную углубленную подготовку, в старших классах выбирает тему научного исследования и самостоятельно проводит его.
Фото: Пресс-служба ЛНМО
Мы благодарны тем директорам школ, кто понимает ценность фундаментального образования
— Зачем сегодняшнему школьнику математика?
— Дело в том, что какой бы сферой деятельности ни занимался человек, математик сделает эту работу лучше. Потому что профильное математическое образование невероятно способствует формированию системного подхода к вопросу, умению абстрагироваться. Кроме того, при обучении работает принцип переноса. Если человек усваивает одну высокую модель человеческих знаний, ему легче работать в других областях. Поэтому ребенок, который занимается математикой, по сравнению со своими сверстниками имеет больше шансов построить свою деловую карьеру, не обязательно даже в фундаментальной науке,— может быть, в прикладной науке, бизнесе, менеджменте, маркетинге и так далее. Не случайно сейчас очень сильные математики поступают, например, в Высшую школу экономики. Потому что это область знаний, где сейчас нашей стране прежде всего нужны высококвалифицированные кадры, и ребята чувствуют, что они востребованы.
— Изменилась ли концепция преподавания математики?
— Изменилась. Во-первых, потому, что преподавание математики в нашей стране серьезно ухудшилось. Этому способствует ряд причин: во-первых, "в советском далеко" математика был одним из самых востребованных предметов, потому что была велика потребность в высококвалифицированных инженерах с высокой математический подготовкой, оборонка, физика, химия, естественные науки — биология, генетика — все это нуждалось в квалифицированных кадрах. Но с концом советской системы оказалось, что существуют и другие привлекательные области человеческих знаний. И математики должны были превратиться в коммивояжеров, которые должны продать юнцам немножко математики. Они принципиально оказались не способными на тот момент убедить ребят в ее важности. Кроме того, во времена перестройки, а потом в безумных девяностых мы уничтожили фактически всю методическую школу. Ведь были замечательные разработки для обучения серьезной математике уже в школе, связанные с укрупнением дидактических единиц, когда основной единицей обучения становился не урок, а укрупненная единица типа темы. Сейчас мы вернулись фактически к позапрошлому веку, к классно-урочной системе. Наконец, произошло огромное изменение преподавательского состава, корпуса учителей математики. Старые, добротные, знающие учителя естественным образом уходят, их места занимают либо студенты педагогических вузов (деградация обучения там — особый разговор), либо переквалифицированные инженеры. Функции подготовки и переподготовки переданы вузам, где профессор или доцент, который ведет эти курсы переподготовки, сам никогда в школе не работал и может фактически не понимать цели и задачи, стоящие перед будущим учителем. Все это привело к деградации преподавательского корпуса. Формально говоря, сейчас некому учить. Посмотрите, что происходит в школах: фактически две трети детей не притрагиваются к профильным вариантам в ЕГЭ, уходят, выполнив только систему задач В, которая отвечает уровню либо начальной школы в девятом классе, либо пятому-шестому классу в одиннадцатом. То есть государство фактически бесполезно выбрасывает деньги на то, чтобы ребенок после пятого-шестого класса еще пять лет сидел в школе в области математического образования. Большая беда современной школы — что учителя не могут найти язык со своими учениками, чтобы убедить их в ценности классического фундамента образования и увлечь их оным, потому что сами часто оным не владеют.
— Как же быть?
— Вот поэтому мы и существуем, чтобы по возможности эту ситуацию не то чтобы исправить,— для этого требуется политическая воля государственная, а для того, чтобы дать хотя бы небольшому числу учеников возможность учиться и заниматься математикой так, как на самом деле ей нужно заниматься: не просто решением подготовительных задач ЕГЭ и олимпиадных задач, а проектной и научно-исследовательской деятельностью. Наша школа создана для того, чтобы привлекать ребятишек, которые уже со школьной скамьи мотивированы к занятию серьезной наукой, чтобы они могли получить фундаментальное образование, навык самостоятельной работы и написали свои первые научные исследования под руководством научного руководителя, чтобы им была поставлена серьезная профессиональная задача. Каждый школьник, который поступает к нам, может выбрать тему научной работы, мы ищем ему научного руководителя, и он начинает заниматься сначала в маленьких семинарах с молодым кандидатом наук или аспирантом и, прослушав и проработав такие курсы, сдав несколько теоретических минимумов, получает возможность ходить на более сильные семинары, где уже ставятся серьезные научные проблемы. И вот там-то он заинтересовывается тем или иным направлением и начинает активную работу в этой области, достигает определенных успехов. Далее работа публикуется, причем не только в научно-популярных, но достаточно часто и в серьезных научных журналах, которые принадлежат профессиональным математическим сообществам, в электронном журнале "Архив", где ученые выставляют свои новые результаты. И, во-вторых, ученики выступают на научных конференциях для школьников и студентов. Таких в России несколько, а международные это, конечно, ISEF, всемирный конкурс, который собирает более 6 миллионов школьников более чем из 60 стран мира. В этом году наш школьник Савелий Новиков получил Grand Award четвертой степени за работу по математике. Но для нас более приятным оказалось то, что американское математическое сообщество присудило Савелию вторую, а его однокласснику Диме Михайловскому — третью премию Карла Менгера. Это очень важно, потому что, во-первых, ребята получают право без длительной процедуры печататься в профессиональных читаемых журналах, а во-вторых, имеют дальнейшую перспективу исследований, потому что у них появляется много корреспондентов и научное общение, что очень важно, так как математика — наука коллективная.
