Национальный банк Швейцарии (SNB) опубликовал работу, посвященную одному из наиболее обсуждаемых в мировых ЦБ эффектов глобализации финансов — эффекту Баласса-Самуэльсона. Экономисты полагают, что эффект дополнительного укрепления национальной валюты из-за увеличения производительности труда в торгуемых секторах, описанный в 1964 году, при пересчете на новых данных выглядит прямо противоположным образом. Эффектом Баласса-Самуэльсона в 2008 году российские исследователи объясняли до трети вклада в укрепление рубля с 1999 года, Банк России с 2016 года обсуждает его учет в денежно-кредитной политике.
Фото: Антон Ваганов, Коммерсантъ / купить фото
Работа Маттиаса Грубера из SNB и Кристофа Сакса из Университета Базеля выпущена в серии working papers швейцарского ЦБ. Экономисты, проверявшие гипотезу Баласса-Самуэльсона на свежих базах данных ОЭСР по производительности труда в разных секторах экономики (ISDB и PDBi) за 1970–2008 годы с детализацией вклада разных факторов производительности труда в общую, пришли к довольно неожиданным выводам: на практике эффект Баласса-Самуэльсона работает не так, как описали его авторы, а ровно обратным образом, в среднем рост производительности труда в открытых для международной конкуренции секторах экономики в условиях свободного плавания валюты приводит к снижению ее реального эффективного курса.
Эффект Баласса-Самуэльсона — один из краеугольных камней современного моделирования влияния мировой торговли и глобализации на мировую экономику. Он был описан Белой Баласса и Полом Самуэльсоном в 1964 году и призван объяснить эмпирически наблюдаемый эффект Пенна — относительно высокие цены на неторгуемые товары (товары, на рынках которых международная конкуренция неэффективна — например, на рынке базовых стройматериалов из-за высокой цены доставки или на рынке услуг) коррелируют с высоким уровнем производительности труда в секторах торгуемых. Сам по себе эффект Баласса-Самуэльсона описывал в том числе укрепление национальной валюты в связи с масштабными инвестициями в экономику международных компаний, ориентированных на экспорт произведенных локально торгуемых товаров, как следствие выравнивания среднего уровня расходов на труд в торгуемых и неторгуемых секторах.
Эффект подтверждался, хотя и не без проблем, множеством работ экономистов в разных экономиках. В России последняя крупная публикация на эту тему вышла в «Вопросах экономики» в июле 2008 года за подписью Евсея Гурвича, Владимира Соколова и Алексея Улюкаева: авторы предполагали, что более трети реального укрепления рубля в 1999–2007 годах необходимо отнести на влияние эффекта Баласса-Самуэльсона. По данным “Ъ”, Банк России в последние месяцы активно обсуждает возможное влияние эффекта в случае притока капитала в РФ и крупных инвестиций в сырьевые отрасли — в принципе, рост производительности труда в нефтегазовом секторе при росте цен на нефть в перспективе мог вносить вклад в укрепление рубля с конца 2016 года.
Из теоретического обоснования описано множество следствий, тем более что объясняемый им эффект Пенна отлично наблюдаем — в бедных и неразвитых странах цены на неторгуемые товары ниже, чем на торгуемые. Работа Грубера и Сакса показывает, что по крайней мере в последние 20 лет есть устойчивая отрицательная корреляция между производительностью труда в торгуемых секторах и реальным обменным курсом национальной валюты. Авторы обнаруживают, что, строго говоря, эффект выявляется только в случае включения в агрегированные данные сведений о производительности труда в Японии до 1992 года, без нее эффект Баласса-Самуэльсона, по оценкам экономистов SNB, подтверждает прямо противоположное — высокий уровень производительности труда в торгуемых секторах снижает реальный обменный курс валюты. В случае с Россией из этого, видимо, должно следовать, что рост несырьевых экспортоориентированных производств в стране сокращает, а не снижает давление на рубль в сторону его укрепления. То есть при росте цен на нефть привлечение в РФ инвестиций в несырьевую экономику теоретически снизит давление на курс и ослабит симптомы «голландской болезни», еще одной теоретической конструкции, призванный объяснить эффект Пенна.
Эффект при этом, видимо, может быть лишь частично показан на данных времен Баласса и Самуэльсона. В 2002 году экономисты университета Сорбонны и национального центра научных исследований Франции (CNRS) констатировали невозможность демонстрации эффекта по данным ОЭСР для США, Австралии, Бельгии и Канады и в целом указывали на проблемы, связанные с агрегированием данных разных стран эконометристами в работах, связанных с мировой торговлей. Работа не получила большого цитирования.
Сейчас авторы SNB в явной форме призывают пересмотреть теоретические построения, лежащие в основе формулировок эффекта Баласса-Самуэльсона. Сделать это не так просто: после 50 лет признания эффект так или иначе учитывается в десятках тысяч работ на самые разнообразные темы. Тема же паритета покупательной способности (PPP), находящегося в круге тех же идей, что и эффект Баласса-Самуэльсона, давно взята на вооружение с подачи Всемирного банка не только экономистами в правительствах, но и политиками. Объяснить последним, что эффект работает строго наоборот, нисколько не проще, чем объяснить им само его существование.