— Как организовано государственно-частное партнерство в России в области математики? Как идет финансирование?
— Во-первых, мы благодарны тем директорам школ, которые понимают сейчас ценность фундаментального образования. Сейчас директора государственных школ, которые хотят дать детям серьезное образование, но у которых нет ни кадрового профессионального состава, ни возможности финансирования этих проектов, с удовольствием откликаются на наше предложение создать государственно-частное партнерство. Ребята учатся в школе, получают фундаментальное образование в рамках государственной программы и дополнительно занимаются в семинарах и на дополнительных занятиях Лаборатории непрерывного математического образования, которые мы осуществляем как частное образовательное учреждение,— структура с лицензией дополнительного образования. Школа у нас пока состоит из трех коллективов — математико-информационный, химико-биологический и инженерно-технический. Ребята у нас учатся с 5-го по 11-й классы, а специализация происходит на уровне 7-го класса, когда они окончательно распределяются по этим специальностям. Что касается финансирования, мы работаем с родителями по договору, очень умеренному. Могу сказать, не раскрывая финансовую тайну, что если бы родитель обратился к услугам государственной организации, то за эти деньги ребенок смог бы заниматься не более четырех часов, а у нас он занимается от 10 до 14 часов.
Во-вторых, у нас существует Фонд поддержки научной и научно-технической деятельности молодых ученых "Время науки", цель которого — поиск средств для финансирования наших проектов, среди которых и Балтийский научно-инженерный конкурс, один из крупнейших конкурсов в России, и международное соревнование "Турнир юных математиков", в котором участвуют 14 стран Европы, олимпиада "Математика нон-стоп", летние профильные лагеря в крупных университетах, стажировки, поездки на открытые мероприятия ряда математических университетов, химико-биологические мероприятия, квесты, семинары, научный конкурс "Естественный отбор", сейчас будем делать "Школу инженерного мышления" — инженерные классы в государственной школе. Фонд ищет нам спонсоров, партнеров — на данный момент ими являются университеты ИТМО и Политех,— осуществляет краудфандинг, в частности, на Boomstarter мы сейчас собрали на проекты Лаборатории непрерывного математического образования полтора миллиона рублей — это достаточно мощный отклик нашей страны, то есть заинтересованных в образовательных проектах простых людей. Ряд компаний сейчас рассматривают наши проекты в качестве приоритетных. Например, Балтийский научно-инженерный конкурс этого года стала поддерживать компания "Газпром нефть". Но мы хотим создать не какое-то местечковое благополучие, а структуру, которая будет работать на всю страну. Надо стремиться к тому, чтобы научная молодежь была повернута лицом к России, надо делать мировой конкурс, чтобы они ехали, видели культуру и науку нашей страны и перспективы, которые Россия предоставляет.
— Куда обычно идут дальше ваши выпускники?
— Нам очень нравится, что наши выпускники не только математики. Среди них есть замечательные инженеры, которые работают в серьезных конструкторских бюро. Лучший студент Политеха 2015 года, лучший молодой математик 2014 года в Санкт-Петербурге — наши выпускники. Ряд ребят у нас занимаются бизнесом, и мы очень довольны, потому что это способ изменять нашу страну к лучшему. Один из лабораторцев — победителей Балтийского конкурса основал мощную интернациональную компанию, у него представительства в 40 странах мира. Многие компании, которые изменили лицо нашего мира,— и Джобса, и Билла Гейтса, и Цукерберга,— выросли из молодежных коллективов, которые формировались либо на последних курсах колледжа, либо на первых курсах университетов. И мы хотим выступить технопарком, который будет являться катализатором создания таких молодежных коллективов. У нас очень много талантливой молодежи, и мы серьезно обеспокоены тем, чтобы их дальнейшее научное будущее было связано с нашей страной. Надо сказать, что практически никто не уезжает, наши выпускники в основном поступают в наши вузы и остаются работать здесь. Но, с другой стороны, когда человек уже стал постдоком, мы не можем нести за него ответственность, потому что здесь все зависит от государства: либо оно создает условия для жизни своей талантливой молодежи, они востребованы и тогда остаются работать здесь, либо не создает, и тогда они уезжают. И осуждать их, наверное, рука не поднимется.
— Как вы говорили, дела с преподавательскими кадрами обстоят неважно. Где же взять современного преподавателя?
— Нигде. Проблема преподавательских кадров в стране огромна. У нас тоже трудно формируется преподавательский коллектив, мы очень радуемся, когда находим единомышленников. Это и ученые, которые имеют педагогические способности,— а такое редко встречается среди кабинетных ученых. Это учителя, которые, учась в педвузах или университетах, вели активную научную работу, были участниками кружков, семинаров, имели опыт работы в профильных лагерях для школьников. Наконец, это наши выпускники. Не случайно руководитель Савелия Новикова Сережа Иванов — выпускник лаборатории.
— Что бы вы хотели добавить?
— А добавить я хочу наш слоган, который мы очень любим: "В Питере — умнеть".